вопрос.
Братья не мигая уставились друг на друга.
— Простите, мастер Дезмонд и мастер Квентин. — Бентли, как всегда, вошел одновременно со стуком. — Вас хочет видеть один джентльмен.
— Отошли его прочь, Бентли. Мы не принимаем никаких посетителей. У нас только что умер отец. — Дезмонд обернулся и с досадой посмотрел на дворецкого. — Кроме того, мне кажется, нам следует обсудить форму твоего обращения. Понимаю, ты знаешь меня с самого детства, тем не менее учти — я теперь герцог Колвертон. Помня о твоей многолетней службе, я разрешаю тебе не прибегать к формальностям, когда рядом никого нет, как теперь, но в присутствии посторонних я жду, что ты будешь обращаться ко мне «ваша светлость».
— Постараюсь запомнить, сэр. — Подбородок дворецкого чуть дрогнул. — Что касается вашего посетителя, то я бы не рекомендовал отсылать его. Он, видимо, представитель власти — если я правильно понял его звание.
— Этот джентльмен пожелал видеть нас обоих? — Квентина позабавил сарказм дворецкого, но внезапное предчувствие недоброго вытеснило все остальное.
— Да, милорд, именно так.
— Тогда можешь проводить его в библиотеку, Бентли, — чопорно распорядился Дезмонд. — Мы примем его там.
— Слушаюсь… — Бентли повернулся, — ваша светлость, — бросил он через плечо.
— Понимает ли этот дерзкий человек, кто на кого работает? — пробормотал Дезмонд.
— Он-то понимает, — отозвался сухо Квентин. — А вот понимаем ли мы, я не уверен.
Встав с кресла, он направился к двери.
— Квентин, — остановил его Дезмонд. — Прежде чем мы узнаем, чего хочет от нас этот человек, скажи, мы поняли друг друга? Относительно Брандис.
Последовал сдержанный кивок:
— Поняли.
— В таком случае ты…
— Сделаю все, что в моих силах, чтобы уберечь Бранди, — пояснил Квентин. Он сбросил с плеча руку Дезмонда, а сам уже думал только о неизвестном госте и причинах его визита. — Пойдем посмотрим, что от нас нужно властям.
Когда Квентин и Дезмонд вошли в библиотеку, им навстречу поднялся худощавый человек.
— Джентльмены, — начал он без всяких преамбул, — простите за вторжение во время вашего траура, но меня привело дело чрезвычайной важности.
— Мы так и думали, — сухо заметил Дезмонд. — В чем, собственно, оно заключается?
— Вы, как я полагаю, герцог Колвертон?
— Да. А это мой брат, лорд Квентин. Гость кивнул.
— Меня зовут Гловерс, и я работаю у главного мирового судьи Лондона. — Он откашлялся. — Ваша светлость, милорд, боюсь, что у меня для вас неприятная новость. Она касается недавней смерти вашего отца, герцогини и виконта Денерли. — Гловерс открыл портфель и достал официального вида листок бумаги. — Если быть кратким, мы только что обнаружили, что карета покойного герцога опрокинулась не случайно. Кто-то с умыслом повредил ее. Одна из осей была подпилена.
— Что, черт возьми, вы предполагаете? — спросил Дезмонд.
— Это не простое предположение, ваша светлость. Пассажиры кареты погибли не случайно. Их убили.
Глава 4
Как все- таки сообщить эту новость Бранди? Квентин в сотый раз задал себе этот вопрос, когда вылез из фаэтона и пошел через залитый солнцем сад к Изумрудному домику.
Не было еще десяти утра. Он выехал из Колвертона полчаса назад, надеясь, что найдет правильные слова, пока едет к Бранди, которая ждала его, чтобы посостязаться в стрельбе.
Слова не нашлись. Даже после вчерашнего тяжелого разговора с Гловерсом и бессонной ночи Квентин еще сам полностью не осознал леденящую душу реальность: кто-то действительно убил его родителей и отца Бранди. Так как же можно было ожидать, что Бранди вынесет эту новость? Да и что он мог сказать, когда власти сами поставлены в тупик?
В течение часа Гловерс дотошно расспрашивал его и Дезмонда, тем не менее напряженная беседа привела все к тем же вопросам, оставшимся без ответа:
Кто повредил колвертонскую карету?
Кого намеревались убить: Кентона, Памелу или Ардсли?
И самый главный вопрос: почему?
Гловерс распрощался с ними совершенно озадаченный, не добившись ровным счетом ничего. После того Квентин и Дезмонд, опустошенные и потрясенные, удалились в свои покои, каждому хотелось побыть наедине со своим горем.
С рассветом оба уже сидели в гостиной, сгорбившись над чашками кофе, и думали только о том, что узнали вчера.
— Я поеду в Лондон, чтобы сообщить Хендрику результаты следствия, — объявил Дезмонд. — Тебя, кажется, ждут в Изумрудном домике?
— Да. В десять.
Дезмонд прокашлялся, а Квентин ждал, что сейчас последует та самая просьба.
— Тогда окажи мне любезность — расскажи обо всем Брандис. Я бы и сам это сделал, но…
— Расскажу, Дезмонд, — сказал Квентин, и ему самому стало противно оттого, что он угодил брату.
На лице Дезмонда промелькнуло явное облегчение.
— Спасибо. — Он поднялся, швырнув на стол салфетку. — Мне пора. Передай Брандис, что я помню о ней.
Как же, помним! Квентин смотрел вслед Дезмонду, а сам думал, что, несмотря на вчерашние пылкие заявления, брат остался тем же малодушным человеком, каким был всегда, избегающим любой ценой душевных волнений и потрясений. Хотя, с другой стороны, разве способен человек, полностью лишенный чувства сострадания, испытывать сочувствие к другому человеку?
Но в данном случае это уже не важно. Квентин понимал, что только он должен взять на себя тяжелую обязанность сообщить солнышку страшную новость.
Но как Бранди ее воспримет? Она уже и так на грани срыва. Как сказать, что смерть Ардсли последовала не от руки судьбы, а от руки убийцы?
Квентин остановился, поднял голову и устремил невидящий взгляд поверх благоухающих клумб, впервые оставшись равнодушным к редкостному спокойствию, которое дарил сад.
— Квентин.
Бранди сама распахнула входную дверь и пошла по тропинке навстречу ему. Одетая в простое коричневое платье из муслина, с такой же лентой в блестящих волосах, Бранди выглядела очень юной и еще более уязвимой. Квентин почувствовал, что у него разрывается сердце.
— Как раз вовремя, — приветствовала она друга, слегка приподняв голову, чтобы как следует рассмотреть его лицо. — Ты готов к очередному поражению?
Нимало не смущенный ее легкой болтовней, Квентин рассмотрел крошечные морщинки вокруг глаз — следы бессонницы, бледные тени на щеках. Сразу пришло решение. Он передаст Бранди сообщение Гловерса, но только после состязания. Так по крайней мере у нее будет хоть час радости, краткая возможность забыться, прежде чем он лишит ее остатков душевных сил.
— Что-нибудь не так? — спросила Бранди, бросив смущенный взгляд на свое платье. — Мне, наверное, следовало надеть черное? Я подумала, папа всегда ненавидел траур, поэтому темно-коричневый подойдет…
— Ты выглядишь прелестно, — перебил ее Квентин. — И одеваться в черное тебе абсолютно не нужно. Твое горе там, где ему положено быть, — в твоем сердце. Ни Ардсли, ни мои родители не хотели бы, чтобы оно проявлялось как-то иначе.
— Тогда ты не считаешь, что наше состязание сейчас неуместно?
Он покачал головой:
— Я считаю, мы должны позволить Изумрудному домику дарить нам успокоение, как того желали наши родители. Бранди улыбнулась:
— Что ж, тогда хорошо. — Явно успокоившись, она извлекла из кармана подарок Квентина — точную копию его пистолета. — Я готова к новой победе.
Квентин чуть улыбнулся:
— Пока меня не было, ты превратилась в невыносимую задиру. С чего ты взяла, что опять победишь?
— Я в этом уверена потому, что стреляю лучше тебя. Квентин искренне расхохотался:
— Самонадеянная маленькая проказница. Ну ладно, мы выбрали оружие. А какой мы выберем приз?
— Возможность позлорадствовать.
— Хм. — Квентин задумался. — Не слишком впечатляющая награда. Что, если нам добавить прогулку галопом по лесу, причем победитель берет Посейдона?
— Ну конечно! — выдохнула Бранди. — Я жду не дождусь, чтобы показать тебе, как я умело справляюсь с Посейдоном.
— Но это будет, если только ты победишь, — напомнил ей Квентин. — Если нет, придется тебе демонстрировать свое мастерство верхом на Богине. — Он озорно сверкнул глазами. — Так и быть, с мужским седлом.
— Можешь не сомневаться. — Бранди хитро улыбнулась. — Но если ты проиграешь, то ты поедешь на Богине — так и быть, с мужским седлом.
— Очень благородно с твоей стороны, — хмыкнул Квентин.
— Пойдем? — Она махнула в сторону деревьев за беседкой. — Я уже выбрала отличное место для состязания.
— Веди, солнышко.
Миновав рощицу, Бранди вышла на небольшую полянку и остановилась:
— Здесь.
Оглядев место, Квентин одобрительно кивнул:
— Отличный выбор. Итак, где наша мишень и кто начнет? Бранди, прищурившись, указала рукой вперед:
— Сразу за теми кустами боярышника растет горный вяз. Видишь?
— Если ты говоришь о том раскидистом дереве, которое вклинилось между двумя рядами кустов, то вижу.
— Прости. — Бранди дерзко выгнула бровь, и по ее виду никак нельзя было сказать, что она извиняется. — Я совсем забыла, как плохо ты разбираешься в растениях. Да, то раскидистое дерево среди кустарника.
— Поосторожней, солнышко. Твоя возмутительная снисходительность может заставить меня пересмотреть мое решение свести злорадство до минимума.
— Ну, это очень спорно, милорд, вы ведь все равно проиграете.
Такое заявление его позабавило.
— А ты понимаешь, что эта мишень стоит даже дальше, чем в первый
