Владислав пробурчал что-то вроде «куском хлеба попрекаешь», но этот маневр не прошел.
– У меня шея железная – выдержит! – не без гордости заявил отец. – Дюжину таких, как ты, выдержит. Дело-то не в этом. Каждый человек должен осознать, в чем его предназначение на этом свете, завоевать свое место под солнцем. Это закон природы.
Когда отец начинал говорить о законах природы, о месте под солнцем, о естественном отборе, о праве сильного, спорить с ним становилось опасно – сгоряча он мог и приложить с разворота, а кулаки у него были тяжелые, как гири. Владислав решил не усугублять и сдаться красиво, тем более что примерно представлял себе, что его ждет. Отец даст ему ссуду и потребует от него отдачи. Не так уж плохо, учитывая тяжелый характер и железную волю Сергея Ивановича Копылова, известного не только в стране, но и в Европе кинопродюсера, удачливого бизнесмена и перспективного в будущем политика. Он мог предложить и более жесткий вариант. Например, настоять на том, чтобы Владислав пошел работать на стройку. Или на ферму. В гневе он бывал совершенно неадекватен.
Чтобы не осложнять, Владислав признался, что его мысли в последнее время сильно занимает проблема качественной интернет-связи и ему представляется крайне интересным и перспективным решить эту проблему в отдельно взятой Москве, а возможно, чем черт не шутит, и в размерах целой страны.
На самом деле Владислав Интернетом интересовался умеренно, а вспомнил про него случайно, потому что буквально накануне присутствовал при разговоре двух хороших знакомых, которые как раз этим делом интересовались. Они увлеченно обсуждали перспективы новых телекоммуникационных технологий, в частности PLC-технологии, и Владислав невольно запомнил кое-что из их разговора. Теперь это пригодилось. Его осведомленность явно пришлась отцу по душе.
– За чем же дело стало? – снисходительно обронил он. – Дело стоящее. Если за него как следует взяться… В общем, сделаем так. Я через несколько дней уезжаю в Голландию недели на три. Перед отъездом согласен дать тебе кредит тысяч на сто – сто пятьдесят. Для начала хватит. Арендуй помещение, найди помощников потолковее, свяжись с поставщиками и дерзай! К моему приезду развернешься – глядишь, и возврата кредита не потребую!..
Он посмеялся, чрезвычайно довольный тем, что дело наконец-то сдвинулось с мертвой точки. Владислав тоже был доволен. Кредит, обещанный отцом, прибавлял оптимизма. С деньгами он сумеет имитировать кипучую деятельность, и какое-то время отец будет счастлив.
Так примерно и вышло бы, если бы в первый же вечер после отъезда отца Владислава не занесло в казино. Он иногда поигрывал, и это ему нравилось. При отсутствии сильных раздражителей азарт, охватывающий его возле зеленого стола, был очень кстати. Назвать себя завзятым игроком он, однако, не мог. Зависимости от игры Владислав не испытывал. Тем более неожиданным было для него то обстоятельство, что в тот же самый вечер он проиграл в рулетку половину суммы, которую ссудил ему отец. Никакой речи об учреждении новой фирмы, о размере уставного капитала, о налаживании поставок теперь и быть не могло. По сути дела, Владислав оказался по уши в дерьме. Хорошо еще, что успел остановиться и кое-какие деньги у него все-таки остались. Впрочем, сообразил он это не сразу. В тот момент у него вообще будто все отключилось.
Он очнулся на широкой лестнице казино, ступени которой были покрыты мягким зеленым ковром. Уцепившись за резные перила, Владислав распустил душащий его галстук и мутным взором посмотрел вокруг. Приглушенные огни расплывались в его глазах. Белые рубашки мужчин, вечерние платья женщин – все сливалось в одно мерцающее тревожное пятно. Кровь бурно пульсировала в сосудах, сдавливая горло, не позволяя дышать. В общем, было исключительно плохо.
Владислав не нашел ничего лучшего, как спуститься в бар и заказать двойную порцию своей любимой текилы. Экзотическая водка взбодрила его, привела в чувство, но одновременно заставила осознать с полной ясностью, в каком безвыходном положении он оказался. Таких вещей отец не прощал. Он был достаточно терпелив, но, когда терпение истощалось, гнев его мог быть беспределен. Сергей Иванович не различал тогда ни своих, ни чужих. Страшно было подумать, какое наказание он мог назначить проштрафившемуся отпрыску.
Наверное, все это было написано на лице Копылова, потому что в баре на него сразу обратили внимание.
– Ба! Сколько лет, сколько зим! – заорал вдруг кто-то у него над ухом, да еще и хлопнул что было сил по плечу.
У Копылова и без того все переворачивалось внутри, а такое вторжение в его частную жизнь вообще едва не свело с ума. Но в конечном счете все обернулось в его пользу, потому что это оказался его старый знакомец – Артем Парфенов, с которым они лет пять назад познакомились на какой-то тусовке и довольно крепко сдружились. Потом Артем пристроился в только что народившийся гламурный журнал (он был журналистом) и пропал. Раза два Копылов читал его иллюстрированные репортажи. Один был про любителей горнолыжного спорта, весело и с пользой проводивших время в альпийских склонах, другой – с таиландского курорта. Суматошная была жизнь у дружка, на месте он не сидел.
И вот теперь неожиданно нарисовался в казино в центре Москвы, веселый, загорелый, довольный и любопытный, как все журналисты. В считаные минуты он вытянул из Копылова всю его печальную историю и посоветовал не падать духом.
– Тебе хорошо говорить, – уныло протянул Копылов. – А меня батя убьет. Ты его знаешь. Он у меня пассионарный. И весу в нем сто десять килограммов. А азартные игры он вообще не переваривает. И черт меня дернул сюда зайти! Главное, вообще ни разу банк не сорвал…
– Да-а, батя у тебя суровый! – согласился Артем, задумался на минуту, а потом спросил: – И много ты проиграл?
– Ровно половину! – вздохнул Копылов. – Он мне дал кредит, чтобы я дело свое открыл, а теперь какое же дело? Теперь только ларек около метро открывать, с презервативами…
– Погоди! – сказал Артем. – Подумаем, как тебе помочь. Дело, говоришь, свое открыть? Это не проблема. Пришла мне тут мыслишка в голову. Только один вопрос: отец тебя в этом плане плотно контролирует? В бухгалтерские книги заглядывает?
– Да у него своих дел по горло, – махнул рукой Копылов. – Только словам он не поверит. Ему нужно будет все равно что-то показывать. Помещения, вывеску, печать, наконец!..
– Покажем! – обнадежил Артем. – Все покажем. Есть один вариант. Только придется заплатить. А потом придется все свернуть, конечно. Ну так в Москве каждый день несколько десятков предприятий прогорает. Это, так сказать, дело житейское. У тебя как батя к тому отнесется, что ты через месяц прогоришь?
– Да как отнесется? Уж не похвалит, это точно! – ответил воспрянувший духом Копылов. – Но по крайней
