Крячко прекрасно видел, как торжествующе вспыхнули глаза напарника.
Однако вслух он произнес совсем иное:
– Это только догадки, Стас. Ничем не подкрепленная версия.
– Возможно. – Крячко выбросил окурок в раскрытое окошко. – Но разве вся эта история с самого начала не догадка? Во всяком случае, то, что сказал я, имеет под собой хоть какое-то обоснование. Это тебе не интуиция, Лева.
– Ладно, согласен, – Гуров все же позволил себе улыбнуться. – Давай сделаем так. Ты дуй сейчас к экспертам и выясни, существуют ли в реальности подобные препараты. А то, может быть, это все не более чем бабушкины сказки. Если такие препараты есть, то узнай, каково их действие на человеческий организм, какие симптомы… И главное, может ли в этом случае иметь место ошибка при медицинском заключении о смерти. А я пока пойду пообщаюсь с нашим новым знакомым. Ты накопал на него что-нибудь?
– Да, кое-что. – Крячко был недоволен тем, что на его долю, как всегда, выпадает черновая работа. И это после того, как он принес на хвосте такую замечательную новость. Сплошная несправедливость. – Все бумаги на моем столе.
– Найду. – Гуров ухватился за ручку дверцы.
– Постой, Лева, – задержал его напарник. – Ты хоть скажи, как у тебя вчера все прошло. Разрулил со смертью Демьянова?
– Да, все в порядке. – Гуров предпочел не вдаваться в подробности минувшей ночи. Расскажет при более благоприятных обстоятельствах. – А у тебя? – встречный вопрос тоже был задан исключительно для проформы.
– Нормально. Приехали менты, я рассказал им придуманную тобой байку, потом прибежала та самая тетка, которая орала, и все их внимание переключилось на нее. А я ушел. Короче, все так, как ты и предсказывал.
– Ну и отлично.
Гуров уже был глубоко погружен в поток собственных мыслей. Это обстоятельство еще больше заставило Станислава надуться. Он покинул салон вслед за напарником, и сыщики вместе вошли в здание Главного управления. Больше ни слова не говоря друг другу, они разошлись в разные стороны. Гуров поднялся по лестнице и двинулся в направлении рабочего кабинета.
Прилуцкий сидел на стуле возле стола Крячко, уронив голову на грудь и по-прежнему беззвучно разговаривая с самим собой. Он даже не поднял глаз на вошедшего полковника. Двое сотрудников, что забрали задержанного по распоряжению Станислава, находились здесь же.
– Снимите с него наручники и оставьте нас наедине, – бросил на ходу Гуров и занял место отсутствующего напарника. Просмотрел по диагонали составленный Крячко отчет и, когда его коллеги ретировались, обратился напрямую к Прилуцкому. – Ну что ж, давайте будем знакомиться, Анатолий Сергеевич. Меня зовут полковник Гуров. Лев Иванович. Если уж быть до конца откровенным, то вы не наш кадр, Анатолий Сергеевич…
Была ли произнесена последняя фраза умышленно, с целью привлечь внимание задержанного к своей персоне, или без всякой задней мысли, но Прилуцкий на нее среагировал. Он прекратил шевелить губами и изумленно взглянул на полковника.
– Как это?
– Очень просто, – Гуров вольготно откинулся на спинку стула. – Торговля наркотиками не наш профиль. Для этого существует соответствующее ведомство, что лично вам должно быть прекрасно известно. Ведь, по имеющимся у нас сведениям, вы не в первый раз привлекаетесь по аналогичной статье, – полковник постучал пальцем по лежащим перед ним бумагам. – Однако вы здесь, значит, у меня есть какая-то определенная причина для беседы с вами…
– И что же это за причина? – Прилуцкий покосился на свои руки и невольно отметил наличие сломанного ногтя на мизинце.
– Ваше знакомство с ныне покойным Игорем Свешниковым. Насколько нам известно, он был тоже замешан в торговле наркотиками. А мы расследуем убийство Свешникова.
– Убийство?! – Гуров готов был поклясться, что Прилуцкий подпрыгнул на стуле, словно ему подсунули под зад канцелярскую кнопку. – Разве Скорпио… То есть я хочу сказать, Свешникова… Разве его убили? Я слышал…
– Ай бросьте, Анатолий Сергеевич! – отмахнулся от его слов полковник. – Давайте не будем ломать друг перед другом комедию. Вы прекрасно знаете, как и за что был убит Свешников. И можете, кстати, называть его Скорпионом, если уж вам так привычнее.
– Нет! – Голос Прилуцкого сорвался на крик. – Что вы такое говорите? Я ничего не знаю! Я не имею никакого отношения к убийствам! С чего вы вообще взяли? Связь со Скорпионом я не отрицаю. Да, конечно… У нас были… хм… деловые отношения. Но убийство! Какое, к черту, убийство?! Скорпион погиб на ринге. Так мне сказали, да я и сам читал в газете…
– Успокойтесь, Анатолий Сергеевич, – Гуров продолжал разговаривать с задержанным свысока. – Я прекрасно знаю все, о чем писалось в газетах. Но это было до того, как нам открылись новые обстоятельства смерти Свешникова.
– Какие?
– Свешников умер от передозировки запрещенного препарата.
Полковник не располагал широкой информацией по этому вопросу, но в беседе с Прилуцким решил блефануть. Всегда полезно продемонстрировать преступнику более глубокие знания, чем на самом деле. Хотя по растерянному виду Прилуцкого Гуров уже догадывался, что ему не удастся почерпнуть из разговора с ним много полезной информации. Если Свешников был убит и его смерть связана с той незаконной сферой деятельности, которой он занимался, то Прилуцкий прямого отношения к ней не имел.
– Запрещенные препараты, торговля наркотиками… Вам не кажется, Анатолий Сергеевич, что два эти понятия могут быть тесно связаны друг с другом? Нет? А вот мне кажется.
– Какого препарата?
Прилуцкий хотел было вскочить на ноги, но тяжелый взгляд Гурова, устремленный ему в лицо, удержал задержанного от столь необдуманного поступка. Он тоскливо покосился на пачку сигарет, которую полковник достал из кармана и положил на стол справа от себя. Согласно установленному графику Анатолий должен был уже выкурить пятую по счету сигарету, но его собственная пачка осталась в офисе «Богемии».
– Это вам лучше знать, – ответил Гуров.
– У нас не было поставок никаких препаратов, – открестился Прилуцкий. – Я вообще никогда не брал у Недлина ничего, кроме кокаина. И Скорпиону я передавал только кокаин. А если он находил где-то еще что- то, то я об этом ничего не знаю. Клянусь! Черт возьми! Да, насколько мне известно, Скорпион и кокаин-то никогда не принимал. Он не был наркошей в отличие от этих…
– От кого? – ухватился Гуров.
– От всех этих дегенератов, что посещали бои без правил в «Рекруте». «Золотая молодежь», как они себя называют. Только какая она, к черту, золотая! Скопление идиотов. Конченые наркоманы, – Прилуцкий помялся. – Не угостите сигареткой, Лев Иванович?
Гуров достал сигарету себе и придвинул пачку к сидящему напротив Прилуцкому. Тот жадно закурил, пуская густые клубы дыма и совершенно не обращая внимания на непривычно низкое качество табака.
– А вы сами там бывали? В «Рекруте»? – спросил полковник.
– Боже упаси! – На лице Прилуцкого отобразилось такое презрение, словно речь шла о любви к грязной привокзальной шлюхе. – Хотя Фролов не раз приглашал меня. Но я тактично отказывался под каким-нибудь благовидным предлогом. Я вообще не выношу вида крови.
– Хорошо, – Гуров положил сигарету на краешек пепельницы и сцепил пальцы в замок. – А почему вы так уверены, что Свешников не принимал наркотики?
– Что я, Скорпиона не знаю? – Поступающий в легкие едкий табачный дым слегка улучшил настроение Прилуцкого. – Он себе не враг… был. Поэтому я не возьму никак в толк, о каких таких запрещенных препаратах может идти речь. Это совершенно на него не похоже. Ну просто совершенно!
Дверь в кабинет без стука отворилась, и вошел Крячко. Прилуцкий тут же замолчал и как-то весь сжался под угрюмым взглядом Станислава. Гуров вызывал у него куда больше симпатий.
Стас молча прошел к столу и положил перед Гуровым лист бумаги. Крупными буквами на нем было
