Я скучала, болтая ногами в воздухе и волей-неволей постоянно обращаясь мыслями к недавней сцене между мной и начальником департамента. Спрашивается, как вести себя, когда он вернется? Наверняка он постарается продолжить благое, по его мнению, дело по восстановлению моего потенциала силы, раз уж обещал. Н-да, влипла так влипла. Что же делать? Может, и впрямь согласиться? Все равно Дольшер не поймет, почему я так упорствую. Иногда легче уступить, чем объяснять, почему не хочешь. И потом, запас энергии мне в самом деле не мешало бы восстановить. А способ, предложенный им, по всей видимости, самый простой, быстрый и безопасный.
— Ну и как у тебя все прошло с Дольшером? — не отрываясь от книги, вдруг спросил Марьян.
— В смысле?
— Полагаю, он уже облагодетельствовал тебя своей неоценимой помощью? — Марьян бросил на меня любопытствующий взгляд. — И как? Лучше он меня в постели или нет?
Я потрясла головой, неприятно удивленная вопросом приятеля. Куда же меня угораздило попасть на работу? Неужто у них тут подобное в порядке вещей? В таком случае, полагаю, лучше согласиться на рудники. Уж там-то, надеюсь, надсмотрщики таких вольностей себе не позволяют.
— С чего ты взял, будто он мне предлагал нечто подобное? — нарочито спокойно поинтересовалась я, решив не раздражаться раньше времени.
— Ну, Дольшер у нас известный бабник. — Марьян неопределенно хмыкнул. — Ни одной юбки мимо себя не пропустит. В департаменте, наверное, нет ни одной более-менее симпатичной девицы, которая в свое время не угодила в его объятия. Ты вполне в его вкусе. То-то он так глазами сверкнул, когда я вас знакомил. Да еще и повод такой попался — пальчики оближешь. Или скажешь, что я ошибаюсь со своими выводами?
Вместо ответа я встала и прошлась вокруг стола, осмотрительно стараясь не выходить за пределы пятна света. Дольшер говорил, что пространство возле стола вполне безопасно. Будем надеяться, что это действительно так.
— Значит, я прав, — по-своему истолковал мое молчание приятель. — Жаль, я думал, ты по устойчивей к его ухаживаниям будешь. Даже пари заключил, что не меньше недели продержишься. Теперь придется половину оклада отдать.
— И много это? — Я остановилась напротив Марьяна и легонько провела рукой по гладкой полировке стола, стирая несуществующую пыль.
— Тридцать хардиев. — Марьян раздраженно сплюнул на пол.
Я тихонько присвистнула. Неплохо, очень неплохо платит Дольшер своему заместителю. Куда уж мне со своей жалкой пятеркой и обязательством пять лет отработать на государство. А что, если провернуть небольшую аферу? В рамках закона, конечно.
— А сколько продержалась самая стойкая девушка против ухаживаний Дольшера? — поинтересовалась я, чувствуя, как в уме начал оформляться план немного разжиться деньгами.
— Две недели. — Марьян хмыкнул с иронией. — И то у нее уже была назначена свадьба с другом детства. Говорят, любили друг друга безумно, да к тому же работали в одном отделе. Поэтому Дольшеру пришлось изрядно потрудиться. Но в итоге… Неприступная крепость полностью капитулировала за день до брачного обряда. Конечно, жениху сразу обо всем поведали добрые люди. Да там только слепой бы не заметил, что произошло. Сама, поди, знаешь, что после таких любовных приключений аура серебриться начинает, особенно если твой партнер намного превосходит тебя магической силой.
Я кивнула. Помнится, в Академии надо мной постоянно подшучивали, что свечусь на все здание. Мол, любой прохожий в курсе нашего с Марьяном постельного расписания.
— Свадьба расстроилась? — спросила я, невольно пожалев несчастную девушку и ее жениха. Кому-то мимолетное наслаждение и очередная галочка в длинном списке любовных побед, а кому-то — драма на всю жизнь.
— Поначалу да. — Марьян загнул страницу, отмечая место, где закончил читать, и закрыл книгу. — Парень все порывался морду Дольшеру набить, даже на смертельный поединок по всем правилам пытался вызвать. Благо что ему быстро мозги на место поставили. Но потом вроде остыл. Простил неверную невесту и все-таки взял ее в жены. Однако из департамента оба уволились. Оно и к лучшему.
Я оперлась на стол и нагнулась к Марьяну. Прошептала, благоразумно понизив голос:
— Вот что, давай договоримся. Я обязуюсь простоять против Дольшера не меньше месяца. Ты заключаешь новое пари на шестьсот хардиев и половину отдаешь мне. Идет?
— Какое пари? — Марьян презрительно фыркнул. — Киота, очнись. Когда Дольшер добивается желаемого, то мигом теряет всяческий интерес к добыче и переключается на новую жертву. Прости, но ты уже отработанный материал.
— Да неужели? — холодно удивилась я. — Марьян, ты же маг. Разве не видишь, что мой запас сил почти на нуле? И как такое может быть, если я, по твоим словам, переспала с Дольшером?
Приятель впервые за долгое время внимательно посмотрел на меня. В его синих глазах мелькнуло неподдельное удивление.
— И впрямь, — пробормотал он. — А я был настолько уверен в твоем поражении, что даже не стал проверять…
— Так как насчет пари? — вкрадчиво напомнила я. — Шестьсот хардиев. Каждому по триста. Твоя зарплата за пять месяцев. Неплохие деньги, не так ли?
«И я разорву свой договор с Дольшером, заплатив штраф, — мысленно завершила я. — Уж лучше перебиваться от заказа к заказу, с трудом сводя концы с концами, но не иметь в начальниках озабоченного типа, только и думающего, как бы затащить тебя в постель и сразу после этого бросить».
— А если ты не справишься? — с явным скепсисом спросил Марьян. — Месяц — это очень много. Еще никто столько не выдерживал.
— Я — справлюсь, — твердо проговорила я, не позволив и тени сомнения скользнуть в голосе. — Если подведу тебя, то заключу контракт на десять лет иридиевых рудников, чтобы отдать долг. Клянусь!
Недоверие в глазах Марьяна немного уменьшилось, но до конца не пропало.
— Послушай, — сказала я, — ни у кого из этих девушек не было столь значимого стимула, чтобы сопротивляться чарам Дольшера. А у меня есть. Триста хардиев — весьма и весьма неплохая сумма. И потом, я не люблю самодовольных типов. Сам, поди, знаешь.
Марьян предпочел не заметить насмешки в последней фразе, хотя, без сомнения, понял, что я намекала на наши отношения. Подумал еще немного и кивнул.
— Хорошо, — проговорил он. — По рукам. Но что делать с твоим запасом сил? Отказ от предложения Дольшера означает, что нужно найти какой-нибудь другой способ восстановить потенциал. Тебе сейчас слишком опасно оставаться без защиты, пока мы не разберемся, с кем имеем дело.
Я потерла лоб. Н-да, досада. Неужели придется прибегнуть к помощи энергетического амулета? Получается, что другого выхода нет. Но опасно, как же опасно…
Рука сама потянулась к кулону, висящему на шее. Обычный камушек, для непосвященного выглядевший как кусок гальки. И только маг мог заметить слабую пульсацию силы внутри. Фамильный талисман, доставшийся мне от матери. Но кто знает, для какой полярности он создан.
— Не стоит, Киота, это сущее безумие, — угадал мои мысли Марьян. — Шансы пятьдесят на пятьдесят.
— Есть идея получше? — огрызнулась я. — Сам понимаешь, что эту проблему надо решить до возвращения Дольшера. Иначе опять вцепится со своим непристойным предложением, как… Как вурдалак в горло девственнице.
— Ну вообще-то идея получше есть. — Марьян самодовольно улыбнулся. — Как насчет меня? Я ведь тоже маг высшего уровня подчинения. И насчет меня и тебя никто никакого пари не заключал.
Я устало вздохнула. Еще один на мою голову свалился. Сговорились они, что ли? Нет, так дело не пойдет.
— Марьян, ты прекрасно знаешь, что скорее небо рухнет на землю, чем я соглашусь на это, — проворчала я. — Так что даже не надейся.
— Но почему? — обиженно спросил Марьян. Встал и двинулся по направлению ко мне с каким-то очень нехорошим блеском в глазах. — Сама подумай. Ты симпатичная, я чертовски симпатичный. Наши тела еще помнят друг друга. Что в этом такого?
