Дайра тихо охнула и отерла ее рукавом своего шелкового халата, но, по-моему, новый король Варрия даже не заметил этого. Он смотрел на Раянира с ледяной яростью и ненавистью, видимо мечтая вцепиться ему в горло.
— Мой отец, — повторил он. — Зачем ты его убил? Все равно трона тебе не видать как своих ушей. По договору с ящерицами, престол может занять только тот, в чьих жилах течет кровь Тиодера — лидера переселенцев, который некогда добился мира с аборигенами. И ты прекрасно знаешь условия этого соглашения.
Я с любопытством навострила уши. Так-так-так, а вот такие подробности в книгах по варрийской истории не упоминались. Ну, Карраяр! Чувствую, в этих так тщательно скрываемых деталях и заключается суть происходящего.
Дольшер тоже подался вперед, напряженно внимая Карраяру. Даже Дайра, почувствовав всеобщую заинтересованность, замерла, перестав гладить моего брата по голове, успокаивая его после страшного известия.
— Болтуном ты всегда был, Карраяр, болтуном и умрешь, — резюмировал Раянир, без сомнения ощутив повисший в воздухе невысказанный вопрос. — Разве из тебя получится достойный король? Сомневаюсь. Скорее, сразу же попадешь под строгий присмотр того же Вашария из межмирового совета и начнешь плясать под его дудку.
— Это не тебе решать, какой из меня получится правитель, — обиделся Карраяр. — Договор никто не вправе нарушать! Иначе разразится такая война, которой еще не знал Варрий.
— Война уже идет, — обронил Раянир. — И по твоей вине в том числе. Но речь не об этом. Для варрийского престола существует кандидатура куда лучше твоей. Или забыл, что ты далеко не единственный ребенок Дальрона?
Взгляды присутствующих немедленно скрестились на мне. Я смущенно потупилась, слегка растерявшись от такого внимания. Что за чушь городит Раянир? Из меня королева, как из нечисти священнослужитель. Или в этом и заключается его план: возвести меня на престол в качестве послушной марионетки и самому править миром за моей спиной? В таком случае, его ждет жестокое разочарование! Я буду сопротивляться подобной участи изо всех сил и до последней капли крови. Как-то не горю я желанием остаток жизни провести пусть и в золотой, но в клетке.
— Если ты намекаешь на Киоту, то смею тебя разочаровать, — осторожно начал Карраяр, подбирая каждое слово. — Она универсал, а значит, ее участь предопределена от рождения. Хочет ли сестренка того или нет, но по условиям договора Киота обязана отправиться к королю-варану, родить ему наследника, а потом умереть на ритуальном камне.
— Что?! — визгливо переспросила Дайра. Пребольно стукнула Карраяра по колену своим остреньким кулачком. — Думай, о чем говоришь! Киота — твоя сестра! Ты должен заботиться о ней и оберегать от всех опасностей. А не хладнокровно рассуждать о том, как отправишь ее на верную смерть.
— Прости, Дайра, — виновато протянул Карраяр, на всякий случай пытаясь отползти подальше от разгневанной девушки. — И ты прости, Киота. Но другого выхода нет. Видите ли, это такая традиция. Тиодер некогда заключил договор с ящерицами на очень простом условии: змея позволит чужакам жить на этой земле, даже более того — дарует одному из детей Тиодера великую магическую силу, но с одним условием: этот ребенок должен будет пожертвовать ею во благо своему народу. Если этого не произойдет, если избранный посчитает, что его жизнь куда важнее благополучия целого народа — то начнется война, кровопролитней которой еще не знал ни один из обжитых или диких миров. Мы и так слишком задержались с исполнением договора — не могли найти, кому же отошла сила, дарованная змеей. Война уже идет, но пока еще возможно ее остановить.
— Слишком задержались они, — передразнил принца Раянир. Повернулся ко мне: — А знаешь почему, Киота? Потому, что король Дальрон был таким бабником, что ни одной юбки не пропускал. Ты далеко не единственный его незаконнорожденный ребенок. Благо что твоя мать оказалась куда умнее остальных избранниц короля. Услышав про легенду и поняв, что она беременна, сразу же сбежала с Варрия, теряя тапки. Испугавшись, что ее дочь рано или поздно обнаружат и насильно потащат на заклание ящерицам, собиралась сразу после родов отдать тебя в приют. Хорошо, что тетка вмешалась, иначе твои следы навсегда затерялись бы на просторах обитаемых миров. Но твоя мать была умной женщиной. Она решила обезопасить тебя со всех возможных сторон. Во-первых, никогда с тобой не встречалась. Во-вторых, сразу же вышла замуж, сменила фамилию и даже имя, подкорректировала с помощью магии внешность и переехала обратно на Варрий, правда, не в столицу, справедливо рассудив, что уж там ее будут искать в последнюю очередь. А в-третьих, еще будучи любовницей Дальрона, воспользовалась его слабостью к женской красоте и вынюхала как можно больше про легенду. Уж не знаю, на какие ухищрения она пошла, но король в итоге даровал ей уникальный в своем роде амулет, который должен был подарить своему законнорожденному наследнику. Амулет, способный спрятать силу универсала и отвести глаза ящерицам.
— Вот как… — медленно протянула я. Надо же, не догадывалась, как дело обстояло в действительности. Всю жизнь считала, что мать предала меня, а оказывается, таким образом она пыталась сохранить мне жизнь.
— Это все равно ничего не меняет, — упрямо повторил Карраяр, на всякий случай испуганно косясь на Дайру — вдруг опять кулаком засветит. — Да, мой отец далеко не всегда поступал как честный и благородный человек и отличался повышенной любвеобильностью. Но жребий пал так, что сила универсала перешла Киоте. А значит, она должна умереть. Умереть, чтобы целый народ жил в благоденствии и благополучии. Ну до следующего поколения, конечно.
Дольшер нервно хрустнул пальцами. По его потемневшим от волнения глазам нельзя было понять, о чем он думает в настоящий момент. Неужели поддерживает моего брата в столь жестоком решении? Дольшер — политик, политик бескомпромиссный и властный, которому не привыкать делать сложный выбор. В конце концов, что значит один человек, когда на кону стоят судьбы тысяч и тысяч?
— Мы поставим тебе памятник, — несколько жалким тоном продолжил Карраяр, сморщившись так, будто собирался разрыдаться. — Мы всем ставим памятники. Твое имя окажется навечно записано в историю Варрия и будет почитаться наряду с легендарными героями и полководцами.
Я криво ухмыльнулась. Спасибо большое, но какое-то слишком слабое утешение. Затем с неожиданным подозрением посмотрела на Раянира. Интересно, если все, что он рассказал, правда и моя мать обманом или лаской получила у короля Дальрона амулет, который должен был скрыть законного наследника от ящериц, то получается, что в каждом поколении рождается не один универсал?
— Уже догадалась? — без слов понял тот. — Умничка! Я и не сомневался в тебе.
— Вы о чем сейчас? — заволновался Карраяр. — О чем она догадалась?
— И это будущий король! — Раянир возвел глаза к потолку и сокрушенно покачал головой. — Подумать только! Да я окажу народу Варрия неоценимую помощь, не позволив тебе взойти на престол.
Карраяр обиженно насупился и замолчал. Зато в разговор вступил Дольшер, который все это время внимательно слушал разглагольствования Раянира.
— Если у короля Дальрона был амулет, способный скрыть силу универсала у законного наследника, то получается, Киота — не единственная избранная в этом поколении? — спросил он, пристально наблюдая за реакцией Раянира. — Верно?
— Абсолютно. — Тот довольно ухмыльнулся, — Говорят, божество варрийцев обладает весьма странным чувством юмора и справедливости. Змея посчитала, что это будет забавно: позволить отцу выбрать, кого из своих детей отправить на смерть. Мол, в каждом поколении всегда есть кто-то более, а кто-то менее способный к управлению государством, и глупо предоставлять выбор судьбе и праву первородства. Поэтому она дала Тиодеру амулет, призванный защитить одного из его детей. И каждый последующий правитель должен был сделать поистине нелегкий выбор. Все шло нормально, пока на престол не взошел сластолюбец, способный ради минутной похоти и наслаждения порушить многовековые традиции. И тебе еще очень повезло, Карраяр, что ты не родился универсалом.
Я чуть слышно ахнула. Теперь все встало на свои места: и уникальные способности Раянира, с легкостью удерживающего столь длительное время под воздействием своих чар двух магов высшего уровня подчинения, не считая меня, и его странная игра против Дальрона и Карраяра.
— Киота, ты мне нравишься своей прозорливостью все больше и больше. — Раянир широко
