«А у меня и так дел хватает!» – мысленно сказал он воображаемым секретным агентам и взялся за работу.
Но все же Владимир еще несколько дней терпеливо ожидал реакции спецслужб на выковыривание микрокамеры. И когда ему домой принесли подарок от неизвестной фирмы – новый кухонный телевизор, – следователь понял, что час настал: скоро подарок взорвется и разнесет к такой-то матери треть подъезда.
Вручивший подарок грузчик популярно и доходчиво объяснил, что телевизор выдали в честь десятилетнего юбилея фирмы «Белоочи», по данному случаю разыгравшей среди жильцов города тысячи призов.
Владимир поставил подпись в документах о вручении, поблагодарил грузчика и после его ухода побежал за ножом. Не открывая ящик, он прорезал в нем дыру и посветил внутрь коробки фонариком. Увидел заднюю панель телевизора, обернутого в мягкую упаковку и постучал по ней пальцем.
Звуки, как звуки.
За десять минут он прорезал восемь дырок в коробке, но так и не обнаружил тонких проводков, цепляющихся одним концом за откидной верх, а вторым – за спрятанный в телевизоре заряд, и присел на стульчик, недовольный: судя по всему, телевизор оказался вполне обычным. И хотя Владимир не верил в щедрость никаких фирм – бесплатный сыр бывает только в мышеловке, – в этот раз пришлось поверить в существование одной честной компании, на самом деле делающей подарки.
Но из предосторожности он задвинул изрезанную коробку в кладовку – до поры, до времени.
Дело о пропаже Григория уверенно переходило в так называемый «висяк» – нераскрытое преступление, ставившее на мундире милиции крохотное грязное пятнышко. Правда, в последние годы не меньше подобных пятнышек набралось из-за нерадивых сотрудников, пришедших работать в милицию только ради того, чтобы ежечасно всеми возможными способами пятнать честь мундира.
«Антинародные мстители, – выругался Владимир. Крайне не хотелось оказаться записанным в число подобных деятелей, но начальство не посмотрит на обстоятельства дела, а потребует конкретных результатов во что бы то ни стало: почему-то именно это расследование взяли под контроль высокие инстанции. – М-да… ситуация обстоит – хуже некуда».
Но ровно через неделю на стол Владимиру положили папку с очередным делом, на первый взгляд совершенно не связанным с пропажей Григория: в жилом доме по улице Енисейской произошел взрыв.
Первыми на место взрыва нагрянули те самые спецслужбы, на чей счет Владимир и списывал появление микрокамер. Жильцов временно попросили покинуть здание, пока еще чего не громыхнуло, и приступили к поискам взрывчатого вещества. Специалисты быстро определили, что терактом не пахнет даже отдаленно, и передали дело в районный отдел милиции как бытовое происшествие. По предварительным данным, взрыв произошел из-за утечки газа, хотя, как признался один из экспертов, на бытовой взрыв случившееся тоже не особо походило: в ходе следственного эксперимента установили, что бетонную плиту вышибло из здания направленным взрывом импортного телевизора, куски которого обнаружились в квартире и на улице по траектории взрыва. На этом этапе расследования и начались сложности, ведь любой грамотный человек знал, что в телевизоре нет деталей, взрывающихся с эквивалентом в несколько килограммов тротила: наличие взрывчатых веществ в бытовой технике противоречило ее безопасности, и поэтому взрыв телевизора без использования вспомогательных веществ невозможен в принципе.
Случившееся озадачивало.
Эксперт, которого Владимир начинал выводить из терпения частыми звонками, сам готовился взорваться от ярости и разнести кабинет в пух и прах: ни одна проба не показала наличия в квартире и подъезде взрывоопасных веществ.
– Вы определили, что там бабахнуло? – в который раз за сутки спросил Владимир. Эксперт Анатолий, сдерживая нарастающую ярость, ответил моментально:
– Определили: это телевизор. Подозреваю, что он не выдержал накала страстей в студии, поэтому и рванул.
– Глупость.
– Не скажи. Если швабра раз в год стреляет, то и телевизор имеет право время от времени взрываться. Поверь мне.
– Хорошо. Поверю, когда увижу выстрелившую швабру, – Владимир перелистнул страничку дела двухгодичной давности и наткнулся на сканированную картинку, случайно оставленную в папке забывчивым сотрудником. На рисунке маленький мальчик играл с большими игрушками, и надпись под картинкой уточняла его действия: «Целованный мальчик играет с боевыми роботами Ктулху». В памяти всплыли события двухлетней давности, но сейчас Владимиру было не до глупостей, и он отложил бумажку в стол. – А пока метелки и телевизоры не числятся у военных в качестве боевых устройств повышенной мощности и не применяются при бомбардировке вражеской территории, не пудри мне мозги! Твой ответ не убеждает. И точка.
– Думаешь, меня этот ответ убеждает? – рявкнул Анатолий. – Не больше твоего, между прочим! Но ничего существенного я сообщить не могу.
– Жаль. Я так надеялся.
– Сочувствую, – ответил Анатолий. – И в качестве дружеской помощи советую тебе обратиться к уфологам или экстрасенсам. Они от нечего делать сотни версий взрыва настрогают – от появления в телевизоре искусственной черной дыры и заканчивая пробоиной в четырехмерном пространственно- временном континууме.
– Им я тоже не поверю, пока швабра не выстрелит, – ответил Владимир.
– Какой недоверчивый… слушай, если я что-то обнаружу, то первым тебе сообщу. Только не звони мне больше насчет телевизоров!
– Ладно, не буду. Кстати, Толя, а ты мой телефон не трогал?
– Что? – изумился Анатолий. –У тебя телефон украли?
– Частично, – уточнил Владимир.
