– Сборник легенд, – ответил летописец.
– Ты забрал книгу с моего стола? – возмутился Правич. – Кто разрешил тебе копаться в чужих вещах?
– Но я проходил мимо и увидел упоминание о Горгоне.
– Ты слишком глазаст, но не там, где надо, – сурово сказал Правич. – Я изучал эту книгу, чтобы найти и переписать все упоминания о Горгонах, а ты предлагаешь Его Величеству одну единственную заметку!
Летописец сделал шаг назад, не понимая, что он сделал не так.
Король попытался разгладить ситуацию.
– Константин, – сказал он. – Молодой человек старался выполнить мой указ. Не обвиняй его, он еще не знает всех тонкостей вашей работы. Как только отыщешь все сведения о Горгонах, жду тебя во дворце с докладом.
– Будет сделано, Ваше Величество, – Правич поклонился и вернулся в хранилище. Испуганный летописец семенил следом, прижимая к груди толстенную книгу.
Король посмотрел на первого советника.
– Ничья, – сказал он. – Горгоны на самом деле существуют, но их можно победить.
– Мы не знаем, как это сделать, – возразил Баратулорн.
– Не проблема, – ответил король. – Есть у меня одна идея на этот счет. Пиши указ, и отправь его с глашатаем, пусть немедленно зачитает народу!
Два стражника незамедлительно сняли со спин складные столик и стул, и установили их перед советником. Третий стражник оставил на стол чернильницу и гусиное перо. Король начал диктовать текст, в котором кратко описывалось случившееся с экспедицией на остров, описывался способ, каким Горгоны превращали людей в камни, и звучало предложение, сулившее немалую выгоду сообразительным счастливчикам.
Ровно в полдень глашатай зачитал указ на городской площади.
После исчезновения брата надежды на получение приличной территории островных земель в награду пошли прахом. Баррагин в ярости от смерти брата вообразил перед собой Горгону, схватил ее за горло и начал отчаянно душить. Горгона теребила его за плечи, но Баррагин не выпускал ее шею из цепких ладоней, пока у Горгоны не закатились глаза, а тело не обмякло. Только после этого видение пропало, а увлекшийся студент обнаружил себя изо всех сил сжимающим предплечье бородача, с большим интересом наблюдающего за происходящим. Фармавир тряс Баррагина за плечи, пытаясь вернуть его из мира фантазий в реальность.
– Друг, – наконец, сказал бородач. – Не знаю, что я тебе плохого сделал, но ты долго намерен сжимать и трясти мою руку?
– У него брат был в пропавшей экспедиции, – пояснил Фармавир, опасаясь, что бородач потеряет терпение и угомонит студента крепким ударом по лбу.
– Это я понимаю и сочувствую, – отозвался бородач. – Но моя рука к этому делу никоим образом не причастна. И, кстати говоря, другие части тела тоже не при делах… не смотри на них так… кровожадно.
Баррагин застыл и с большим трудом заставил себя разжать ладони.
– Извините, – пробормотал он. – Я не хотел.
– Это ты скажешь матери своего первенца, – хихикнул бородач. – Но вряд ли она тебе поверит, вспоминая, с каким азартом и удовольствием ты делал то, что не хотел.
– Но я на самом деле… – растерялся Баррагин.
– Успокойся, верю, – отозвался бородач. – Гибель ближайших родственников кого угодно выбьет из колеи.
– Тише вы! – зашикали на разговаривающих. Троица замолчала, и вовремя: глашатай показал толпе свернутый в свиток лист пергамента, сорвал с него нитку с оттиском королевской печати на воске, развернул свиток и произнес:
– В связи со случившимся король Корбул Третий издал указ!
На площади повисла мертвая тишина. Стражники держали толпу в поле зрения, готовые в любой момент защитить глашатая от покушения. Предосторожность относилась к категории «перестраховка», но никогда не являлась лишней: среди горожан изредка встречались противники короля, способные нанести ненавистному самодержцу любые удары, включая самые бессмысленные и беспощадные.
Развернув пергамент, глашатай окинул толпу внимательным взглядом: все ли готовы внимать важному королевскому слову?
– Вылитый профессор на лекции, – поежившись от набежавшего прохладного ветерка, прошептал Фармавир. – Того и гляди, вызовет к доске и заставит наизусть повторить прозвучавший текст.
Мрачный Баррагин все же растянул рот в улыбке: сравнение оказалось точным. Для полноты картины не хватало разве что доски за спиной глашатая.
– Скажи спасибо, что он не принимает зачет у каждого горожанина на тему указа, – Баррагин указал на стражников. – Вон экзаменационная комиссия только и ждет, как бы двоечникам незачет поставить в глаз.
Глашатай прочитал вводную часть – стандартный текст о регалиях и званиях короля, и минуты через три приступил собственно к оглашению самого указа.
«Как сообщалось ранее, единственный чудом выживший моряк поведал нам о том, почему остров являлся запретным и до сих пор не присоединен к нашему королевству. На острове живут загадочные существа – Горгоны, по виду напоминающие женщин, но гораздо более злые и опасные…»
– Никто замуж не брал! – выкрикнули из толпы.
– К сожалению, шанса расспросить Горгон о житье-бытье не представилось, – ответил глашатай. – Но у вас есть возможность отправиться на остров и лично спросить об этом какую-нибудь Горгону или даже предложить ей руку и сердце. Главное, не смотреть ей в глаза, а то будете стоять, как камень, и слова вымолвить не сумеете.
Раздались редкие смешки.
Глашатай сделал короткую паузу и продолжил чтение указа. Эту часть текста король не сразу решился написать. Он сомневался, стоит ли подробно описывать Горгон, ведь спасенный моряк решил навсегда остаться в подземелье, счастливый оттого, что никогда больше не увидит небо над головой и не станет с нарастающим страхом смотреть на каждую пролетающую мимо пичужку. Король боялся, что часть горожан превратится в невротиков, постоянно поглядывающих на небеса и готовых в любую секунду юркнуть в укрытие. Жизнь в королевстве превратится в умопомрачительное зрелище… Но ничего не поделать, все же люди должны знать правду о том, что способны натворить Горгоны. И король написал все.
– Самое страшное, что Горгона превращает людей в камень в считанные секунды, когда смотрит им прямо в глаза, поэтому первыми гибнут бесстрашные люди, безбоязненно смотрящие в глаза опасности, – проговорил глашатай, и тишина на площади стала абсолютной. Казалось, люди перестали дышать. Глашатай поспешил продолжить чтение указа, пока народ не стал валиться на землю без сознания, ранее такие случаи бывали. – Но есть способ спастись и защититься в битве с Горгонами. Один человек сумел это сделать! А теперь самое главное: каждый из вас может прославиться в веках и получить в пожизненное владение пятую часть острова, если предложит надежный способ победить Горгон и при этом не окаменеть. Пиррова победа нам ни к чему.
– Кто такой Пирр? – прошептал Фармавир, обращаясь к другу. Баррагин посмотрел на него с изумлением.
– Ты, похоже, проспал весь курс истории, – заметил он. – Это же легендарный Керк Пирр, правитель мифических земель, в которых все живое сражалось против горстки людей. Там смертоносных зверей водилось – хоть поедом ешь.
– Но он же победил?
– Победил, но после этого из людей в живых осталось – раз, два и обчелся. Завоеванные территории остались безлюдными на сотни лет. Некому было там жить, и некому было там управлять. Поэтому и называется – «Пиррова победа».
– Вот это я понимаю, идти до конца, – восхищенно сказал Фармавир. – Упрямства им не занимать.
– Такими бы руками, да города строить, а не страны разорять, – Баррагин перехватил пристальный взгляд стражника и толкнул Фармавира локтем. – Не шуми, за нами следят.
