— Не думаю. Ол Ларта не заменит.
— А вы на что? Они ж, небось, на вас не надышатся. Своих болячек не хватит, так выдумают. Правда?
— Правда, — тень улыбки скользнула по губам Ноэла, и Хэлан понял, что можно уходить. Встал, Ноэл глянул на часы и тоже поднялся.
— Спасибо, Ктар. Надо Мэрта сменить, у него наблюдение.
— Если что, Сат, так мы связь никогда не выключаем.
Они уже прошли те три шага, что отделяли каюту Ларта от медотсека, и Ноэл на миг задержался.
— Не стоит, Хэл. Ночуйте здесь. Может, я вас ночью позову.
В центральном отсеке сидела все та же компания, наверняка не пивши, не евши, а вот Хэлан бы уже и пообедал. Беда с этими гениями! На Тенаре нас бы уже три раза накормили, а тут и спросить неловко.
Местечко — точь-в-точь центральный отсек на корабле. Здоровенная круглая комната, посередке большой стол, а вдоль стен, между дверями, дурацкие такие полукруглые диванчики. Куда ни пойдешь, а этого места не минуешь — самый короткий путь между всеми концами станции. Если уж хочешь понаблюдать…
Наблюдать Хэлану не хотелось, просто некуда было деться — он и пристроился у стенки.
Публика вроде уже сработалась, и центр определился. Не старый еще мужик, и щека дергается. Он, похоже, еще и заикался. Скажет два слова, на третьем замолчит, а все сидят и ждут, пока он разродится. Он говорит, Майх только отвечает, а прочие добавляют по слову, по два. А Тэви совсем отделился. С ними — а все равно один.
Увидел Хэлана, и пересел к нему потихоньку. Спросил — будто и не расставались:
— Поймали Сата?
— Да. Плохо.
— Знаете, не могу… просто бред какой-то! Он… а все как всегда.
— А зачем скрываете?
— Он велел. Чтоб только я, Сат и Мэрт. Они ведь привыкли… он дано болен. Господи, Ктар, как же мы… без него? Он же наша совесть, стержень… мы же без него… в кисель…
— Ох, Ол, мне, что ли, вас вместо Кела выпороть? Чего это вы зря людей поливаете? Кисель да еще и без совести — таким и на Планете хорошо, их на Ктен не загонят. Давайте-ка, подберите сопли — и о деле. Как, договорились до чего-то?
— Да, конечно, — равнодушно сказал Тэви. — Даже больше, чем я мог надеяться. Ваш приятель… вы только посмотрите, как он Нофара расшевелил.
— Тощий?
— Да. Нофар Тенги. Слыхали?
— Нет, вроде.
— Зря. Действительно талант первой величины. Надежда нашей физики, можно сказать. Жаль…
— Что?
— Неврастеник. Всегда на грани. Вечная забота для Сата.
— А лысый?
— Арен Нилер. Прикладник. Какое-то крупное изобретение в области связи.
— И за это на Ктен?
— Надо полагать, изобретение того стоило. Не беспокойтесь, Ктар. Эти люди… они все смогут. Раз уж взялись… смогут. А Валар… у него отличная голова… умеет поставить задачу. Ктар, а вы не врете? Он, правда, только пилот?
— Ну, если Сат только санитар…
— Слушайте, а может, вы меня с собой захватите, а?
— Сидите и не рыпайтесь, — сказал Хэлан. — Вы тут нужны.
…Их позвали ночью. Скверное было пробуждение, и когда, войдя в тесную комнату Ларта, Хелан увидел их лица: серое, ожесточенно-решительное — Ноэла, угрюмое — долговязого Мэрта и измученное, какое-то бессмысленное — Тэви, что-то глухо заныло внутри.
— Извините, господа, — сказал Ларт. — Пожалуй, уже не стоит откладывать.
Он говорил спокойно, чуть задыхаясь… все нормально, если не глядеть, потому что лицо у него было мертвое — пожелтело, обтянулось, даже нос уже заострился. А глаза живые-бесстрашные… веселые, пожалуй…
Он что-то пробормотал в ответ, и Ларт улыбнулся. Улыбка тоже была еще живая — спокойная, легкая; скользнула по губам и ушла, словно Смерть смахнула ее своей подлой лапой.
— Довольно, господа, — сказал Ларт. — У нас на это уже нет времени. Господин Валар… мне очень жаль, что я не успел с вами познакомиться… извините.
Майх молча наклонил голову.
— Садитесь, Ктар. Задавайте свои вопросы. Быстрей!
И снова виноват. Кто я такой, чтоб отнимать у товарищей его последние минуты? Зачем он их тратит на меня?
— Ну?
— Хорошо, — сказал Хэлан. — Сейчас. Такой вопрос: является ли прогноз нормативным документом?
И опять улыбка скользнула по губам Ларта, такая, словно Хэлан чем-то его порадовал, и стало даже как-то полегче, хоть он и не знал чем.
— Да. Практически обобщенный прогноз уже заменил Верховного.
— Обобщенный?
— Одновременно разрабатывается до десятка прогнозов… правда, обычно они мало различаются. На их основе и создается обобщенный прогноз.
— А Верховный?
— Зачем он нужен? Аппарат… структура самодостаточная и самоподдерживающаяся, она нуждается только в механизме принятия решений… а их, готовые, дает прогноз. Фиктивная фигура. Есть или нет… неважно. Взятые из прогноза решения Канцелярии доводит до министерств… а они внедряют их в аппарат.
Этот спокойный, иногда прерывающийся голос, этот деловой тон, а рядом отчаянные лица провожающих… словно сон, страшный сон… и проснуться нельзя.
— Хорошо. Но я так понял, что все эти прогнозы… ну, они не совсем правильные. Кривоватое зеркало. Почему же тогда все… не развалится?
— Разваливается, — серьезно сказал Ларт. — Поймите, Ктар, ведь это целый Мир. Планетная система. Ресурсы… природные и людские… нужно время, чтобы разворовать и уничтожить. А потом, прогноз… он не учитывает именно изменений… малых отклонений, из которых вырастают проблемы… вторичная информация…
— Да, — сказал Хэлан, — понимаю.
— На стадии, скажем, управления… все, что не учитывается прогнозом, подавляется в жизни. Разумеется, такая система сковывает технологию, искажает экономику… кастрирует науку. Мир сползает к очень опасной ситуации… но именно потому, что все процессы тщательно тормозятся… очень медленно.
— И когда она наступит — эта ситуация?
— Уже, — тихо сказал Ларт. Он на миг прикрыл глаза, и в лице не осталось ничего живого. Когда он снова глянул на Хэлана — это было, словно мертвец ожил.
— Процесс… двусторонний, понимаете, Ктар. Искажается информация, идущая вверх… и решения, идущие вниз. Система двойной лжи. Официальная картина соотносится с жизнью, как…
— Как тень с мордой, — сказал Хэлан.
— Да. И все это знают… даже они. И боятся.
— Чего?
Ларт ответил не сразу. Кажется, ему было трудно говорить. Дольше стали паузы между словами, и
