и был Бородюк. У него не было четкого плана. Он должен был присмотреться, пустить здесь корни и постараться сблизиться с бандой фальшивомонетчиков. Это оказалось не просто. Но через некоторое время Бородюк доложил, что устроился в «Барракуду» – вы знаете, что это такое, – и вроде бы нащупал какой-то след. Видите, я с вами более чем откровенен. Хотелось бы рассчитывать на встречную откровенность.
– Откуда нам знать, что это не выдумка? – пожал плечами Гуров. – Вы нарисовали довольно туманную картину. То, что вы рассказали, мы и сами знаем. Если хотите, чтобы мы вам поверили, ответьте на несколько вопросов.
– Извольте.
– На какой след напал Бородюк? И вообще, где он сейчас? Мы должны его увидеть.
– В ближайшее время это вряд ли получится. Произошла накладка. Бородюк, по сути дела, засветился, и ему пришлось уносить ноги. Откуда вы, кстати, взяли, что он уехал к тетке? Грубо говоря, он вынужден был все бросить и бежать из города. Ему грозила опасность. Теперь на его место прибыл я. Моя задача разобраться, что здесь происходит. Бородюк докладывал, что вы интенсивно интересуетесь «Барракудой» и людьми, которые имеют к ней отношение. Рештин финансировал «Барракуду». Вы полагаете, что его исчезновение имеет непосредственное отношение к этому бюро.
– Я это знаю, – спокойно сказал Гуров. – Однако вы не ответили на мой вопрос. Что обнаружил Бородюк?
– Он выяснил, что под вывеской «Барракуды» действует преступное сообщество. Похоже, оно имеет отношение к производству и сбыту фальшивок. Но рядовые члены этой конторы к главным секретам не допущены. Пожалуй, один Дудник знает, в чем дело. Остальные просто выполняют грязные поручения. «Барракуда» – это что-то вроде службы безопасности при другой, более серьезной организации. Прямых доказательств Бородюк не добыл, но кое-какие предположения высказал.
– Какие же?
– В городе есть предприниматель по фамилии Данилов. Любопытно, что его и зовут Данилой, но он предпочитает именоваться Даниилом. Владеет старым сейнером и несколькими катерами. Якобы занят рыбным промыслом. Переворота в рыбной промышленности не произвел, однако далеко не бедствует. Дудник находится с ним в тесной дружбе. Они постоянно встречаются, обсуждают какие-то таинственные дела, иногда исчезают на время. Бородюк пытался сблизиться с Дудником, но это очень сложно. Дудник чертовски проницателен. Бородюк считает, что уже давно засветился и Дудник только ждал момента, чтобы с ним расправиться. Вы знаете, что случилось с инструктором Зацепиным, который работал в «Барракуде» и, кстати, сопровождал вашего Рештина, когда тот развлекался на море?
– Зацепин погиб, нам это известно, – сказал Гуров.
– Но обстоятельства его смерти вряд ли вам известны. А произошло это практически на глазах Бородюка. Вдвоем с Зацепиным они сопровождали некую туристку, которая пожелала освоить акваланг. Ученица оказалась на редкость способной и едва ли не после первого погружения вернулась на борт катера одна. О своем инструкторе ничего сказать не могла – якобы она его потеряла под водой. Бородюк сразу же почуял неладное. Он предложил этой женщине еще раз нырнуть и поискать Зацепина. Она отказалась. Тогда Бородюк позвонил на базу и сообщил, что Зацепин пропал. Ему приказали возвращаться и назвали место, где он должен был пристать к берегу. Место глухое, безлюдное – там редко кто бывает. Его подозрения превратились в уверенность. Он понял, что на берегу его просто прикончат. Тогда он высадился на людном пляже и, не задерживаясь ни на минуту, скрылся. Вот такая история.
Гуров и Крячко опять переглянулись. Лицо у Крячко было бледное и неподвижное.
– Значит, все-таки она… – глухим голосом произнес он, ни к кому не обращаясь. – Ах, зараза…
Владислав Андреевич посмотрел на него с вежливым недоумением.
– А вы знаете эту женщину? – спросил он.
– Да, мы довольно неплохо знаем эту женщину, – сказал Гуров. – Но должен вам заметить, что тем случаем, о котором вы рассказали, занималась милиция, следователь – по-моему, в отношении этой женщины не было ни малейших подозрений.
Он все еще держался настороженно и не хотел раскрывать всех карт. Владислав Андреевич досадливо махнул рукой.
– Окольными путями мы навели справки, – сказал он. – Следствия практически не проводилось. Гибель Зацепина квалифицировали как несчастный случай, не имея к тому никаких оснований. Ведь даже тело его не обнаружено! У меня нет доверия к местной милиции. Судя по всему, она просто инструмент в руках бандитов.
– Скорее это обоюдовыгодное сотрудничество, – заметил Гуров. – Начальник милиции лелеет кривую преступности, неуклонно идущую вниз, а преступники тихо занимаются своим бизнесом. И всем хорошо.
– Мне плохо, – сказал Владислав Андреевич. – Вы вот насчет моего звания прохаживались, а я скоро звездочки лишусь как минимум. А может, вообще неполное служебное соответствие запишут. У меня этот фальшивомонетчик лет пять уже на шее висит и на дно меня тянет. Последняя надежда на Бородюка была, а он засыпался. Так что выручайте, мужики, если что-то знаете.
Он поочередно посмотрел в глаза Гурову и Крячко и развел руками.
– Думаете, мне приятно вот так вам кланяться? Ни хрена не приятно. Знаю, что вы сейчас обо мне думаете. Но деваться некуда. Время уходит. В банду уже так легко не внедришься. Перспективы унылые.
– Да, перспективы у тебя дрянь, – согласился Крячко. – Только чем же мы тебе можем помочь? Это ваше внутреннее дело. А нам главное – свою миссию выполнить. Мы вот завтра майора Загоруйко перед фактом поставим и посмотрим, как он сумеет выкрутиться.
Глаза Владислава Андреевича блеснули.
– Значит, есть факт? – воскликнул он.
– Факт есть, – медленно сказал Гуров. – Но вы ничего не получите, пока мы не убедимся, что вы тот, за кого себя выдаете. Это игры такие… смертельные! Расслабляться нельзя.
Владислав Андреевич напряженно посмотрел на него, потом принужденно рассмеялся и махнул рукой.
