– Я здесь даже не прописана… – упавшим голосом ответила она.. – Вы хотите отнять у него эту квартиру?
– Отнять – это не то слово. Просто в его обстоятельствах неплохо бы поужаться. Ему вовсе незачем иметь такую квартиру в центре, если он должен мне десять тысяч.
– Долларов?!
– Ну, не рублей ведь… Словом, мы поняли друг друга. Я хотел бы посмотреть квартиру. Сколько у вас комнат?
– Четыре… Господи, но ведь я не, могу продать квартиру, пока его нет! – воскликнула Анна. – Поймите же, я не имею на нее прав!
– О, я вас не тороплю! – успокаивающим тоном ответил он. – Не надо так волноваться! Если вы не претендуете на эту прекрасную квартиру, то вас это вообще никак не касается! Я просто боялся, что Олег поведет себя… Ну, скажем, непорядочно, и обманет меня, отпишет все на ваше имя. Знаете, какие бывают люди! Но раз вы говорите, что квартира все еще принадлежит ему, я спокоен. Просто мне хотелось бы оценить ее… Квартиру, имею в виду. Ну так как?
– Что «как»?
– Откроете мне?
– Я не могу… – тоскливо произнесла она. – Мне запретили.
– Что запретили? Кто запретил?
– Выходить из квартиры, открывать кому-то двери, – пояснила Анна, радуясь в этот миг уже тому, что может толково ответить. – А запретил ваш… Как его?
Ну, еще один кредитор. Тот, что в машине. Вот спуститесь к нему и поговорите. Он вам расскажет, в каких условиях я тут нахожусь.
– Ну, он не имеет на это права! – возразил мужчина. – Разве он может ограничивать вашу личную свободу? Вы не должны были его слушаться!
– Он мне угрожает… – Она вдруг почувствовала что-то вроде надежды. Может быть, этот вежливый кредитор добьется разрешения покинуть квартиру? Ведь ни она, ни Алиса ни в чем не виноваты.
Действительно, мужчина очень возмутился и тут же пообещал:
– Немедленно пойду и поговорю с ним! Безобразие! Черная машина, вы говорите? А как его зовут?
– Не знаю.
– Даже имени не знаете? Это уж вообще безобразие! Что за бандитские замашки?! Даже не представился?
– Но и вы тоже.., не назвали свое имя, – напомнила ему Анна.
– Ах, правда… Меня зовут Владимир Николаевич.
Карнаухин. А с кем имею честь говорить?
– Анна Викторовна. Вы правда что-то сделаете для нас? Нет сил здесь сидеть. Я даже молока не могу купить для девочки.
– Бедный ребенок! – вздохнул он. – Я сейчас же спускаюсь и выясняю отношения!
Он вошел в лифт, Анна бросилась к своему наблюдательному посту в столовой. Вскоре она увидела невысокого мужчину, выходящего из подъезда. Он направился прямо к черной машине, положил руку на крышу, склонился к окну и что-то сказал. После минуты наблюдения она увидела, как он открывает заднюю дверцу и садится в машину. Она с нетерпением ждала следующего шага – сейчас машина тронется, и они уедут… Он обещал что-то сделать, он обещал заступиться, поговорить! Ему удастся это, он сам сказал, что никто не имеет права держать ее взаперти!
Ничего подобного не произошло. Она минут пятнадцать простояла у окна, забыв даже выключить свет в столовой, так что из машины должны были видеть ее силуэт. Но теперь ей было наплевать на это, пусть видят! Они все равно знают, что она здесь стоит, стоит и ждет и молится, чтобы они уехали… Господи, пусть они уедут!
Наконец задняя дверца открылась, ее посетитель вылез наружу, кивнул, что-то сказал, захлопнул дверцу. Постоял немного на тротуаре, глядя на ее окно.
Под светом фонаря она хорошо его рассмотрела. Почти симпатичный, при некоторой скидке даже красивый, пожалуй. Она была согласна признать его каким угодно красавцем, только бы он что-то сделал для нее!
Мужчина запахнулся в легкое светлое пальто, сунул в рот сигарету, зажег ее и медленно пошел к подъезду.
Домофон не подал ей сигнала, значит, дверь была снова чем-то заблокирована. Через минуту у двери позвонили. Анна быстро выбежала в коридор, крикнула:
– Ну что?!
– Да ничего, – ответили ей уже не так вежливо. – Почему вы не сказали, что у вашего мужа столько долгов?
– Я ничего не знала! А в чем дело?
– Дело в том, что я просто не могу обвинять человека, который так обманут Олег должен ему еще больше, чем мне, и морочит ему голову куда дольше .
Получается, я на очереди только второй. И есть сведения, что нас куда больше.
– То есть – есть еще кто-то третий?!
– Может быть, даже пятый… – мрачно ответил он.
– Но я чем виновата?! Почему он позволяет себе такие вещи?! Вы с ним говорили?! Он не может удерживать меня здесь!
– Уважаемая Анна Викторовна, – раздраженно ответил он. – Я вам очень сочувствую, я сам никогда бы не принял таких мер, но каждый устраивается по-своему… Еще немного, и я признаю, что наш друг прав. Олег спрятался, это ребенку понятно. И вы должны знать где – Я не знаю! Клянусь вам, он поставил меня в жуткое положение, я просто голову сломала, я ничего не понимаю! С ним могло что-то случиться, ведь он был за рулем!
– В таком случае вас уже известили бы, – резко ответил он. – Это глупости! С ним ничего не случилось, он просто водит нас за нос..
– Но в таком случае, он и меня водит за нос!
Я сойду с ума! Вы думаете, я бы не сказала вам, где он прячется?! У меня здесь ребенок, которому я не могу даже молока и хлеба купить! Вы думаете, я при таких условиях стала бы покрывать мужа?!
– Сердце женское – загадка, – усмехнулся он. – Во всяком случае, он должен вам звонить.
– Он мне ни разу не звонил!
– Простите, милая Анна Викторовна, но вы мне лжете. Этого не может быть!
– Это так! – уверяла его Анна. – Я вас умоляю, поверьте мне! Вы сами сказали, что этого не может быть, что он звонил бы мне, а раз он не звонит, значит, с ним что-то случилось!
– Ничем помочь не могу. Я уверен, что он меня обманывает. Жаль, если он обманывает и вас. Во всяком случае, имейте в виду, что я на очереди второй.
– В какой очереди?!
– На вашу квартиру, – ответил он. – Я просто боюсь, что скоро здесь будет столько народу, что мне ничего не хватит – Вы мне ничем не помогли? – поняла она. – Значит, вы просто спелись с ним. Поздравляю, вы настоящий мужчина!
– А вот грубости можете оставить при себе, – заметил он. – Спелись, скажете тоже Мне уже не до песен Ваш милый муж меня живо отучил и петь, и верить людям! Удивительно, до чего жены любят оправдывать своих мужей! Сколько живу, столько удивляюсь! Ну зачем вы его покрываете? Разве это не он виноват, что вы не можете нормально жить? Наверняка ведь и на работу не ходите? А девочка в школу?
– Господи, какой вы странный! Да куда же я пойду после всего этого?! Мне явно угрожают! – взорвалась она. – Я все поняла, чего уж там… Ваше сочувствие совершенно неуместно! Крокодиловы слезы!
Он промолчал. Она прислушалась и услышала погромыхивание лифта – явно он его вызвал, собираясь спуститься вниз.
– Послушайте! – Анна прижалась щекой к двери, стараясь говорить громче, но все же не кричать:
– Послушайте, вы что же – вполне одобряете эту осаду?
Может быть, сами примете в ней участие?
