этот парень…
– Он знал
Эти слова, произнесенные без всякого пафоса, очень просто, заставили женщину вздрогнуть. В этот миг Елена поняла, как жаждет окончания этого дела, до чего не хочет больше вникать в историю, которая становится все более опасной, убивая одного человека за другим. Казалось, след панно утерян, оно исчезло… И вот снова мелькнула пагубная надежда.
– Почему вы так считаете? – слегка охрипнув, спросила Елена.
– Убийца явился в квартиру на Сретенке вчера рано утром. Коридорного убили этим вечером. Зачем, спрашивается, приканчивать его из-за неверной информации, которой к тому же больше суток? Ваш Сергей явно знал настоящий адрес. Может, он что-то заподозрил, общаясь с тем парнем, и потому тот решил не оставлять свидетеля…
– Скорее, Сергей слишком упорно торговался, – предположила Елена. – И знаете, вы, скорее всего, правы, он знал что-то еще… Сергей собирался продать мне адрес за хороший отзыв, вам бы продал за деньги… А вот Сретенку упомянул даром, в присутствии одной моей сослуживицы. Может, у него оставалась карта в рукаве? Он еще собирался ее разыграть, и на его беду нашелся человек, который захотел его слушать. Но тогда остается вопрос, рассказал он что-то убийце или не успел?
– А у меня есть и еще вопросы. – Александра, щурясь, смотрела в сторону. Елена уже начала привыкать к ее манере говорить, не глядя на собеседника. Вначале это ее пугало. – Убийца мог следить за отелем до и после гибели курьера, мог видеть, как в четверг вечером увезли ящик с панно. Шофер или грузчик сказали бы ему настоящий адрес, если бы только сказали… Но он его не узнал. Зато каким-то образом заполучил адрес Кати и явился на Сретенку. Что ж, возможно, он немного осведомлен о личной жизни моего клиента, мог предположить, что из отеля панно отправится не к жене, а к любовнице. Но откуда он узнал, что существует некий коридорный, который готов продать настоящий адрес? Получается, он постоянно крутится около отеля, раз узнает такие детали.
– Может быть, – нехотя признала Елена.
– Будьте осторожны. – Собеседница взглянула наконец прямо ей в глаза. – Мне пора ехать… В мастерскую теперь боюсь соваться, живу у друзей в Подмосковье, а туда добираться два часа электричкой. Но я не собираюсь бросать поиски!
– Удачи вам, – искренне пожелала Елена.
– Спасибо… Это должна быть очень большая удача…
Глаза Александры в сумерках приобрели странное выражение и как будто начали слегка светиться, как у кошки. Она махнула рукой на прощание, повернулась и, устало стуча каблуками, направилась к проспекту. Елена смотрела вслед маленькой хрупкой фигурке, пока та не исчезла за углом. Женщине очень не хотелось возвращаться в отель на растерзание служащим.
Но в холле уже не оказалось и половины той возбужденной толпы, которую она застала несколько минут назад. Тому сразу нашлось объяснение – появился сам Игорь Львович. Завидев Елену, он жестом подозвал ее к себе:
– Где вы разгуливаете? Я вас искал! Почему ходите без телефона?
– Простите. Я забыла его в сумке, – спохватилась женщина. – А сумку оставила в машине!
– Черт знает что, – сквозь зубы выговорил Игорь Львович, нервно озираясь. – Вы в курсе, что бельгийца ограбили? Мне этот молодой сообщил напоследок. Украли золотые часы фирмы «роллекс», авторучку «паркер», тоже золотую, булавку из галстука с тремя рубинами и рубиновые запонки. В бумажнике тоже чисто – там, кроме кредиток, было до пятисот евро наличными. Следователю сегодня пришел по факсу отчет из Брюсселя, он делал запрос через тамошнюю полицию семье погибшего. Короче, пятно международного масштаба на нашей репутации.
Елена, нахмурившись, молчала.
– Правда, – продолжал тот, – согласно уставу, мы несем ответственность только за те вещи, которые сдаются нам на хранение, но факт остается фактом, мы теряем имя. По нарастающей! К нам милиция как на работу приезжает.
– Я-то что могу сделать? – не выдержала женщина.
– Подтяните служащих! – Игорь Львович встряхнулся, расправляя свои неширокие плечи, будто на личном примере показывая, как следует подтянуться. – Наведите порядок, займитесь дисциплиной. Никаких хаханек по углам с подружками, никаких кофе в рабочее время. Вообще никаких посиделок в отеле! Кому хочется пить, пусть напьется воды в служебке, там баллон стоит!
– Как скажете. – Она инстинктивно чувствовала, что это еще не все и не ошиблась.
Управляющий смерил ее подозрительным взглядом – ему явно не понравилась ее покорность – и присовокупил:
– И никаких романов на работе! Передайте своей подруге!
– Кому это?
– Вере! А то вы не знаете, что у нее шуры-муры с барменом из кафе на третьем?! За дурака-то меня не держите! Я все про них знал еще тогда, когда он ей под юбку не лазил!
И, переведя дух, сменив грозное выражение маленьких, будто вдавленных глаз на отечески маслянистое, Игорь Львович уже вполне мирно добавил:
– А к вам лично у меня претензий нет. И следователи вами остались довольны, особенно старший. Он сказал: «Больше бы таких свидетелей, тогда бы раскрываемость повысилась процентов на двадцать!» Теперь осталось только выловить этого проклятого мальчишку, который ограбил и пристрелил бельгийца, и можно дышать спокойно. Они просят сделать список видевших его служащих, чтобы завтра всех вызвать для составления фоторобота. Займитесь, ведь Глеба Ивановича нет. А что касается Сергея…
Елена, уже приготовившаяся идти, замерла.
– Жаль, конечно, парня, но негодяй он был порядочный. Где-то вы в своей характеристике, конечно, правы. Так что, Елена Дмитриевна, попутно подготовьте мне свои соображения по поводу того, кто может в срочном порядке занять пост портье на шестом этаже. Если нет своих кандидатов, придется запрашивать центральный отдел кадров, они переведут кого-нибудь из другого отеля. Но лучше бы посадить своего человека. Всегда лучше!
– А может, оставим Андрея Николаевича? – рискнула предложить она.
– Это я вообще обсуждать не собираюсь. Ну, идите, работайте. Задайте всем жару!
После его ухода Елена, не собиравшаяся никому устраивать разносы, начала с того, что составила список служащих, видевших «фаната» вечером в среду. Туда, помимо Глеба Ивановича, ночного портье пятого этажа и Андрея Николаевича, вошли горничная, застукавшая парня на балконе, регистраторша, видевшая его бесславное выдворение, швейцар той смены и все дежурившие под дверями отеля фанаты группы. Их, как предполагала Елена, нетрудно будет найти на фанатском сайте, повесив там соответствующее объявление. Всего получилось человек тридцать, включая тех, кто мог случайно заметить убийцу. Список она немедленно понесла Игорю Львовичу, а так как он уже уехал, подсунула под дверь его кабинета – все пользовались этим методом, когда управляющий отсутствовал.
Затем женщина поднялась на третий этаж и, войдя в кафе, сразу заметила там с десяток служащих, жужжащих над чашками чая и кофе. Она знаком подозвала одну молоденькую горничную, шепнула ей пару слов на ухо, и спустя пять минут зал на треть опустел. Елена подошла к стойке и поманила пальцем заинтригованного бармена:
– Дмитрий, передаю распоряжение начальства – своих больше не обслуживать.
– С чего это? – озадачился тот.
– С перепугу. Вы же знаете, убили коридорного, и по этому поводу управляющий решил повысить дисциплину. По его мнению, некрасиво, если служащие ходят на один водопой с клиентами.
Елена и сама так считала, полагая, что это производит примерно такое же странное впечатление, как если бы стюардесса, раздав обед в салоне самолета, сама бы присела в свободное кресло и принялась есть вместе с пассажирами. Сокращая дистанцию между собой и клиентом, служащий терял авторитет, а отель – классность. Сама она нарушила эту границу лишь однажды – тем вечером, когда чувствовала такую нехорошую слабость, что решила посидеть в кафе. Здесь ее тогда и застала Александра, стремившаяся попасть в опечатанный люкс.
Красавец-бармен пожал плечами, кривя тонко очерченные губы:
