народ был полон решимости поквитаться с беглецами самым нещадным образом. Эти парни в одинаковых комбинезонах были сейчас похожи на группу десанта, которая должна была высадиться там, где не смог удержаться никто, – высадиться или умереть. От одного взгляда на их напряженные, застывшие фигуры по спине пробегал холодок.
Крячко несколько секунд рассматривал преследователей, которые, несмотря на перегруз, метр за метром сокращали дистанцию между машинами, и заметил:
– М-да, в упорстве нашим ребятам не откажешь! Хотя, с другой стороны, должны же они где-то за машину отчитываться… Придется отдавать, Лева, иначе не отстанут.
Гуров пропустил его слова мимо ушей. Он внимательно наблюдал за нагоняющей его машиной. Она шла по левой полосе на предельной скорости. Кажется, водителя мало заботила сейчас безопасность, или он был совершенно уверен, что встречных машин в такое время на дороге не будет. Вообще, вел он автомобиль очень уверенно. Медленно, но неуклонно он нагонял Гурова. Было ясно, что он намерен прижать беглецов к обочине.
Вдруг с новым поворотом дороги они выскочили из-за холма и оказались на краю цветущей долины, откуда тянуло теплым сладким запахом трав и виноградников. Долина была залита прозрачным красным светом – начинался закат. Дорога перестала петлять, и Гуров наконец смог прибавить скорость. Ветер с удвоенной силой ударил ему в лицо. Мотор завыл, точно жалуясь на непосильную нагрузку.
Неожиданно впереди появился грузовик с широкой желтой полосой на боку фургона. Он предостерегающе погудел, призывая разогнавшихся автомобилистов умерить свой пыл и вытянуться в линию. Он пролетел мимо, обдав Гурова запахом дизеля и облачком горячей пыли. Дорога в этом месте была совсем узкой – чтобы разъехаться с грузовиком, пришлось прижаться к обочине и сбросить скорость, дабы не скатиться вниз в долину виноградников. Решение пришло мгновенно – едва уловив в зеркале удаляющиеся красные огоньки грузовика, Гуров окончательно и резко затормозил, одновременно слегка развернувшись влево.
Увлекшиеся преследователи не смогли так же быстро перестроиться. Чтобы избежать столкновения, их водитель круто повернул руль вправо. Колеса второго джипа чиркнули по гравию на обочине. Неудержимая инерция увлекла машину дальше, заставила перескочить опасную грань, и, несмотря на все дальнейшие усилия, джип преследователей вылетел с дороги и, потеряв управление, помчался вниз по склону. Он смял живую изгородь, порвал в клочья первую лозу и исчез в виноградниках. Шум прыгающих с кочки на кочку колес и треск ломающихся ветвей постепенно затихли. Гуров переглянулся с Крячко.
– Очень удачно, Лева! – одобрительно сказал полковник Крячко. – Быстро они теперь не поднимутся, а внизу у них наверняка возникнут проблемы. Так что можно не торопиться.
– Торопиться как раз нужно! – сердито отозвался Гуров. – Вот-вот наступят сумерки, а мы с тобой даже не знаем, где находимся. Надо пошевеливаться, чтобы выяснить это до темноты. Подумать только – даже не позаботились запастись планом острова! – добавил он с оттенком удивления и снова завел мотор.
– Мы же рассчитывали прибыть сюда цивилизованным образом, – объяснил Крячко. – Как в песне поется – моряк вразвалочку сошел на берег… Без паники купили бы на набережной план, выпили по кружечке пива… Кто же знал, что все так по-дурацки сложится?
– Можно было предвидеть, – буркнул Гуров. – То, что по-дурацки началось, по-другому и сложиться не может. А я, старый дурак, согласился на эту авантюру! Шестой десяток разменял, а ума не нажил! Ладно, что выросло, то выросло. Поэтому, как выражаются интеллигенты, делаем ноги, полковник Крячко! Нужно как можно дальше уйти от опасного места, а там посмотрим.
Они проехали по шоссе еще километра четыре, а потом свернули на боковую дорогу, ведущую в какой- то населенный пункт. В свете заходящего солнца можно было рассмотреть старинные каменные постройки. На центральной площади высился шпиль католической церкви. Гуров загнал машину поглубже в придорожные кусты и выключил мотор. Затем он достал из кармана носовой платок и тщательно протер руль, рычаг скоростей и приборную доску.
– Не очень здорово появляться здесь неизвестно откуда, – прокомментировал Гуров свои действия, – но еще хуже разъезжать на угнанной машине. Угон транспортных средств становится для нас обычным делом. И это меня настораживает, Стас!
– Может быть, – без особого интереса сказал Крячко, – мы поступаем нехорошо. Но сейчас я не готов давать моральную оценку происходящему. Слишком много всего на меня свалилось. Давай сначала немного приведем в порядок нервы, перекусим и осмотримся. Сейчас я очень напоминаю себе загнанного зверя.
– Пожалуй, ты прав, – кивнул Гуров. – Перекусить необходимо. У меня уже ноги подкашиваются от голода. Но меня по-прежнему угнетает отсутствие у нас приличной легенды. Не очень красиво появляться вечером в незнакомом месте, не умея объяснить, куда идешь и откуда.
– А по-моему, если у нас и есть какое-то преимущество, то это как раз преимущество человека, который не может ничего объяснить из-за полного незнания языка, – простодушно заметил Крячко. – Пришли, покушали и ушли. Что тут объяснять?
– Твоими бы устами, да мед пить, – сказал Гуров. – Пошли, чужеземец! Надеюсь, про свой голод ты объяснить сумеешь и без разговорника…
Когда они подошли к окраине одноэтажного городка, вокруг уже стояли густые сумерки. Во многих домах зажглись окна. На центральной площади к тому же ярко горели фонари. Здесь же обнаружилось и заведение, которое удачнее всего было бы назвать харчевней. Оттуда доносились аппетитные ароматы, там негромко играла музыка, и уже десятка два смуглых мужчин в простой одежде распивали винцо и вели неторопливые беседы.
Появление Гурова и Крячко вызвало немалое любопытство. Разговоры на какое-то время смолкли. Ловя на себе изучающие взгляды, оперативники присели за пустой столик. Меню не было. И никто не спешил к ним подойти, чтобы принять заказ.
– Это напоминает мне славные времена советского общепита, – сказал Крячко, нервно оглядываясь. – Очень ненавязчиво. Но в наших столовых хотя бы хлеб на столах стоял. И соль. А здесь совсем пусто.
– Может быть, попробуем позвать официанта? – предложил Гуров. – Вон, кажется, он ходит… Между прочим, это мясо на сковороде, которое он держит в руках, выглядит весьма аппетитно!.. Куда он его понес?
– Явно не в нашу сторону, – вздохнул Крячко. – Боюсь, что нас, как всяких новичков, подвергают испытанию. А я уже так хочу есть, что согласен и на сырое мясо.
– Надеюсь, ты говоришь не о каннибализме? – поинтересовался Гуров. – Ладно, умерь свой пыл. К нам
