Джимми тяжело переживал ее смерть. Казалось, что тот вечер ничем не отличался от всех остальных. Он, как обычно, направился домой и, когда подошел к двери, почувствовал, как перехватило у него горло. Знать, что Джейн не ждет его дома, что она ушла навсегда, было невыносимо. Джимми задыхался; подобное ощущение уже стало для него привычным, хотя он упорно не терял надежды, что когда-нибудь с ним справится. Сегодня оно было особенно сильным, и Джимми с отчаянием подумал, сможет ли заснуть ночью, а если сможет, то какие будут ему сниться сны. Иногда он видел во сне Джейн и был счастлив, пока не просыпался, и тогда ему хотелось перерезать себе глотку. Но сегодня он еще не дошел до такого состояния. Еще не дошел.
Как Джимми позднее объяснил Хейнсу, он просто вставил ключ в замок, открыл дверь и шагнул внутрь, но вместо просторной прихожей опять наткнулся на дверь. Тогда он снова рассеянно вставил ключ в замок, повернул его и сделал шаг.
Да-да, именно так все и было. Он пристально посмотрел на дверь, но она выглядела, как обычно. Джимми закрыл ее, но чувствовал он себя как-то странно. Оглядевшись вокруг, он попытался понять, что же, собственно говоря, произошло.
Внезапно он ощутил легкое движение воздуха. Джимми оглянулся. Дверь опять была широко распахнута, и ему снова пришлось закрывать ее.
Лишь эти события отличали тот вечер от всех предыдущих, и у Джимми нет объяснений, почему все произошло, вернее, началось именно тогда, а не в любой другой день. Он лег спать с каким-то гнетущим чувством неуверенности. Он был убежден, что открыл одну и ту же дверь дважды; кроме того, ему пришлось дважды ее закрыть. Он что-то слышал о подобных ощущениях — странных, но, вне всякого сомнения, довольно банальных. Ночью, слава богу, ему ничего не снилось. На следующее утро он проснулся с привычным ощущением скованности во всем теле. Как всегда, перед тем как открыть глаза, утром он напомнил себе, что Джейн уже нет рядом. Он непременно должен был это сделать. Стоило ему забыться — и он с нежностью поворачивался к ней, натыкаясь на пустоту; тогда его пронизывала невыносимая боль при мысли, что Джейн погибла и он никогда ее не увидит.
В это утро Джимми лежал с закрытыми глазами, снова напоминая себе, что Джейн больше нет, но внезапно он понял, что думает про дверь. Он вспомнил, что пнул дверь ногой перед тем, как открыть ее во второй раз; значит, ему вовсе не померещилось, что она была закрыта. Потом… потом он вошел… закрыл дверь… и обнаружил, что она тем не менее по-прежнему открыта. Он ясно припомнил свои действия и был твердо уверен, что нервное расстройство тут ни при чем. И хотя вчерашние события сильно смахивали на обычную игру воображения, рассудок убеждал его, что все произошло именно так, и неважно, какое отношение к реальности имеет случившееся.
Он вышел из дома в мрачном настроении, позавтракал в ресторане и поехал на службу. Работа была для него благословением, потому что позволяла на время забыть о своем горе. Правда, иногда там происходило что-нибудь интересное — нечто способное позабавить Джейн, если бы она об этом услышала. Тогда ему снова приходилось напоминать себе, что он ничего не сможет рассказать Джейн: ее нет, она умерла.
Сегодня он часто вспоминал о двери, а когда шел домой, с тоской подумал, что ему предстоит тяжелая ночь. Он не сможет заснуть, и прошлое будет казаться бесконечно соблазнительным, и боль снова начнет терзать его — боль, которую он испытывал при мысли, что Джейн навсегда покинула его. Дома эта боль мучила его особенно сильно, и Джимми не знал, сможет ли он когда-нибудь избавиться от нее. Да, похоже, сегодняшняя ночь будет просто невыносимой.
Джимми открыл дверь, шагнул через порог и вдруг с грохотом налетел на что-то твердое. Это была дверь! Он постоял неподвижно некоторое время, затем стал ощупью искать замок. Но дверь-то была открыта! Ведь он же открыл ее! Тогда на что же он налетел? Лоб-то у него болел в том самом месте, которым он ударился о дверную створку, хотя дверь вовсе не была закрыта!
Похоже, однако, что он ничего не мог поделать с этой ситуацией. Джимми вошел, повесил пальто и устало опустился в кресло. Набив трубку, он мрачно подумал, что впереди его ждет самая худшая ночь из всех. Он зажег спичку, раскурил трубку и положил спичку в пепельницу: в ней были окурки сигарет, которые обычно покупала Джейн. И к тому же казалось, что они попали сюда совсем недавно. Джимми потрогал окурки пальцем — самые настоящие сигареты. Внезапно его охватила ярость. Вероятно, женщина, приходившая убирать квартиру, имела наглость курить сигареты Джейн. Он вскочил и промчался по дому, пытаясь отыскать еще какие-нибудь следы ее присутствия. И ничего не нашел. Задыхаясь, он вернулся к своему креслу и увидел, что пепельница пуста! Но в доме не было никого, кто мог бы выбросить окурки!
Находится ли он в здравом рассудке? Может быть, он сошел с ума? Странно, но подобная мысль доставила ему какое-то странное удовлетворение. Все эти повторяющиеся нелепые случайности помогали ему бороться с черной депрессией, которая постепенно охватывала его. Он попытался трезво обдумать происходящее, но мысли его так или иначе сходились к предположению, что все это — его фантазии. Тем не менее Джимми упрямо стремился разгадать эту головоломку. Дневные часы, занятые работой, были подарком судьбы. Иногда ему удавалось на целых двадцать минут забыть, что Джейн умерла. А сейчас, вечером, у него тоже нашлось дело. Джимми пытался решить, спятил он окончательно или же с рассудком у него все в порядке. Он подошел к столу, где Джейн обычно хранила счета и тетрадь с заметками о домашних расходах. Он решил, что запишет все на бумагу и методично проверит, сопоставляя факты и анализируя последовательность событий.
Дневник Джейн лежал на столе; между его страничками был заложен карандаш. Он взял тетрадь в руки с необъяснимым чувством ужаса. Когда-нибудь он, возможно, познакомится с этими записями — хроникой из прошлой жизни, которую Джейн никогда не предлагала ему прочесть, но только не сейчас!
Вдруг до него дошло, что дневник не должен тут лежать. Руки у Джимми задрожали, и тетрадь, раскрывшись, упала на стол. Он увидел неровные строчки, написанные угловатым почерком Джейн, и сердце его сжалось. Джимми поспешно отвел глаза и захлопнул дневник. Однако дата, крупно выписанная наверху страницы, отпечаталась у него в памяти.
Минут пять он сидел неподвижно, с окаменевшим лицом и застывшим взглядом.
Прошло немало времени, прежде чем Джимми снова рискнул открыть дневник; теперь у него было готово вполне разумное объяснение. Должно быть, Джейн разметила страницы датами на несколько дней вперед, и, если ей не хватало места под текущей датой, она писала на следующей странице. И оказывалось, что эта запись как бы датирована будущим числом.
— Ну конечно же!
С трепетом Джимми пролистал дневник до последнего исписанного листа, где был заложен карандаш. Число, которое он успел заметить, соответствовало сегодняшней дате. Казалось, запись сделана совсем недавно: несомненно, это был почерк Джейн.
«Ходила на кладбище, — сообщали разбегающиеся в разные стороны строчки. — Это было ужасно. Прошло три месяца после аварии, а легче не становится. Теперь я ненавижу случайности; они уже не представляются мне чем-то абстрактным. Именно случайность убила Джимми. Вместо него в аварию могла попасть я, или, возможно, мы оба остались бы живы. Как жаль! Как безумно жаль!»
На некоторое время Джимми совершенно обезумел. Придя в себя, он обнаружил, что уставился на пустую поверхность стола. Никакого дневника перед ним не было. Да и карандаш куда-то пропал. Он вспомнил, как взял карандаш и с отчаянием нацарапал несколько строк под записями Джейн.
«Джейн! — написал он. Сейчас он даже помнил, как выглядели эти буквы, — Где ты? Я не умер! Я думал, что ты умерла! Ради бога, где ты?»
Но, конечно же, ничего подобного произойти не могло. Он все придумал. Эта ночь оказалась тяжелой, но все же, к его удивлению, не такой ужасной, как некоторые предыдущие. Джимми, подобно любому нормальному человеку, панически боялся безумия, однако в его случае все было совсем не так просто. Сумасшедший всегда может объяснить свои фантазии, Джимми не мог. Когда он это понял, ему стало легче.
На следующее утро он купил маленький фотоаппарат со вспышкой и как следует изучил инструкцию. Может быть, с его помощью он сможет разобраться в событиях, происходящих вокруг него. Вечером, возвращаясь домой в темноте, Джимми держал фотоаппарат наготове. Он повернул ключ в замке, затем осторожно выставил руку вперед — дверь была все еще закрыта. Он отошел назад и быстро сделал снимок.
