проигрывать. Ты отказываешься сдаться, когда уже давно ясно, что состязание проиграно. Будь то скачки или твое сердце на кону, ты борешься до последнего, а затем, когда капитуляция неизбежна, ты с великой неохотой принимаешь ее. — Приподнявшись, она коснулась губами его губ. — Очень незавидная черта характера. Пожалуй, ее нужно исправить. О, теперь я отлично знаю, как тебе ненавистно расставание со своим хваленым самоконтролем, но это одна из жертв, которую приносят на алтарь любви. — В ее глазах сверкнули озорные огоньки. — И если ты все-таки должен кому-то сдаться, то почему не мне? Не обещаю, что не стану посягать на твой самоконтроль, но клянусь всю свою жизнь хранить твое сердце.
— Мое сердце принадлежит тебе, солнышко.
— А мое — тебе. А так как я ни за что не смогла бы довериться человеку, которого не люблю, а ты единственная любовь моей жизни, то твоя судьба предрешена. Все или ничего, как ты когда-то сказал. — Бранди спрятала лицо у него на груди. — Я хочу все.
— А когда я покину Англию? — с трудом выговорил Квентин, запустив обе руки в ее пышные волосы.
— Тогда я буду переживать за тебя. Молиться. И ждать твоего возвращения. — Она обвила руками его шею. — Но самое главное, я буду любить тебя.
С глухим стоном Квентин крепко прижался губами к ее губам, до боли сжав объятия, в его порыве угадывалось неприкрытое желание и вспыхнувшая надежда, что все, чего он жаждал, сейчас сбудется.
— Я не могу уйти, — произнес он хриплым голосом, в котором прозвучала горько-сладостная радость капитуляции. — Ты мне очень нужна.
— О, Квентин…
Тут раздался резкий стук в дверь.
— Мисс Бранди, — донесся до их ушей робкий голос миссис Коллинз. — Мы с Гербертом заметили, что у вас горит свет. Я подумала, быть может, вы проголодались, поэтому принесла теплого молока и кусочек пирога.
Отпрянув, Квентин и Бранди уставились друг на друга затуманенными глазами.
— Мисс Бранди, вы не спите, дорогая? — Экономка загремела подносом, явно чтобы открыть дверь и самой убедиться, что с Бранди все в порядке.
Квентин одним движением приподнял Бранди и, выдернув из-под нее покрывало, положил ее на кровать. Затем он вскочил, одновременно застегивая рубашку и завязывая галстук. Он склонился над Бранди и, слегка дотронувшись до ее век, знаками дал ей понять, чтобы она закрыла глаза. Бранди кивнула и сделала, как ей велели, прислушиваясь к звуку шагов Квентина, который прошел по комнате и открыл дверь.
— Она только что задремала, — прошептал он экономке. — Надеюсь, она спокойно поспит до утра. Я как раз собирался задуть лампу и уйти к себе.
— О, прошу прощения, милорд. — Экономка встревожилась. — Надеюсь, мой стук не разбудил ее.
— Не думаю, — успокоил ее Квентин. — И не нужно извиняться. Вы поступили очень разумно. Вообще-то… — Квентин прибегнул к своему природному обаянию, распознать которое Бранди могла и с закрытыми глазами, — раз Бранди спит и не может насладиться угощением, а я как раз умираю от голода, вы не станете возражать, если пирог достанется мне?
— Я буду счастлива, милорд. — Бранди не ошиблась, когда представила, что миссис Коллинз буквально расцвела. — Сейчас сбегаю на кухню и принесу вам кусочек побольше.
— В этом нет необходимости, — поспешил остановить ее Квентин. — Этого куска более чем достаточно. Но я был бы вам очень благодарен, если бы вы отнесли поднос в мою спальню. Я хочу убедиться, что Бранди удобно спит, прежде чем сам отправлюсь на боковую.
— Конечно. Я немедленно все исполню. Бранди услышала, как ее шаги удаляются по коридору. Квентин закрыл дверь.
— Теперь можешь открыть глаза, солнышко. Миссис Коллинз ушла вместе с пирогом.
Бранди приподнялась на локтях и встретилась взглядом с Квентином.
— А что было бы, если бы она вообще не появилась? Глаза его потемнели, когда он понял, что подразумевала Бранди. Квентин молча боролся с самим собой.
Бранди соскочила с кровати и направилась к нему, поняв по его лицу, какие болезненные чувства сейчас раздирают его, и все же она не желала давать ему возможность к отступлению. Она остановилась напротив него, подняла голову и уставилась прямо в глаза, ожидая услышать только правду, ведь они никогда не лгали друг другу.
— Квентин, — тихо повторила она, — перед тем как миссис Коллинз прервала нас, ты говорил, что я тебе так нужна, что ты не можешь уйти. Ты говорил вообще, в поэтическом смысле, или имел в виду сию минуту? — Она коснулась рукой его подбородка. — Прошу тебя, ответь. Мне нужно это знать.
— И то и другое, — с трудом проговорил он.
— Значит, не постучи она в дверь…
— Я не нашел бы в себе сил оставить тебя. Глаза Бранди ярко вспыхнули.
— Я рада.
— В самом деле? — Квентин сжал ладонями ее лицо и покрыл поцелуями щеки, нос, губы. — Нам нужно многое обсудить, солнышко. Но не сейчас. Миссис Коллинз наверняка уже доставила свой поднос, а теперь вертится возле комнаты, чтобы услышать мое мнение о пироге. Не стоит ее разочаровывать. — Квентин привлек к себе Бранди, чтобы запечатлеть на ее губах последний поцелуй перед тяжким расставанием. — Пойду теперь к себе, — прошептал он, дрожа всем телом, — пока еще в силах.
Бранди кивнула, пребывая в восторге от того, какое чудо совершилось этой ночью: в глубине души она понимала, что сделан необратимый шаг. Глубоко вздохнув, она погладила его напрягшийся затылок.
— Оставь мне кусочек пирога, — тихо выдохнула она с шаловливым блеском в глазах. — Все-таки пирог вначале предназначался мне.
Квентин онемел от удивления, затем в его груди заклокотал смех.
— Ты просто неподражаема, солнышко. — Он отступил на шаг и поцеловал ее обе руки, прежде чем отпустить их. — Только тебе могло прийти в голову есть пирог в такое время. Ладно, я не просто оставлю тебе кусочек, я поступлю лучше: попрошу миссис Коллинз принести мне вторую порцию, тот самый большой кусок, о котором она говорила. Когда все улягутся, я велю Бентли потихоньку доставить пирог тебе в комнату. Ну, что скажешь?
— Чудесно! — •Бранди озорно улыбнулась. — Правда, не так чудесно, как было бы, если бы Бентли доставил в мою комнату тебя. Но я наберусь терпения. — Взгляд, которым она одарила Квентина, был сплошным искушением. — Наступит такой день. Попомните мои слова, капитан Стил. Он обязательно наступит.
— Полагаю, настал час расплаты, — объявил Бентли с порога столовой. — Я только что заметил, как на аллею свернула карета мастера Дезмонда.
— Подумать только — ни свет ни заря. — Квентин сложил газету и взглянул на каминные часы. — Еще и девяти нет. Наверное, они с Хендриком выехали из Лондона до рассвета.
— Или вернулись в Колвертон вчера ночью, — предположил Бентли.
— Верно. — Квентин поднялся с места. — В любом случае смеем ли мы надеяться, что в столь ранний час Дезмонд не успел напиться до невменяемости?
Бентли фыркнул:
— Вот именно, сэр. С мастером Дезмондом и без того трудно иметь дело.
Квентин скривил губы:
— Полностью с тобой согласен. — Подойдя к окну, он уставился в залитый солнцем сад. — Где Бранди? Ты уже сообщил ей о прибытии моего грозного братца? — Он снисходительно усмехнулся. — Наверняка она давно на ногах. Я даже уверен, что она покинула домик до рассвета. Вряд ли какой-нибудь другой непоседливый здешний житель решился бродить по саду под моим окном еще до появления первых лучей солнца.
— О, можете не сомневаться, сэр, это была мисс Бранди. Она и ее бельчонок носились меж деревьев, когда я вышел на утреннюю прогулку в пять часов.
Темные брови поползли вверх.
— С каких это пор ты гуляешь в пять утра?
— С тех пор, как взвалил на себя задачу приглядывать за неутомимой молодой леди, которая очень много для меня значит. — Бентли прокашлялся. — В любом случае, сэр, мисс Бранди, вероятно, уже заметила карету мастера Дезмонда. Она сейчас в саду с Гербертом возле беседки, ушла туда сразу после завтрака.
Улыбка Квентина померкла.
— Надеюсь, она не работает? Ведь всего день назад ее ранили. Я не хочу, чтобы она занималась изнурительным трудом, включая посадку герани или возню с альпийской горкой.
— Вообще-то, сэр, она устроила маленький пир для своего бельчонка, как бы в награду за его геройский поступок. Насколько я знаю, организация «банкета» не потребовала больших усилий: мисс Бранди приготовила вазочку ягод и орехов и осыпает Ланселота заслуженными похвалами.
— А-а, — с облегчением протянул Квентин. — Ну, за это, мне кажется, ее нельзя винить. Даже я испытываю благодарность к грызуну-забияке.
В эту секунду с шумом распахнулись парадные двери.
— Квентин! — Бранди молниеносно пронеслась по коридору и ворвалась в столовую, чуть не сбив дворецкого с ног. — Прости, Бентли. Я не заметила тебя.
— Ничего страшного, миледи. — Бентли стряхнул с камзола травинку.
Бранди повернулась к Квентину:
— Дезмонд приехал.
— Бентли мне уже доложил. — Разглядывая, в каком она неподобающем виде — растрепанная грива каштановых волос, испачканное травой платье, грязные щеки, — Квентин улыбался и молча задавался вопросом, неужели это та самая женщина, которую он так жаждал только несколько часов тому назад.
— Совсем забыла… — Бранди улыбнулась, и Квентин сразу перестал удивляться. — Мы же сегодня не виделись, поэтому — доброе утро. — Она пошла навстречу, приподняв голову, чтобы смотреть ему в глаза.
— Доброе утро. — Квентин подергал блестящий локон. — Как ты себя чувствуешь, хотя нужно ли спрашивать? Только девять часов, а ты уже позавтракала,
