экспериментаторы. Во дну печь помещалось 2500 кг шихты. В качестве топлива античные мастера использовали дерево. В древности здесь росли в основном ива и тополь, их древесину и использовали в качестве топлива, как показал анализ. Работа известкообжигового центра была серьезным вторжением в естественную среду, так как только одна печь ежедневно поглощала 10 куб. м дров.
На своды экспериментаторы насыпали доломит, а в топке сложили дрова. Через вход топки бросили горящий факел и привели в действие печь. Внутри печи поместили на различной высоте чугунные трубы с термодатчиками, данные которых переносились на соответствующий график. Кроме того, регулярно проводились анализы выходящих газов.
Спустя час температура в печи достигла 600 градусов. В первые сутки температура не превысила 800 градусов, вверх уходили испарения и газы, возникающие при высыхании свежей кладки и печи и обжигаемой породы. На второй день температура достигла 1050 градусов. Именно такая температура необходима для обжига породы, поэтому ее нужно было поддерживать до окончания всего процесса обжига. Это обеспечивали шесть человек, по двое в трех сменах, шесть ней. В целом израсходовали 60 куб. м дров. Температура выходящих газов (углекислый газ) достигала 600 градусов. Угарный газ не выделялся, так как процесс проходил без доступа воздуха. Через неделю углекислый газ уже не был обнаружен. Обжиг был, таким образом, закончен. После этого отверстие топки было заложено кусками породы и обмазано глиной, но вверху печь закрыли только глиной. В этом положении химическая реакция могла быть закончена. Весь этот процесс соответствовал данным археологии. Температура выходящих газов резко упала до 200 градусов, но после полной закупорки печи вновь поднялась до 320 градусов. С этого момента тепло равномерно распространялось по всему пространству печи. Через неделю температура всей шихты составляла 200 градусов. Затем отверстие топки расчистили, устранили также глиняную обкладку вверху. Спустя несколько часов температура извести стала такой же, как и окружающего воздуха. Только через три недели экспериментаторы смогли отдохнуть.
Гашение полученного продукта водой показало (спустя 15 минут он превращался в горячий порошковый гидрат), что опыт был удачным. Он показал, что древнеримским мастерам обжига достаточно было для загрузки печи и охлаждения шихты 6–7 дней. За два-три дня они могли освободить печь и загрузить ее вновь. Иверсхаймский обжиговый центр мог перерабатывать при эффективном чередовании циклов обжига и загрузки ежемесячно 200 т доломита. Экспериментаторы рассчитали, что у пяти печей в сравнении с четырьмя можно в течение 30 дней повысить при эффективном рабочем ритме количество шихт с 10 до 16, а у шести — до 19. В последнем случае производительность возрастала на 90 %. Если предположить, что здесь работало 10 печей, то иверсхаймский производственный центр мог ежемесячно производить 2000 т извести.
10. Передвижение и транспорт. Кто открыл Америку?
Давайте проделаем опыт. Снимем ворота амбара, которые достаточно хорошо имитируют древнеегипетские сани, поставим их на песок, а затем водрузим на них массивный легковой автомобиль, жену с ведром воды и станем тянуть. Если вам удастся сдвинуть этот груз хотя бы на 10 см, мне бы хотелось увидеть это собственными глазами.
Людвик Соучек
Сухопутные перевозки
Жизнь — это движение. С этим утверждением, без сомнения, согласились бы все охотники и собиратели. Для того чтобы найти какую-либо пищу, им приходилось пройти добрых пару километров, а если они перебирались на новую стоянку, то нужно было еще и нести на себе все свои пожитки. Женщины носили их в корзинах и шкурах на спине, на голове и вдвоем на палках. По крайне мере так поступают некоторые современные охотники и собиратели. Вряд ли их палеолитические и мезолитические коллеги были более галантны по отношению к своим женщинам. Ведь они, надо признать, были постоянно начеку, готовые к охоте или к бою.
Транспортировка добычи, конечно, не обошлась без примитивной буксировки. Палеолитических находок, которые бы доказали это, у нас почти нет, но как же все-таки дотащить в лагерь убитое крупное животное, например мамонта? Зимой для перевозки грузов люди эпохи мезолита применяли деревянные сани. Самые древние сани, относящиеся к седьмому-шестому тысячелетиям до н. э., найдены на стоянке у Онежского озера (Висский торфиняк-1) и в нескольких местах в Финляндии. В период неолита уже было известно несколько типов саней, в которые запрягали также животных. В эпоху раннего железа в Швеции ездили на легких санях, которые были похожи на современные. Жители Крайнего Севера очень рано оценили достоинства лыж. Об их популярности и значении говорят лыжи из стоянки у Онежского озера, украшенные на кончике головкой лося, их частые изображения на скандинавских и карельских наскальных рисунках эпохи неолита и бронзы.
Для переходов охотники выбирали естественные тропы, которые вели через долины, ущелья и броды. От них не намного отличались и первые дальние дороги, предназначенные для торговли. По одной из них, названной янтарной, со времен ранней бронзы переправляли янтарь (излюбленное сырье в производстве украшений) от Балтийского моря против течения Эльбы, Заале, через Дунай к перевалу Бреннер и долиной реки По к Адриатическому морю. Искусственные дороги строили только первые земледельцы из гравия, валунов или стволов дерева в своих поселениях. Дорогами вне поселений по- прежнему оставались естественные тропы. Но кое-где, например, в Англии, с конца четвертого тысячелетия до н. э., а позже в Дании. Северной Голландии и Германии строили гатевые дороги из кругляка длиной в несколько километров. Иногда эти дороги имели опоры из балок и соединяли между собой села, а последние — с полями и с пастбищами. Строительство более совершенных дорог связано с развитием гужевого транспорта. Настоящие дороги и мосты, предназначавшиеся для торговых перевозок и передвижения войск, строили древние цивилизации.
В конце четвертого тысячелетия до н. э. по таким дорогам траспортировали камень из каменоломен древние египтяне. Немного позже, во второй половине второго тысячелетия до н. э., подобные дороги появились на Крите и Европейском континенте, в Арголиде (Греция); в Двуречье и Индии для замазывания щелей каменных дорог употребляли вещество, которое применяется и в настоящее время — битум.
Воз, сначала четырехколесный, а потом двухколесный (с цельными колесами), появился в четвертом тысячелетии до н. э. в Двуречье. В конце третьего тысячелетия до н. э. здесь было изобретено колесо с ободом, которое позволяло лучше маневрировать, в особенности военным колесницам. В Подунавье воз появился в период энеолита. Тяглом служила, очевидно, пара животных, запряженных в ярмо, закрепленное на конце дышла. В Америке же, несмотря на то, что принцип колеса был там известен, практическое использование воза ввели только европейские колонисты. Гораздо меньше известно, что в такой сверхтехнизированной стране, как современная Япония, колесо появилось только в 1868 году.
Люди эпохи бронзы начали использовать при транспортировке лошадей, что имело, бесспорно, большое влияние на ускорение и улучшение перевозок, хотя и не такое огромное, как может показаться на первый взгляд. Конь в тяге в 15 раз производительнее человека, однако это преимущество проявилось только в X веке (в Китае на тысячу лет раньше) с применением современного способа запрягивания в хомут.
До этого, как свидетельствуют все древние изображения, способ упряжки препятствовал полному использованию силы лошади. Рабочий конь был привязан к дышлу с помощью нашейника, который при тяге сжимал дыхательные пути, что затрудняло ему дыхание. Он реагировал на это напряжением шейных мышц, откидывал голову и напрягал шею.
Такое положение на древних изображениях длительное время считалось художественной
