баварских землях устойчиво держались предания о вампирах; обычным было нахождение на месте старинных кладбищ скелетов, пробитых осиновыми кольями. Всемирно известные медиумы Вилли и Руди Шнейдеры, мадам Стокгамм родились в Браунау. Из Браунау набирал медиумов для своего спиритического кружка барон Шренк-Нотциг. Один из них — двоюродный брат Гитлера.
Для мага Карла Гаусхофера идеалом сверхчеловека, вызывавшим в нем чувство восхищения, был Игнатий Лойола, создатель Ордена Иезуитов. Методы иезуитов Гаусхофер соединил в своей деятельности с восточными магическими практиками, создавая способы манипулирования человеческим сознанием.
В книге «Перед приходом Гитлера» Дитрих Брондер сообщает, что Гаусхофер в период между 1903– 1908 годами несколько раз встречался на Тибете с другим магом — Георгием Ивановичем Гурджиевым. Их объединяло одно «эзотерическое» предание о древней стране Посвященных в Центре Азии. Это же предание стало внутренней доктриной Общества Туле. Оно гласило:
Три или четыре тысячи лет назад на месте пустыни Гоби существовала высокоразвитая цивилизация, которая погибла в результате какой-то катастрофы. Те, кто выжили, переселились из безжизненного места на Запад — кто на Кавказ, а кто на Север Европы. Но сами Владыки этой цивилизации, хранители высшего знания, поселились в разветвленной системе пещер под Тибетом и Гималаями. В этой подземной стране великие Учителя мудрости, Владыки знания разделились на два пути, путь правой руки и путь левой. Владыки правого пути назвали свой центр «Агарти» и посвятили свою жизнь созерцанию, не вмешиваясь в мирские дела. Последователи же левого пути основали Шамбалу, центр мирового могущества, управляющий стихиями планеты, историей человечества. Этот центр ускоряет эволюцию и с ним можно связаться через особые ритуалы и жертвоприношения. Арийские народы, наследники великой гобийской цивилизации, могут возвратить себе былое величие и процветание, если свяжутся с центром Владык левого пути и придут к Центру Азии, к своим истокам, духовно и физически. Для этого Германия должна взять под свой контроль — военный, политический, экономический — земли Центральной Азии…
В Евангелии Учитель советует научиться отличать правую сторону от левой, «десную» от «ошуи», и мы можем попытаться это сделать. Для этого надо четко отделить семена от плевел в этой доктрине нацистов, как в истории с библейским Иеговой.
Если даже не вдаваться в происхождение такого предания, а просто подвергнуть его анализу логикой, то могут быть сделаны некоторые полезные выводы, которые пригодятся в дальнейшем.
Во-первых, не сам Гурджиев и не сам Гаусхофер придумали это предание, их в него «посвятили» как в величайшую тайну. Посвятили некие тибетские наставники.
Дальше. Что скрывается за странным разделением «Владык» подземного царства на два пути — левый и правый? Из древности идет разделение двух традиций магии, посвящения, на Правую и Левую тропы, на пути Правой и Левой руки. Это разделение на Добро и Зло. Между ними или вне их не может быть чего-то третьего, также как маг не может быть одновременно черным и белым, черно-белым, «полосатым». Не может быть подлинного Добра с привкусом хитрости, изворотливости, надменности, высокомерия и равнодушия, иначе это уже не Добро, а Зло под прикрытием лжи.
В предании тибетских наставников нацизма, которые посвятили Гаусхофера и Гурджиева в «тайную доктрину» о «Шамбале» и «Агарти», говорится, что «великие Учителя» разделились на два пути. Одни из них стали «добрыми» созерцателями, ни во что не вмешивающимися, другие пошли по левому пути, «не доброму», и повели человечество к эволюции.
Вопрос: в чем заключается добро не вмешивающихся ни во что созерцателей Агарти? Не в равнодушии ли: «Мы тут, такие мудрые, сидим, созерцаем, мило друг другу улыбаемся, у нас все хорошо и правильно, а вы, люди, решайте сами свои проблемы, нам, святым и добрым, до вас нет дела».
На фоне этого равнодушия, ханжества Агарти «недобрые» маги Шамбалы, работающие над эволюцией, начинают выглядеть очень даже добрыми, неравнодушными. И к ним, если принимать все это дословно, должно возникнуть законное чувство симпатии: «Пусть они не с Добром, но за нас».
Того, кто верил в это предание, тибетские «учителя» заставляли поверить в некую мешанину из разных фактов и легенд, составленную так, что последователь уже не мог разобраться, где белое, а где черное. В его сознании получалась как бы логическая картина: «Есть один полюс Добра, которому, по причине его неизмеримой святости, до нас нет дела. И есть полюс Зла, который на самом деле не такой уж и злой, раз нам помогает. И вообще получается, что и то, и другое — не злое и не доброе, а скорее просто сверхчеловеческая ступень знания и могущества, божественная. Можно не пускаться в разные метафизические тонкости, а просто довериться им — тем, кто реально показали свои сверхспособности и сверхчеловеческое знание, и тогда можно будет приобщиться к их силе и вершить историю. Так мы будем над Добром и Злом, поскольку станем орудием самого Провидения, Эволюции».
Результат такой мешанины получается достаточно внушительным. С одной стороны, появляются преданные последователи, которые примут безоговорочно принцип «Цель оправдывает средства». Они будут следовать всем инструкциям и приказам наставников, даже если им приказать умертвить, принести в жертву «Шамбале» половину человечества. С другой стороны, самое священное понятие Востока Шамбала, к которому не одну тысячу лет обращались с лучшими чувствами, молитвами и мечтами искренние буддисты, индусы, джайны и последователи других восточных религий, через такую дезинформацию превращается в нечто темное, непонятное, в какую-то подземную нору подземных хитрецов, от которых не знаешь, чего ожидать — то ли эволюции, то ли всеобщего кровавого жертвоприношения. То ли последователь Шамбалы должен быть сотрудником Высших Начал, бескорыстным другом людей, то ли слепым солдатом своих наставников, в любую минуту готовым и на убийство и на самоубийство, самоуничтожение.
В этой мешанине черное и белое умело сплавлены в одно целое и не понятно, чем герой отличается от ничтожества. Через такую мешанину — кодирующую идею — человека ставят в духовную зависимость от оператора, автора этой мешанины.
В это же время, в конце XIX — начале XX века, появилась еще одна такая же мешанина, созвучная нацистскому преданию о «Шамбале» и «Агарти». Ее автором был Рудольф Штайнер, основатель собственного мистического учения — Антропософии. Штайнер первоначально был членом Теософского общества Блаватской. После ее смерти он надеялся, что Посвященные, с которыми Общество было связано через Блаватскую, по достоинству оценят его интеллектуальные качества и передадут дело руководства всем теософским движением в его руки. Но для Посвященных на первом месте в человеке стоят высокие человеческие качества, а не интеллект, и чаша руководства Теософским Обществом обошла Штайнера стороной. Тогда он основал собственное учение, Антропософию, и собственное Общество — Антропософское. Поначалу он называл антропософию сестрой теософии, но со временем стал высказываться в адрес теософии более откровенно. Процитируем Луи Повеля:
Так Луи Повель присоединяет свой голос к тем, кто стали обвинять Блаватскую в авторстве фашистских идей. Одно из доказательств этого по его мнению таково:
Но если следовать такой логике, то Йорг Ланц тоже должен оказаться в противниках фашизма. Его книги и журналы, на которых были воспитаны руководители нацизма, и сам орден Ланца были позднее запрещены в нацистской Германии, но разве перестает он от этого быть крупнейшим теоретиком антисемитизма и ариософии? Он сам не согласился бы с таким выводом.
Луи Повель признается в своей книге, что большую роль в его мировоззрении сыграл сам Гурджиев, с которым он лично встречался. И, похоже, от этого возникает в его исследовании такая перекличка между доктриной тибетских наставников Гаусхофера и Гурджиева с одной стороны и антропософией Штайнера с другой. И то, и другое намекают на то, что из Страны Посвященных Востока может исходить только зло, и что Блаватская, в частности, была одним из проводников этого зла, и, заодно, — предтечей фашизма. Парадоксально, что такой искренний автор, как Луи Повель, сам попадает во власть предубеждения, не
