Люсьен опустил пистолет и хмуро посмотрел на Данте.
– С тобой я разберусь позже.
Данте чопорно кивнул.
– Присылай своих секундантов, когда сочтешь удобным.
– Люсьен...
Муж жестом призвал Эвелин к молчанию.
– Это не твое дело, Эвелин. – Он повернулся к Роберту, которого Харрис старался усадить поудобнее. Из глубокой раны в плече сочилась кровь. – Как мой брат?
– Трудно сказать, – ответил Харрис, осматривая рану. – Он потерял много крови. Надо побыстрее отвезти его к врачу.
Роберт поднял глаза на Люсьена, его лицо кривилось от боли.
– Меня подстрелил мой же повар, – сказал он. – Какая дикость!
– Этому дяде больно? – спросила Хлоя.
– Это твой дядя Роберт, – ответила Эвелин. – Да, ему больно.
– Ему нужно дать леденец, – сказала Хлоя. Даже Роберт не мог остаться серьезным, хотя любое движение причиняло ему боль.
– Давайте перенесем его в карету, – предложил Люсьен.
– Я помогу, – шагнул вперед Данте.
От избушки донесся пронзительный крик.
– Роберт! – Герцогиня Хантли выбежала из дверей. Куда только подевалась холодная элегантность светской львицы? Когда она, переступив через тело мертвого повара, бросилась к сыну и рухнула рядом с ним на колени, ее голубые глаза полыхали бешеной яростью. – Что случилось? Почему ты здесь? Тебя не должно было здесь быть!
Несмотря на сильную боль, Роберту удалось ответить ей ледяным взглядом.
– Моему брату грозила опасность, мама. Мог ли я поступить иначе?
– Твоему брату! – презрительно выдохнула герцогиня. – Как ты можешь называть его братом? Ты выше его.
– Нет, – прошептал Роберт с остекленевшим от боли взглядом, – я не выше.
– Не умирай! Роберт, не умирай! – Ее сын закрыл глаза и бессильно уронил голову. Герцогиня издала протяжный вопль.
Эвелин вздрогнула от пронзительного крика и попыталась прикрыть уши дочери.
– Он не умер, Кларисса, – шагнул вперед Люсьен. – Он только потерял сознание от потери крови.
– Ты убил моего сына! – Герцогиня вскочила на ноги и, кинувшись на Люсьена, вырвала из его рук пистолет. Она толкнула его, и не ожидавший нападения Люсьен потерял равновесие и упал на спину. Кларисса мгновенно повернулась и направила дуло на Эвелин с Хлоей. – Ты убил моего ребенка, – прошипела она. – Так я убью твоего.
– Нет!!! – крикнул Люсьен, вскакивая с земли.
Он бросился на герцогиню. Прежде чем он сбил ее с ног, пистолет выстрелил, и раздался чей-то крик. Люсьен оглянулся в страхе, что увидит окровавленные тела своих близких.
Но невредимая Эвелин стояла на прежнем месте, прижимая к себе плачущую Хлою. А у ее ног в неуклюжей позе лежал Данте.
Поскольку Харрис занялся истерикой Клариссы, Люсьен на непослушных ногах подошел к истекающему кровью другу. В центре розового атласного жилета Данте растеклось красное пятно.
– Хороший выстрел, – прошептал Данте и закашлялся. – Испортил мой жилет.
– Не нужно было выбирать розовый. – Люсьен разорвал одежду, чтобы осмотреть рану. Из явно смертельной раны не переставая хлестала кровь.
– Он закрыл нас собой, – тихо сказала Эвелин.
– Снова пытаешься геройствовать? – спросил Люсьен дрогнувшим голосом.
– Надо же произвести впечатление на дам.
– Тебе это удалось, – сказала Эвелин. – Ты заслужил прощение за все. Я обязана тебе спасением моей дочери.
Она с глубокой печалью посмотрела на Люсьена и отвела Хлою подальше от истекавшего кровью Данте.
– Она хотела убить тебя, – прошептал Данте.
– Не пытайся говорить. – Люсьен снял сюртук и, свернув его, подложил под голову друга.
– У меня мало времени. – Данте схватил Люсьена за руку. – Пять лет назад... она сказала, чтобы я убил тебя.
– Данте, не нужно...
