мог ослабить веревки и отвязать мешок с зерном, освободив ноги Джонсона. Неужели у Лексли нашлось немного времени и он решился на попытку спасти жизнь своему капитану?
Слейд предусмотрительно не стал посвящать Кортни в свои необоснованные догадки, чтобы не расстраивать ее. Более того, если его размышления верны, если Лексли действительно помог Джонсону, когда никто не видел, то сильное течение скорее всего вынесло отца Кортни в открытое море. А там практически невозможно выжить.
А что, если по какому-то счастливому стечению обстоятельств прежние предчувствия Кортни оказались верными? Что, если Артур Джонсон жив? Но тогда появляется шанс, хотя и довольно призрачный, что Кортни может вернуться к прежней жизни.
Но Слейд принадлежал к той категории людей, которые предпочитали опираться на факты и не верили снам, предчувствиям или несбыточным надеждам.
И он никогда не верил в чудеса.
Слейд с благоговением посмотрел на чудо, лежавшее в его объятиях, отбросил в сторону все свои прежние жизненные принципы и дал себе клятву, сделав это решительнее, чем когда-либо раньше.
Если Артур Джонсон жив, то он обязательно найдет его.
Глава 12
Кортни чувствовала себя такой же беспомощной, как и тогда, когда Армон напал на «Изабель».
Вздохнув, она перевернулась на спину, уставившись в потолок своей спальни. Девушка не чувствовала усталости, но это был предлог для того, чтобы остаться наедине со своими мыслями. Это не значит, что она не чувствовала благодарности за внимание и сочувствие, которым ее окружили после возвращения. Никогда еще она до такой степени не ощущала себя членом семьи, как в тот момент, когда Аврора крепко обняла ее и сказала:
— Отныне твой дом здесь. Мы поможем тебе справиться с горем.
Или когда добрые глаза Матильды наполнились слезами, и та быстро смахнула их кончиком фартука, глядя на осунувшееся лицо Кортни. Даже Сиберт проявил особое усердие, приказав прислуге проводить мисс Джонсон в ту комнату, которую она пожелает, и настоял, чтобы ее устроили там со всеми удобствами. И когда она выбрала желтую гостиную, мисс Пейн сама принесла освежающие напитки и хлопотала возле Кортни, словно пчела у цветка.
Теплый прием так много значил для Кортни, и она даже не знала, как это выразить.
Если бы только Слейд сразу по приезде не скрылся в своем кабинете. Пару раз он вызывал Сиберта, чтобы тот отнес куда-то записки, но сам не присоединился к Кортни даже во время обеда.
Оставив все попытки отдохнуть, Кортни направилась к окну, чтобы посмотреть на заход солнца. На полпути к окну она поймала в зеркале свое отражение и подошла поближе, чтобы рассмотреть его.
Оттуда на нее смотрело знакомое лицо, может, слегка осунувшееся и несколько напряженное, но никак не изменившееся. А тело, одетое в ночную рубашку, казалось таким же непорочным, никак не проявляя происшедших в нем изменений.
Смешно, но как обманчива может быть внешность.
Кортни осторожно провела рукой по губам, щеке. Она все еще ощущала опустошенность, которая вытеснялась магией того, что произошло в простой маленькой гостинице в Корнуолле.
Она даже представить себе не могла, что любовь может быть такой прекрасной и всепоглощающей, что можно стать единым целым с другим человеческим существом. Часы, проведенные в объятиях Слейда, изменили ее жизнь, усилили ее чувство, и теперь Кортни ни за что на свете не отдаст свою любовь. Девушка переживала, что их соединила боль утраты, но в глубине души знала: их союз неизбежен, он так же естествен, как смена дня и ночи.
Если бы только Слейд не страдал.
Кортни опустила руку и подошла к окну.
Слейд любил ее. Девушка нисколько не сомневалась в этом, так же как и в том, что им обоим известно: они предназначены друг для друга. Но Слейд всеми силами боролся с этим.
Самое интересное, что он боролся не со своими чувствами, а с ее любовью. После стольких лет одиночества Слейд наконец признал, что ему нужен кто-то, кроме него самого, что его сердце принадлежит не только ему.
Но Слейд никак не мог принять того, что и она нуждается в нем.
Проклятие!
Кортни ударила кулаком по подоконнику. Что же сделать, чтобы убедить Слейда, что все попытки защитить ее от него напрасны? Как заставить его поверить, что именно с ним она чувствует себя в безопасности? Что она скорее с радостью согласится жить взаперти, чем пожертвует возможностью разделить с ним жизнь?
Кортни не знала.
Единственный способ заставить Слейда не только смягчиться, но и радоваться ее любви, — это сделать так, чтобы черный бриллиант навсегда исчез из их жизни.
Но она и понятия не имеет, где этот камень; впрочем, этого не знает никто.
Кортни вскинула голову, обдумывая эту интересную идею. Никто не знал, что камень, который Слейд отдал Армону, был поддельным. По сути дела, все пользовались только слухами и молвой. О черном бриллианте говорили только шепотом и за закрытыми дверями, пересказывая легенды и сплетни.
Может, настало время, чтобы все узнали правду? Что печально известный черный алмаз больше не находится во владении Хантли?
Робкая улыбка появилась на губах Кортни. Единственное, в чем она убедилась за годы, когда ей приходилось притворяться страстным моряком, скрывая свою морскую болезнь, что обман зачастую является более важным, чем правда. Похоже, настало время подтвердить эту мысль.
— Кортни? — раздался за дверью голос Слейда. — Можно войти?
— Конечно. — Она повернулась поздороваться с ним, и ее сердце болезненно сжалось при виде глубоких морщин, избороздивших лицо Слейда. Девушка еще раз напомнила себе, что собирается избавить его от переживаний. — Ты не вышел к обеду.
— Я был не голоден. — Он закрыл за собой дверь и внимательно посмотрел в лицо Кортни. — Как ты себя чувствуешь?
— У меня все смешалось, — честно призналась она. — Я очень переживаю, разрываюсь между горем и сомнениями в гибели папы, но благодаря тебе больше не чувствую себя опустошенной. Взгляд Слейда потемнел.
— Ты не ощущаешь никакого неудобства?
— Нет. — Кортни покачала головой, его заинтересованность скорее тронула ее, а не смутила. — Я приняла горячую ванну. И я хорошо себя чувствую.
— Я рад. — Он прокашлялся. — Я хотел сказать тебе, что завтра поеду в Дартмут узнать, не вернулся ли Гриме.
— Ты уже говорил об этом, когда мы были в море.
— Надеюсь, он действительно связан с Армоном. И если это так, то я заставлю его рассказать все, что ему известно: кому предназначался бриллиант, кто стоит за всем этим, кто посылал записки о выкупе.
Кортни задумчиво смотрела на Слейда, понимая, куда он клонит.
— Ты все еще надеешься, что это Морленд. И, доказав, что все организовано им, ты отомстишь не только за папу, но и за смерть своих родителей.
Слейд нехотя кивнул:
— Да. Я бы солгал, если бы сказал, что это не так. Но я не просто надеюсь, а убежден, что Бенкрофты — убийцы.
— Знаю. — Только сейчас Кортни поняла: объявив всему свету о том, что Хантли лишились черного бриллианта, она даст Слейду только часть того, к чему он стремился. Так она только обеспечит безопасность его семьи. Но ему крайне недостает душевного покоя, а этот покой возможно обрести, только простившись с прошлым, позволив ему уйти.
Это означало найти убийцу его родителей.
Пусть так и будет. Кортни медленно подняла голову. Она хорошо себя чувствовала, была свободна, единственная ее обязанность — быть компаньонкой Авроры. Так почему она не может сделать для Слейда то, что он пытался сделать для нее?
Она может и сделает это.
Решимость окрепла в ней. Она не только избавит Хантли от источника их проклятия, но и дознается, кто убил родителей Слейда.
И начать предстоит с графа Морленда.
— Кортни? — нахмурился Слейд. — Я расстроил тебя?
— Нет. Ничуть. — Она ободряюще улыбнулась Слейду. — Я очень ценю то, что ты для меня делаешь. Когда ты собираешься поехать в Дартмут?
— После завтрака.
— А после разговора с Гримсом ты сразу вернешься домой?
— Если он не даст мне повода задержаться, то да. — Глаза Слейда вопросительно прищурились. — А что?
Девушка спокойно пожала плечами:
— Я просто думала, что мы с Авророй могли бы завтра навестить мистера Сколларда. Он поможет мне разобраться в моих мыслях. Но к твоему приезду я хотела бы вернуться в Пембурн, на случай если ты узнаешь что-то важное.
— Понимаю. Вы вполне можете отправиться на прогулку утром. Думаю, я не вернусь домой до полудня.
— Прекрасно. — Кортни не терпелось приступить к действиям.
— Я должен дать тебе отдохнуть. — Слейд колебался, стараясь перебороть внутреннее сопротивление. — Кортни, — начал он хриплым от волнения голосом, — прошлой ночью ты сделала мне драгоценный подарок, о котором я не смел и мечтать. Я чувствую себя недостойным его и очень тебе благодарен. Мои чувства… — тут он умолк.
— Ты дал мне то же самое, — спокойно заверила его Кортни. — Не старайся выразить словами то, что было между нами. Это просто невозможно, таких слов нет.
В комнате установилась тишина.
Слейд резко вздохнул, пересек комнату и заключил Кортни в объятия, целуя ее с небывалой страстью.
— Спи спокойно, мое прекрасное чудо. И знай, что я мысленно вновь и вновь переживаю каждое мгновение, так же как и ты.
Закрыв глаза, Кортни слышала, как за ним тихо закрылась дверь. Она стояла и не двигалась, наслаждаясь его словами, и это удвоило ее решимость.
Девушка сдерживала свое
