эти слухи не выходили за пределы обычных «россказней», которые испокон века травили в кубриках «старики» новобранцам, но Эльсон-то знал, что под этими «страшилками» имеется вполне реальная основа – он-то достаточно часто просматривал копию той записи, которая осталась у Председателя Высшего Совета!
От этих тоскливых размышлений вице-адмирала отвлекло легкое покашливание. Он поднял голову и увидел, что в дверях кабинета стоит полковник Дорд, его личный адъютант.
Должно было случиться нечто из ряда вон выходящее, чтобы Конрад Дорд, служивший под началом Эльсона еще в бытность его командиром Двенадцатой эскадры Звездного патруля и отлично знавшего характер своего патрона, вошел в кабинет без вызова.
Столь необычное поведение адъютанта еще больше усилило тревогу вице-адмирала, однако виду он не подал. Побарабанив пальцами по столешнице какую-то невнятную дробь, Эльсон хмуро поинтересовался:
– У вас, Дорд, что, селектор сгорел? Почему вы врываетесь в кабинет, как угорелый шимпанзе?
Привычно проигнорировав грубый намек начальства на его сутулую фигуру и длинные руки, полковник Дорд негромко доложил:
– Обсерватория базы Космофлота на Япете обнаружила... звездолет...
– Эка невидаль – звездолет рядом с Сатурном! – фыркнул вице-адмирал, перебивая своего подчиненного, однако тот, ничуть не смущаясь, продолжил:
– ...Звездолет приближается от периферии Солнечной системы, ходовых огней не несет, на запросы не отвечает. Расчетная орбита гиперболическая, базовым опознавателем идентифицируется как ГК-1 «Афина».
– Что?
Эльсон приподнялся с кресла, но тут же опустился в него снова.
– И с этой глупостью вы врываетесь ко мне в кабинет?
– Господин командующий, – с непонятным упрямством продолжил Дорд, – мной получено лотационное изображение звездолета. Поскольку ГК-1 «Афина» имеет яркие отличительные особенности контура, ошибка в данном случае исключена.
В руке полковника появился не замеченный ранее Эльсоном прямоугольный кусок тонкого пластика, напоминающего старинный картон. Вице-адмирал снова приподнялся в кресле и раздраженно проворчал:
– Ну что вы там размахиваете своим изображением, дайте его сюда!
Дорд чуть ли не строевым шагом приблизился к столу командующего и протянул ему лотационную карточку со словами:
– Прошу обратить внимание на контур башен носовых гравитационных орудий и расположение шестой антенны дальней космической связи...
– Я сам знаю, на что мне обратить внимание! – рявкнул в ответ адмирал и, вырвав карточку из пальцев полковника, уперся в нее тяжелым взглядом.
Однако быстро сосредоточиться на изображенном контуре ему мешала злорадная мысль о том, с каким наслаждением он сейчас отчитает своего адъютанта за его глупые домыслы! Лишь постепенно до него стал доходить тот факт, что контур и в самом деле принадлежит погибшему звездолету «Афина», второму по мощности кораблю из состава уничтоженного крыла! И чем внимательнее вглядывался в карточку вице- адмирал, тем больше убеждался, что изображенный на ней корабль мог быть только «Афиной»!
Продолжая рассматривать изображение, Эльсон сухо проговорил:
– Прикажите готовить гравиплан к вылету и сообщите на космодром, чтобы мой личный челнок был готов к старту. Мы вылетаем через пятнадцать минут!
– Господин командующий, может быть, лучше сначала отправить на Япет кого-то из офицеров штаба?.. – осторожно предложил Дорд, но Эльсон раздраженно повысил голос:
– Нет, я полечу сам. А вы постарайтесь подготовить все имеющиеся данные по этому... объекту. Введете меня в курс дела!
Дорд кивнул и, повернувшись на месте, покинул кабинет.
А Эльсон, продолжая сжимать в руке карточку с лотационным снимком, подошел к окну и задумался.
«Что это?.. Разбитый остов корабля, случайно вышедший на орбиту, ведущую его к Солнцу?.. Вряд ли!.. Контур на карточке слишком четок и точен, чтобы принадлежать покореженной груде металла, в которую должен был превратиться взорванный корабль! Значит – чудесное спасение считавшегося погибшим звездолета?.. Но тогда вместе со спасенным кораблем должна вернуться спасенная команда... или хотя бы часть ее... И опять-таки, даже если „Афина“ каким-то чудом избежала полного уничтожения, гибели, ее лотационное изображение не может быть таким... точным! Ведь это контур корабля, не имеющего никаких повреждений, и он совершенно не вяжется с „взрывом внутри корпуса с последующей детонацией двигательных установок“. Ведь именно так значится в донесении командира „Олимпа“, обследовавшего место гибели крыла! Так что же это?»
И тут в его голове мелькнула уж совершенно несообразная мысль:
«А может быть, Дорд прав, и мне не стоит мчаться к Япету?.. Может быть, действительно надо послать одного из офицеров штаба?.. Что, если эта карточка... – он бросил беглый взгляд на кусочек картона, все еще зажатый в его руке, – ...если этот контур... фикция? Или провокация?»
Эльсон провел задрожавшими пальцами по вспотевшему лбу, а его казавшаяся поначалу совершенно дикой мысль продолжала развиваться:
«Но если это провокация, то чья? Кому надо, чтобы я бросился чуть ли не на окраину Солнечной системы? И зачем?»
И вдруг ему показалось, что все его существо затягивает какой-то бешеный, безумный водоворот. Он еще раз провел пальцами по лбу и попробовал успокоить сам себя:
«Да никому это не нужно! Какой смысл подсовывать мне фальшивку, тем более такую – ведь как бы я ни поступил, мой поступок ничего не будет доказывать! Но... но тогда надо поверить в воскрешение „Афины“!!!»
Он вернулся к рабочему столу и обессиленно оперся на столешницу.
«Нет, я все-таки полечу сам. Дорд наверняка имеет еще какую-то информацию, да и в пути мне будут постоянно докладывать о движении этого... воскресшего мертвеца. Если это действительно „Афина“, мое личное присутствие будет очень кстати... Ну а если это ошибка или... чья-то каверза, лично разобраться с этой каверзой тоже не помешает!»
И тут, словно ободряя принятое вице-адмиралом решение, на блоке внутренней связи зажегся сигнал вызова, и голос Дорда спокойно произнес:
– Господин командующий, гравиплан готов к вылету.
Спустя полчаса личный челнок командующего Космическим флотом Земного Содружества стартовал с космодрома на острове Вознесения. Маленький кораблик, сопровождаемый четырьмя главными станциями космического слежения, не стал занимать околоземную орбиту, а, выйдя из плоскости эклиптики, сразу же начал разгон прочь от Солнца. В его роскошном салоне, выполняющем и роль походного кабинета, полковник Дорд положил на стол перед своим шефом тоненькую папку с распечаткой информации о странном корабле-призраке.
Данных было совсем немного: звездолет сутки назад засекла обсерватория базы Космофлота на Япете, и случилось это только потому, что Япет был единственным из спутников Сатурна, имевшим достаточно удаленную от планеты орбиту. Сначала обнаруженный объект, находившийся еще за орбитой Урана, посчитали одиночным внесистемным астероидом, тем более что он двигался вне плоскости эклиптики и имел гиперболическую орбиту. Видимо, именно так рассуждали и на других внешних станциях Космофлота, где этот объект тоже, конечно же, засекли.
Однако командир япетской базы решил на всякий случай провести компьютерную лотацию обнаруженного объекта, и когда на лотационной карточке вместо абриса бесформенной глыбы появились контуры звездолета, немедленно обратился к опознавателю. Мысленно он уже готовил рапорт о нарушении боевым кораблем правил полета внутри Солнечной системы – по имевшемуся у него графику, утвержденному штабом Космофлота, никаких звездолетов Звездного патруля вблизи Сатурна быть не могло,
