не было. Некие посторонние хулиганы, проходящие мимо аккурат в эти пятнадцать минут, которые он отсутствовал, гоняясь за скутером? Да нет! Не бывает таких совпадений. И хулиганов в элитном дачном поселке днем с огнем не сыщешь. Только два человека могли пропороть шины «Пежо»: сама Екатерина Давиденко и ее гость, Аслан Резоев. Но Катюша в данном случае явно не виновата. Для начала: чтобы прорезать покрышку и добраться до камеры, нужна солидная, неженская сила. А главное – не было у Екатерины Федоровны никакого смысла лишать Гурова возможности быстрого передвижения. Сама-то она никуда не делась, так и осталась на даче! Так что вывод однозначен.
– Я уже говорила вам, что понятия не имею, куда мог направиться Аслан! – В голосе женщины отчетливо проскальзывали истеричные нотки. Лицо побледнело еще сильнее, а глаза стали бегающими, точно у бродячей собаки, которая отовсюду ждет удара. Похоже, что только сейчас Катюше стало по- настоящему страшно… – Он живет на проспекте Вернадского, но я не помню точного адреса, только зрительно… Это какое-то недоразумение, зачем Аслану было уродовать вашу машину? Позвоните ему на сотовый, правда, он был заблокирован. С самого раннего утра.
«Вот-вот, – довольный тем, что его догадка оказалась верной, подумал полковник Гуров. – Именно поэтому ты не смогла предупредить его о том, что я так настойчиво напросился к тебе в гости! Иначе навряд ли бы мы с ним встретились… Только я очень сомневаюсь, что в сложившейся ситуации Аслан Резоев захочет со мной говорить, даже в том случае, если он разблокировал свой мобильник. Зачем ему нужно было, хотя бы на время, лишить меня мобильности, оставить без колес? Он же не может не понимать, что это, во-первых, ненадолго, а во-вторых, это брошенный мне вызов, по сути – объявление войны… Пока не произошел инцидент со скутером, с покушением на Екатерину, Резоев выглядел довольно спокойно и вел себя естественно. Возможны, по крайней мере, три варианта объяснения его последующих действий. Резоев мог испугаться того, что я все же догоню гидроцикл и возьму человека, стрелявшего в Екатерину. И когда я возьму покушавшегося на Давиденко в разработку, выяснится что-то очень невыгодное, опасное для Аслана Саидовича. Поэтому надо срочно скрываться, предварительно хоть на какой-то срок лишив меня свободы передвижения. Далее: Аслану Резоеву мог потребоваться некоторый временной люфт для того, чтобы предупредить кого-то, известить о случившемся! И третья возможность, неразрывно связанная со второй: ему срочно необходимо получить некие инструкции, программу дальнейших действий в изменившейся обстановке. Эти три варианта, объясняющие действия Резоева, могут комбинироваться друг с другом. Но в любом случае Аслан Резоев не предполагал возможности того, что случилось на пляжике дачи супругов Давиденко. Покушение явилось для него такой же неожиданностью, как и для Екатерины! И до того, как события приняли такой неожиданный для него поворот, он был настроен вполне спокойно, пожалуй, даже доброжелательно. Не отказался же он сопровождать меня в „Палестру“?! Отсюда следует вывод: как и Давиденко, ее гость либо точно знал, кто покушался на жизнь Екатерины, либо догадывался об этом с большой степенью вероятности! Но в то же время Екатерина мне сейчас, против своего обыкновения, не лжет! Она действительно не знала о том, что Резоев проколол шины моего „Пежо“! То есть ни мотивами этого своего дикого поступка, ни своими дальнейшими планами Аслан Резоев с ней не поделился».
– Вот что, Екатерина Федоровна, – сказал Гуров самым резким тоном, а он умел говорить так, что люди, к которым он обращался, понимали: с этим человеком хитрить и вилять не стоит, а его требования лучше бы выполнять беспрекословно, – я не собираюсь лезть в вашу личную жизнь. Беда лишь в том, что после сегодняшних событий она уже не совсем ваша личная. Поэтому убедительно вас прошу: если Резоев появится в ближайшее время у вас, убедите его срочно связаться со мной. И, по крайней мере, дайте мне знать о его визите. Телефон управления и номер моего сотового у вас имеется. Учтите, это в ваших интересах. Послушайте старого, опытного сыщика. Хотите одно сравнение? Человеческая жизнь чем-то похожа на кошку. Ты с ней вроде играешь, играешь… А она мурлычет и ластится, особенно к таким, как вы. Любимцам Фортуны, хозяевам жизни. Но это она до поры мурлычет! А потом ка-ак даст когтистой лапой! До крови. И вопрос: какая тебе кошка достанется? Хорошо, если Мурка или Барсик. Можно царапинами отделаться. А коли настоящий барс? Тигр? Мне кажется, что вам досталась такая вот крупная и сердитая кошка, а вы с ней заигрались. И кошка уже выпустила когти. Вы меня поняли?
Она медленно кивнула, но Гуров так и не смог понять странного выражения лица этой женщины. Словно бы она, не на шутку напуганная, уже готова была сообщить ему что-то важное, но в последний момент передумала. Уже от двери Лев, неожиданно обернувшись, кинул быстрый взгляд на вдову Алексея Борисовича. Она сжимала в руке бокал с бренди, глядя в спину Гурова поверх него. И взгляд этот был совершенно трезвым, внимательным, оценивающим и напряженным.
Гуров подошел к своему покалеченному «Пежо», похлопал машину по нагревшейся крыше салона и сказал, словно бы обращаясь к живому и разумному существу:
– Ничего, лошадка. Бывает и хуже. Подкуем мы тебя на все четыре копытца. А пока – дожидайся меня здесь.
Он открыл дверцу «Пежо», порадовавшись, что во время блистательного выступления в «водной феерии» не утопил-таки ключи, достал из бардачка свой мобильник и набрал номер группы обработки электронной информации управления. Нужно было срочно переговорить с «другом и соратником».
«Да, – невесело подумал Гуров, по привычке становясь на сторону противника, прикидывая, что бы он сам сделал на его месте, – Резоев торопился и не довел, на мое счастье, дело до логического конца! Иначе ему имело смысл подобрать какой-нибудь булыжник, высадить стекло и обшарить машину. Тут же практически никто не ходит, безлюдье… Управился бы только так. И лишил бы меня не только средства передвижения, но и оперативной связи! Хотя нет! Он понимал, что я, при необходимости, воспользуюсь сотовым телефоном Катюши. А утаскивать ее мобильник он, конечно же, не захотел, дабы не светиться лишний раз!»
– Это полковник Гуров, – отрывисто сказал Лев, – Станислав Васильевич у вас? Прекрасно. Передайте ему трубку. Приветствую, Стас!
– И тебе привет, – раздался в трубке знакомый голос Крячко. – Как успехи? Свел знакомство с очаровательной молодой вдовой?
– Ага, свел, – коротко обронил Гуров. – Такое, знаешь ли, интересное знакомство получилось!.. О подробностях я тебе при встрече расскажу. А встреча нужна срочная. Бросай все дела с компьютерным анализом на Димочку, он справится, и срочно выезжай в «Палестру», где расположен интернат – уточни сам. Прихвати из сейфа мой «штайр», да и сам вооружиться не забудь. Мне отсюда пешком идти около двух километров, так что я буду там где-то через полчаса. А через час ожидаю тебя.
– Стой, Лев, – удивленно перебил его Крячко. – Что за странности такие? Только у нас с Лисицыным пошла настоящая работа, как ты меня срываешь! Генерал нажал, где надо, и сейчас нам как раз скачивают кучу данных из спецотдела Минобороны, на офицерье и прапоров этого грешного химзащитного батальона. Дима тут организовал группу поддержки, я тоже подсуетился, так что материалы на почти весь персонал «Палестры» у нас уже есть. Вот с детишками возникли непредвиденные сложности, их личные дела нам предоставлять не желают. Чиновники из Минобразования ссылаются на конституционное право, защищающее тайну личности подростков. Пока эти сукины коты не натворят чего-то, совсем уж выламывающегося из рамок, и не попадут на орбиту наших служб, получить эти материалы можно только с разрешения министерской комиссии по делам несовершеннолетних, которая курирует «Палестру». Да еще Министерство юстиции должно подтвердить такое их решение. На это неделя уйдет, как минимум. Но Димочка сказал, что нечего ждать милостей от министерских бюрократов, что он и без их разрешения что-то
