на автоответчике.
– Во сколько это было?
Таня наморщила лоб – она никогда не была сильна по части точности. В конце концов ей удалось припомнить более или менее точное время. Макаров велел ей подождать и вышел из кухни. Пока он вел какие-то переговоры в большой комнате, Таня выкурила последнюю сигарету. Наконец капитан вернулся.
– Говорите, он звонил вам около девяти вечера?
Таня подтвердила.
– Но эксперт утверждает, что ваш приятель к тому времени уже три-четыре часа был мертв.
– Я… Я не знаю… – До Тани смысл его заявления дошел не сразу. Она с трудом подсчитала, что он говорит о пяти-шести часах вечера. – В это время я была в городе, в гостях у старых друзей. Они могут это подтвердить…
Она совершенно растерялась. Ей показалось, что все оборачивается ужасно и ее просто стараются запутать. Если уж им некого арестовать, то, может, имеют виды на нее? Но Макаров об аресте не упомянул. Он только попросил повторить историю с автоответчиком. И задал еще один, неожиданный вопрос:
– Днем вы были дома?
Узнав, что Тани дома не было, он попросил сказать – был ли включен в то время автоответчик? Она уже начинала понимать, к чему все клонится, и радостно воскликнула:
– В самом деле, Юра мог позвонить и раньше!
А когда я была в ванной, мог звонить кто-то другой и просто не оставить сообщения. Ведь часто так и бывает, когда человек хочет поговорить лично.
Я сама никогда не оставляю сообщений на пленке, мне это не нравится.
Она была рада, что так удачно выкрутилась. Ее попросили пройти в большую комнату, затем в спальню. Она подробно описала, как вошла в квартиру, что именно увидела, как вела себя дальше."
– Это квартира Гурзо?
Она впервые услышала фамилию Юры и сперва не поняла, о чем идет речь. Ей предъявили его паспорт, и при виде свежего бурого пятна на одной из страниц ее едва не стошнило. В большой комнате и в коридоре повсюду были пятна крови. Именно поэтому Таня забилась в кухню, как только вошла в квартиру вместе с милицией. В кухне было относительно чисто.
– Юра снимал квартиру за пятьсот долларов в месяц. У кого, я не знаю. Да! – Таня все больше приходила в себя. – Сегодня тут была какая-то женщина, я первый раз ее видела.
Она описала и женщину. Правда, описание грешило неточностями. Собственно, Таня видела ее мельком и всего два раза. Первый раз в комнате на диване, но тогда Таня лучше разглядела ее фигуру, а не лицо.
И во второй раз она увидела гостью в окне, когда женщина выглянула посмотреть, отчего сработала сигнализация у машин…
– Почему она выглянула в окно? – поинтересовался Макаров. – У нее была машина?
Этого Таня не знала. Она не знала даже имени женщины. Не знала даже, снималась ли та у Юры или присутствовала в качестве близкой знакомой.
– Гурзо ничего о ней не рассказывал?
Таня была уверена, что ничего. Ей и самой тогда хотелось как можно больше узнать об этой женщине. Если бы Юра стал откровенничать, она бы это запомнила. Наконец Макаров ее отпустил. Она предъявила ему паспорт, дала свой телефон. И уже в последнюю минуту упомянула, что по делу ее мужа тоже ведется следствие. Таня назвала фамилию Каримова.
– Все это как-то странно…
Она беспомощно оглянулась с порога большой комнаты, бросила взгляд на разорванную, испачканную кровью бумагу на штативе… На фоне этой бумаги она позировала для того снимка, который Стас носил в бумажнике.
– Что странно? – уже невнимательно отозвался Макаров.
Он разрешил Тане уйти и больше ею не интересовался. Во всяком случае, в этот вечер с нее было нечего взять.
– Странно, что и мой муж погиб, и Юра… И еще один парень, их друг. – Таня запнулась, прикусила губу, потом криво улыбнулась:
– Какой-то мор на мужиков. Я понимаю, что в Москве криминальная обстановка, но чтобы до такой степени…
Макаров спросил, есть ли у нее машина. Нет?
А деньги на такси? Она сказала, что есть.
– Ну, так езжайте домой, уже поздно. Будет нужно, мы вам позвоним. Чего вы ждете? Телевидение не приедет.
Этот человек, серый и усталый, казалось, спал на ходу. При одном взгляде на него начинала одолевать зевота. Таня оставила все попытки объяснить, что творится в последние дни среди ее знакомых. Если он и поймет, то все равно ничему не удивится. Да и какое ему, в сущности, дело, ведь следствие о гибели ее мужа ведет не он. А смерть Валеры? Расследуют ли ее вообще? Пользуясь тем, что капитан Макаров еще не выставил ее за дверь, Таня спросила его об этом.
– Самоубийство, как любая насильственная смерть, расследуется, – вяло ответил он. – Половина двенадцатого, езжайте домой. Бога ради. Не хватало еще за вас отвечать.
На лестничной площадке курил молодой парень в черной кожаной куртке. Увидев Таню, он участливо к ней обратился:
– Отпустил?
Она поджала губы и молча прошла мимо. Парень крикнул ей в спину:
– Давайте на такси посажу!
Таня опять промолчала. Уже во дворе он нагнал ее и быстро пошел рядом. Таня резко остановилась:
– Что вам нужно?
– Да ничего, – все так же дружелюбно ответил парень. – Провожу до машины. Посажу, покажу свое удостоверение. По крайней мере, довезут, куда надо.
– Это вам Макаров велел? – Таня раздраженно полезла в сумку за сигаретами, убедилась, что пачка пуста, и выбросила ее в лужу.
Парень, как по команде, достал «Кэмел»:
– Угощайся. – Он совершенно естественно перешел на «ты».
На вид он казался ровесником Тани. У него были веселые, светлые, довольно нахальные глаза и какая- то лягушачья улыбка. Таня поколебалась, но все же взяла сигарету. Прикуривая от его зажигалки, она получше рассмотрела лицо парня. Не урод и не красавец – нечто среднее. Из таких вот веселых практикантов потом и получается такая серятина, как Макаров… Она сдержанно поблагодарила, на что парень отозвался довольно неожиданно:
– Ментов никто не любит. Но с Макаровым тебе, считай, повезло. Он мужик надежный.
– Почему это мне повезло? – строптиво возразила она. – Юра мне никто. Просто знакомый. И вообще, мне пора.
Парень честно довел ее до проспекта, поймал машину и велел шоферу доставить девушку целой и невредимой. Он порядком суетился, но пожилой водитель даже не взглянул на его удостоверение. Зато Таня взглянула и прочла его имя. Парня звали Виталий Тимошин. Он посоветовал ей не расстраиваться и еще раз повторил, что с Макаровым ей повезло. Таня больше не возражала. Она зажмурилась и не открывала глаз, пока машина не отъехала от бровки тротуара.
***
Для Тани на этих похоронах многое было внове.
Впервые она увидела Юриных родителей и его младшую сестру, худенькую, миниатюрную девушку, крашеную брюнетку, всю в черном. Впервые поняла, что Юра изо всех сил тянулся за своими более обеспеченными товарищами и в результате все время жил не по средствам. Это она уяснила из разговора его сестры с каким-то знакомым. Девушка говорила негромко, но и не слишком заботилась, чтобы ее не
