На следующее утро хмурый Брукс отправился к конкурентам взглянуть на моклина, который так походил на него. Инспектор Колдуэлл, злая как ведьма, пошла с ним. Я думаю, она предвкушала предстоящий скандал. Ведь, по ее мнению, такое истинное сходство совсем не являлось случайным. Пожалуй, она была права — только не понимала истинной причины.
Перед уходом Брукс скрестил пальцы и значительно посмотрел на меня. Я согнул мизинец, и они отправились в путь.
Усевшись в тени Салли, я постарался все спокойно обдумать. Честно говоря, я был страшно перепуган. Оставалось около двух недель до прибытия корабля с новой партией товара, и я чувствовал, что спокойная жизнь кончилась. Я с тоской думал о том, как хорошо шли дела на Моклине совсем еще недавно, как туземцы нас обожали, какими они были дружелюбными, как, должно быть, привлекательно для них стать похожими на людей… И еще я думал, что ни один моклин и помыслить не может о том, чтобы причинить вред человеку, и если уж они имитируют людей, то с благоговейным трепетом и уважением. Отличные ребята, эти моклины! Однако…
Приближалась развязка. Во имя любви к людям моклины научились хитрить, но тут они допустили ошибку. Они были готовы на все, чтобы их дети походили на людей — это называлось сделать комплимент. Но никто из нас, служащих миссии, никогда не видел взрослого моклина, своего двойника. Скорее всего, в этом не было злого умысла. Туземцам нравились люди, но они понимали, что не всем приятно нос к носу столкнуться со своей копией. И они, вероятно, старались держать в секрете существование таких преображенных моклинов — как дети прячут свои секреты от взрослых.
Моклины вообще похожи на детей. Их просто нельзя не любить. Однако всякий напугался бы, представив, что моклины начнут выдавать себя за людей. А завтра, глядишь, они захотят, чтобы их дети имели первоклассное образование и все такое.
Меня прошиб пот. Наконец-то я увидел всю картину целиком и понял, чего боится Брукс. Он опасался, что моклины затеряются среди людей, их дети вырастут и перещеголяют нас — станут большими политиками, разведчиками новых миров, самыми хорошенькими девушками и самыми мужественными парнями в Галактике, — словом, завладеют всем, что люди приберегали для себя. Такое человеку даже представить страшно! К тому же Брукс беспокоился еще и об инспекторе Колдуэлл, привлекательной девице пяти футов и трех дюймов роста, которую в недалеком будущем ждали кое-какие неприятности.
Они вернулись из похода к соседней миссии — Брукс, вспотевший и напуганный, и мисс Колдуэлл, раздраженная, сбитая с толку. Брукс подал мне сигнал, и я в ответ пошевелил мизинцем. Итак, теперь я знал, что его не подменили незаметно для инспектора, а он убедился, что за время его отсутствия со мной ничего не случилось. Им не удалось повидать моклина, похожего на Брукса, и никаких новых сведений они не получили.
Время шло. Мы с Бруксом нетерпеливо ждали, когда в небе взревет двигатель старушки «Пальмиры», надеясь, что к тому времени инспектор Колдуэлл будет разбита наголову, иначе мы не могли бы предпринять серьезных шагов. Каждое утро Брукс скрещивал пальцы, а я оттопыривал мизинец, словно ручку от чайника. И еще он начал поглядывать на инспектора Колдуэлл — все нежнее и нежнее.
Торговая миссия конкурентов безмятежно продолжала свое дело, опять сбросив цены до половины наших. Тогда, по приказу инспектора Колдуэлл, мы еще раз вчетверо сбавили цены, и они тут же снизили свои. Мы снова уменьшили цены, они сделали то же самое, и мы сбросили еще. Торговля шла исключительно бойко, но нам уже приходилось чесать в затылках.
Дня за три до прибытия «Пальмиры» наши цены упали до одного процента первоначальной стоимости товаров, но конкуренты держались упорно и продавали все то же самое вдвое дешевле. Было похоже, что скоро мы начнем платить моклинам премии, только бы они появлялись в нашем магазине.
В остальном все выглядело как обычно. Моклины крутились вокруг, с обожанием глядя на нас — особенно на инспектора Колдуэлл. Они могли болтаться у миссии по нескольку дней, лишь бы взглянуть на нее; и я замечал, что они относятся к девушке с невероятным почтением.
Брукс ходил хмурый. Похоже, он совсем потерял голову из-за мисс Колдуэлл, что не составляло для нее секрета. И она бесцеремонно этим пользовалась. Она грубила ему на каждом шагу, но Брукс отвечал мягко и терпеливо. Он знал, что скоро понадобится ей — когда произойдет то, чего мы ждали. А ждать оставалось недолго.
Мы избавились почти от всех товаров, то и дело устраивая дешевые распродажи. Наши полки были почти пусты, но у конкурентов они по-прежнему ломились от всякого добра.
За завтраком, накануне появления корабля, инспектор Колдуэлл с горечью сказала:
— Мистер Брукс, кажется, нам придется взять большую часть груза с «Пальмиры», чтобы заполнить склад.
— Может быть, и так, а может — и нет, — терпеливо ответил он.
— Но должны же мы покончить с этим безобразием! — в отчаянии вскричала мисс Колдуэлл и расплакалась. — Ведь я… я… получила первое задание… и мне нужно его выполнить!
Брукс начал было колебаться, но в этот момент вошел Диит и радостно улыбнулся инспектору Колдуэлл:
— Комплименты для вас, мэм. Целых три.
Она в недоумении уставилась на нашего продавца, а Брукс сказал:
— Все в порядке, Диит. Проводи девушек сюда и приготовь подарки.
— Но я… — начала инспектор Колдуэлл, сверкая глазами.
— Не стоит сердиться, — прервал ее Брукс, — они действительно делают вам комплимент. Таков обычай.
Пересмеиваясь, вошли три молоденькие девушки, довольно хорошенькие и похожие на людей не меньше Диита. Только у одной из них были роскошные, свисающие вниз усы, как у помощника капитана с «Пальмиры». Ведь до прибытия на Моклин мисс Колдуэлл бедные туземцы не видели земных женщин и не догадывались, что им не полагается носить такое украшение. Зато теперь… В какой восторг приводила их внешность рыжеволосого инспектора! И результаты не замедлили сказаться — ведь дети у моклинов рождаются быстро, очень быстро.
Девушки, гордые и счастливые, продемонстрировали своих малышей. Это были девочки с рыжими волосами, похожие на инспектора Колдуэлл, как две капли воды. Взглянув на них, вы бы голову дали на отсечение, что это — земные дети. И что их рыжая мамаша сидит перед вами. Крошки лепетали и размахивали кулачками.
Инспектор Колдуэлл была совершенно парализована. Она глядела на них в упор, и ее щеки то пылали огнем, то бледнели, как мрамор, а дар речи покинул ее начисто. Поэтому церемонию пришлось проводить Бруксу. Минут пять он громко и весьма искренне восхищался очаровательными малышками, потом раздал принесенные Диитом подарки, и осчастливленные мамаши удалились.
Когда за ними стукнула дверь, инспектор Колдуэлл вскочила, заломив руки.
— О-о-о! — запричитала она. — Это правда, правда! Вы не лгали мне! Вы не… Они сами могут делать своих детей похожими на тех, кто им нравится!
Она рухнула на Брукса, который предупредительно подхватил ее и привлек к себе. Девушка заливалась слезами на его плече. Видимо, он решил не добивать ее и мягко произнес:
— Я говорил тебе, дорогая. У них, на Моклине, эволюция развивается странно. Тут дети наследуют желаемые черты. Понимаешь, не родительские, а желаемые! А кто может быть желанней тебя?
Я, прищурившись, смотрел на них. Брукс холодно заметил:
— Джо, будь любезен, отправляйся к чертовой матери и задержись там на недельку-другую.
— Минутку, — сказал я, — сначала одна маленькая предосторожность.
Я шевельнул мизинцем. Он скрестил пальцы. Все было в порядке.
— Теперь, когда ошибка исключена, я готов вас покинуть.
Так я и сделал.
Через день «Пальмира» свалилась с неба. Мы уже все упаковали. Инспектор Колдуэлл, пребывавшая со вчерашнего утра в слегка потрясенном состоянии, сидела на веранде миссии, когда появилась целая толпа моклинов. Они радостно вопили и размахивали руками, толкая грузовую тележку с кэпом Хэнеем.
