только одни предположения. Не подскажешь, что докладывать начальству, которое, кстати, уже звонило несколько раз и интересовалось, кто на данный момент является главным подозреваемым? А если я правильно понял, его имя ты сейчас не готов назвать.
– Правильно понимаете, товарищ генерал. Только позволю себе напомнить, что времени прошло очень мало, а объем работы очень большой. Розенберг этот был не простым гражданином, а известной личностью во многих кругах, следовательно, и круг знакомств у него слишком обширный, чтобы за несколько часов можно было сузить его до минимального количества.
– Мне ли тебе напоминать, Лева, что, если преступление не раскрыть по горячим следам, оно обещает стать еще одним «висяком». А этого мы допустить не можем. Сам понимаешь, дело непростое, значит, и контроль над ним будет будь здоров. Соответственно выражение, что отрицательный результат – тоже результат, сейчас работает против нас.
– Я понимаю, товарищ генерал, всю ответственность, возложенную на меня, и постараюсь сделать все возможное, – спокойно ответил Лев, в душе злясь на тех, кто своим «быстрее, быстрее» только мешает работе сыщиков, даже не представляя, какую работу предстоит выполнять, чтобы хотя бы приблизиться к настоящему убийце. Вышестоящему начальству почему-то всегда кажется, что сыщики просто не хотят работать как надо, и их следует время от времени подгонять, оказывая давление через непосредственное начальство.
– Да знаю я, Лева, что понимаешь, только и ты меня пойми. Если мы не сможем найти убийцу, на нас такие шишки посыпятся, что никому не поздоровится.
Гуров понял истинный смысл сказанного. Очень часто за подобные преступления, вернее, за их нераскрытие, увольняли или понижали в должности парочку офицеров из следственного отдела, чтобы, как говорится, другим неповадно было работать спустя рукава. А если учесть, что убийства людей такого ранга, каким был Розенберг, в последнее время стали не такими частыми, как пару лет назад, то и спрос за это будет неслабый. Соответственно первым, кто получит на орехи, будет он, Гуров, так как непосредственно занимается раскрытием этого убийства. Льву стало как-то не по себе, и он решил сменить тему разговора.
– Товарищ генерал, нам потребуется информация о телохранителе Соболеве, а так как он работал раньше в охране председателя правительства, то полная информация может быть только у них. Поэтому я прошу вас связаться с девятым отделом и попросить перекинуть нам все, что у них есть на Соболева. На данный момент он у нас проходит как подозреваемый, так что, думаю, они не откажут.
– Не откажут! – отрезал Орлов и сразу снял трубку телефона, на диске которого был прикреплен российский герб.
– Я пока пойду, – тихо сказал Гуров, показывая глазами на дверь. Ему не хотелось присутствовать при дальнейшем разговоре с вышестоящим начальством.
– Иди. Я тебя потом вызову, когда все решится, – согласился генерал, и Лев заметил, что тот немного нервничает.
Вернувшись в кабинет, Гуров увидел, что Стас еще не вернулся. Находясь под впечатлением от разговора с генералом, он набрал его номер.
– Тебе еще долго там?
– Уже заканчиваю. Вижу, беседа с начальством подпортила тебе настроение?
– Давай заканчивай там побыстрее, жду тебя в кабинете, – вместо ответа произнес Лев и положил трубку.
Сделав несколько глубоких вдохов и выдохов, он сел за свой стол и, откинувшись на спинку кресла, закрыл глаза, пытаясь взять себя в руки и настроиться на дальнейшую работу. Сейчас ему, как никогда, требовались светлая голова и спокойное состояние. В который уже раз Лев начал строить логическую цепочку последних событий, связанных с убийством бизнесмена. «Если предположить, что его застрелил телохранитель Соболев, для этого у него должны быть серьезные мотивы. К примеру, связь с бывшей женой убитого. Не вяжется. Во-первых, и жена бывшая, и с убийством бизнесмена Соболев ничего не выигрывал. Возьмем теперь саму жену. Если она осталась недовольна решением суда, мотив для убийства у нее, несомненно, был. Но опять возникает несколько вопросов: почему надо было заказывать мужа по прошествии столького времени? Да и зачем вообще убивать, ведь все равно его многомиллионное наследство, по завещанию самого Розенберга, переходит к дочери Альбины, а она уже не маленькая девочка, чтобы ее можно было обвести вокруг пальца и присвоить все себе. Сегодняшняя молодежь помешана на деньгах, так что надеяться на то, что Полина «отстегнет» мамочке половину миллионов, по крайней мере, глупо. Опять мимо. Так. А если взять за основу, что известного бизнесмена заказали его партнеры или конкуренты?»
Лев не успел ответить себе на этот вопрос, поскольку в кабинет ворвался Стас. Именно ворвался, а не вошел. На его лице блуждала довольная ухмылка.
– Что, удалось договориться с кем-нибудь из информационного отдела? – поинтересовался Гуров, взглянув на своего напарника.
– Слушай, Лев, от тебя невозможно ничего скрыть. Как ты догадался? – Стас остановился посредине кабинета.
– По твоей довольной физиономии.
– Слушай, там такая новенькая… – начал было Стас, но Гуров резко перебил его:
– Потом расскажешь. Сейчас давай о деле. Что удалось выяснить? – Он выпрямился и положил руки на стол, всем своим видом показывая, что готов слушать.
Поняв, что интересная, по его мнению, история о знакомстве с новенькой сотрудницей ИНФО не вызовет у его друга желаемых эмоций, Стас приступил к делу.
– С кого начнем? – потряс он перед собой отпечатанными листками.
– Без разницы.
– Ладно. Первой у нас идет Альбина Шведова. Итак, она родилась в Москве, в семье партработников. Получила хорошее образование, кстати, училась за границей.
– Почему кстати? – перебил его Лев, стараясь не пропустить ни одной детали.
– Потому что там она и познакомилась с Розенбергом, – пояснил Стас.
– А это ты откуда узнал? Неужели в досье бизнесмена имеются такие подробности: когда и с кем он познакомился, когда и с кем переспал и так далее?
– Ты забываешь, Лев, что наш Розенберг был личностью известной, соответственно всегда находился под прицелом всевозможных папарацци. Я поднял прессу за последние десять лет и выяснил подробности его некогда холостяцкой жизни.
– Ты просмотрел прессу за последние десять лет? – удивился Лев, не понимая, как за такой короткий промежуток можно было проделать такую работу.
Зная, что Гуров далек от Интернета и от всего, что с ним связано, Стас решил обойтись без объяснений.
– А что же ты думал, я там только молоденьких девушек развлекал? Слушай дальше и не перебивай, – строго сказал он и продолжил: – После возвращения в Москву Альбина занялась шоу-бизнесом, открыв свою студию. Дела у нее пошли в гору, и уже через год студия стала востребованной. Вот как раз тогда их пути с Розенбергом снова пересеклись, что на этот раз привело к свадьбе. Через год у них родилась дочь Полина, и ничего вроде бы не предвещало беды, как вдруг Розенберг решил уехать на год за границу по неизвестным пока причинам. Там он занимался каким-то бизнесом, но свой московский не бросал. Вернувшись, Розенберг активно стал заниматься продюсированием известных певцов и раскручиванием молодых талантов. Естественно, его часто видели в компании молоденьких красавиц, причем не в лучшем для него свете.
– В смысле? Поясни! – подняв руку, остановил его Лев.
– Нет. Это не то, что ты подумал. Никаких компрометирующих фотографий или записей. Нет. Просто вместо того, чтобы проводить свое время с женой и дочкой, он стал часто появляться со своими протеже в публичных местах.
– А-а, вон оно что, – протянул Гуров. – Так это у них там вполне нормальное явление – что тогда, что сейчас.
– Так-то оно так, но только, видимо, Альбине не понравилось – настолько, что, забрав свою дочь, она
