– Да. Пришла с ребенком. Устроила… Короче, весело было. А теперь ты заявилась.
– Я сейчас уйду… – виновато пробормотала она. – Саш, я просто хотела с тобой поделиться. Я была на студии. Мне дали текст… Я хотела с тобой поговорить…
– Иди домой. – Он оперся плечом о стену. – Там поговорим. Когда приду.
– А ты придешь?
Он что-то буркнул. Ира поняла, что разговаривать с ним бессмысленно, вздохнула и ушла. Он действительно заявился, хотя и поздно. Не вернулся к жене, как она боялась. Лег рядом с ней и молча пролежал всю ночь, его мучило похмелье. Ира вставала, приносила ему воды, предлагала набрать ванну, приготовить поесть. Он только что-то буркал и отворачивался.
На рассвете она попробовала завести с ним разговор о телевидении, но он рявкнул:
– Нет уж, сама разбирайся с этой помойкой! Телезвезда, мать твою!
– Ты все-таки завидуешь… – вздохнула она. – А того не понимаешь, что у меня нет никаких сбережений… И у тебя тоже. Наташа, конечно, требовала денег?
– Я ей все отдал, что было при мне.
– Она требовала еще?
– Она требовала всего. Чтобы я вернулся. Чтобы извинился. Короче, будущее у меня блестящее.
Она осторожно коснулась его плеча:
– Разводиться будешь?
– Об этом тоже была речь.
– Она против?
– А ты как думала? Наташа на это не пойдет. Она сказала, что я сумасшедший. Что если у нас это длится пять лет, то скоро должно кончиться. Что жить я все равно с тобой не смогу. Я ей сказал про телевидение. Дурак!
– А она что сказала? – с замиранием сердца спросила Ира. Ей очень хотелось уязвить соперницу. Продавщица для телевсдущей не конкурент!
– Ирка, я тебя очень прошу – помолчи. Голова болит. И давай условимся – о телевидении ты со мной больше не говоришь!
– Ладно, – мрачно ответила она. – Но ты хотя бы включи телевизор, когда я там появлюсь. Рядом со мной будет сидеть председатель благотворительного фонда, некий Толеген Жумагалиев. Я буду натравливать на него собак. Но собаки эти добрые. Они не кусаются. Текст написан заранее..
Он промолчал, не задал ей ни единого вопроса, хотя она и надеялась его заинтересовать. Ира вздохнула и легла рядом с ним, отвернувшись к стене.
На следующий день она выгребла последние деньги и отправилась за покупками. Она посчитала, что надо как следует подготовиться к встрече с аудиторией. Прежде всего она высмотрела себе на распродаже элегантный брючный костюмчик синего цвета.
Костюмчик здорово подкосил ее финансы, но осталось еще на шелковую блузку в голубую полоску. На парикмахерскую ей едва хватило. И когда она вышла на улицу коротко остриженная и сдула с носа прилипшие в процессе стрижки волоски, она поняла, что дала маху. Существовать им с Сашей вплоть до самой передачи было совершенно не на что. «Вот дура-то… – укорила она себя. – Обрадовалась! Раскатала губу! На телевидение попала! Но все равно, костюмчик приличный! Не стыдно будет показаться телезрителям…» В результате она поехала к маме занимать деньги. Экспедиция получилась удачной. Как только ее мать узнала, что Ира теперь будет сниматься – да еще каждую неделю, – ее восторгу пределов не было.
Она выложила финансы прежде, чем Ира успела ее об этом попросить:
– Бери! Тебе теперь нужно!
– Спасибо, ма, я все верну, – пообещала Ира. – Подожди, ты еще будешь мной гордиться!
– Я уже горжусь! – После чего мать осмотрела свою преобразившуюся после стрижки дочь и заявила:
– Так гораздо лучше. Я вижу, что решила начать новую жизнь?
– Да, мам.
– Ты не выглядишь… Как бы это сказать…
– Убитой горем? – подсказала Ира.
– Ну, хотя бы так. Бодрая, веселая! Смотри только не берись опять за старое. Помнишь, что ты вытворяла, когда училась? Боже мой! Сколько ты мне нервов вымотала!
– Теперь это просто невозможно. Здоровье уже не то… – протянула Ира. – Мам, я должна тебе сказать. Мы с Сашей опять вместе. Он у меня живет. Ты же его помнишь?
Мать присела на стул:
– С кем? С Сашей? С тем, прежним? Но ты же говорила, что он женат?
– Мам, он разведется обязательно. Мы уже пять лет встречаемся. Пора этому положить конец.
– Вот именно! Пора! Тебе давно надо было с ним расстаться! Я его прекрасно помню! Он все еще работает в Киноцентре? Получает гроши? В сериалы его уже не зовут?
– Мам, какая разница!
– Не вижу для него никаких перспектив! – отрубила мать. – Подумай хорошенько, прежде чем выходить за него!
– Мам, мне пора.
Последним событием дня стала окраска волос.
Ира приобрела краску, которая, как ей показалось на образце, точно воспроизводила натуральный цвет ее шевелюры. Правда, от шевелюры почти ничего не осталось. Но когда она просушила голову и взглянула на себя в зеркало ванной, то сама удивилась – насколько моложе она выглядела.
Сашу она встретила в новом костюме. Он остолбенел:
– Ну, ты даешь…
– Нравится? Зрителям тоже понравится, как ты думаешь?
Он кисло отмахнулся:
– Теперь они у тебя с языка не слазят, эти зрители… Поглядим еще, дойдет ли передача до эфира!
Но он переживал зря. Подготовка к передаче шла полным ходом. Уже через неделю высокие гости прибыли в студию на запись.
Ира волновалась. Свою роль она выучила наизусть. За неделю в текст были внесены кое-какие поправки, и она была этому очень рада. Текст стал куда острее. Она смаковала некоторые колкие фразы, и ей даже казалось, что она сама их написала.
Софиты и камеры ее не напугали. Как-никак, а ей уже приходилось сниматься. Не смутил ее и гость.
Красивый, очень элегантный мужчина. Он вдребезги разбил все ее представления об азиатах. Куда больше она трепетала перед Димой – вторым ведущим. Дима не обращал на нее внимания все время, пока шла подготовка к записи. Она боялась, что он ее недолюбливает. «Наверное, с Настей у них были свойские отношения, – соображала она. – А тут выперлась я. Ну, вот и результат! Едва смотрит в мою сторону. Да ладно! Диму мы как-нибудь переживем!»
Она не подкачала. Фразы у нее выскакивали бойко, на лице застыла язвительная улыбка. Ира даже не подозревала, что подсознательно копировала манеру прежней ведущей.
– А теперь мы спросим моего гостя, что он думает о необходимости благотворительного фонда? – высказывалась она.
Гость охотно отвечал:
– Мне известно, что этот фонд вовсе не занимался своей уставной деятельностью. Не соглашусь с мнением, которое тут высказывали, будто фонд работает. Он не работает. Он просто существует.
– На какие же средства он существует? – задавала Ира вопрос.
– Средства поступают с исторической родины господина Жумагалиева, – четко отвечал гость. – Но они не расходуются по назначению.
– А конкретней? – впивалась в него Ира.
Жумагалиев зашевелился в своем кресле и посмотрел в ее сторону. Она ему искренне симпатизировала, но текст был утвержден заранее. Сейчас она его разнесет в пух и прах.
