отчетливо слышались испуганные крики многих людей, но никаких электриков не было и в помине. Гуров побежал дальше.
Разыскивать кого-то в кромешной темноте было бессмысленно. Он торопился домой. Добежав до машины, Гуров одной рукой отпер дверцу, а другой выхватил мобильник. На его вызов ни один телефон не ответил. Во время поездки Гуров с настойчивостью обреченного названивал и названивал домой, уже окончательно поняв, что проиграл.
«Кто не успел, тот опоздал, – тупо билась в голове единственная мысль. – Кто не успел, тот опоздал».
Глава 2
После внезапного ухода мужа Мария почувствовала себя плохо. Для нее тихий семейный вечер был таким же долгожданным чудом, как и для Гурова. Оставшись в одиночестве, Мария почувствовала себя обманутой. Оставив на кухне незаконченный ужин, она ушла в спальню и бессильно опустилась на кровать. Обида была настолько глубокой, что Мария едва удерживалась от слез.
Она была вполне самостоятельной женщиной, сама себя с полным на то основанием считала «железной леди», уже давно добившейся известности, успеха, благополучия, избалованной вниманием поклонников, режиссеров и продюсеров. Это ощущение постоянной востребованности помогало ей чувствовать себя уверенно в любой ситуации, помогало преодолевать невероятные трудности, а их в ее жизни было не так мало, как могло показаться со стороны. Просто Мария давно научилась прятать свои невзгоды от публики. Зрители не любят, когда от их кумиров отворачивается удача, и она привыкла быть везучей.
Даже свадьба с полковником Гуровым, имя которого ничего не говорило широкой публике, не нанесла ущерба ее имиджу. В этом поступке поклонники увидели то, что хотели увидеть, и то, что позволила им увидеть Мария – эпатаж, авантюру, с налетом некоторой загадочности и даже опасности, эдакие парижские тайны, сценарий плаща и шпаги. Только она сама да самые близкие люди знали, что на самом деле представляет из себя этот сдержанный, атлетически сложенный мужчина, с широким разворотом плеч и благородной сединой на висках. А он являлся для Марии воплощением надежности и силы. Он занимался действительно опасным и грубым делом, оставаясь при этом человеком большой души и удивительного такта. Вместе с ним в ее мир, отчасти эфемерный и призрачный, ворвалось дыхание настоящей жизни, дыхание горячее и резкое, иногда обжигающее до боли. Вряд ли можно было назвать ее положение уютным, зато Гуров и в самом деле оказался мужчиной, на плечо которого можно было опереться в любую минуту. Да Мария и не искала уюта. И к тому же она просто любила Гурова.
Любила до сих пор, несмотря на то что муж разочаровывал ее слишком часто. Нет, он тоже любил ее, но работу свою он любил все-таки больше. Мария говорила себе, что она выше ревности. Тем более что ревность эта относилась не к живой сопернице, а к мужскому делу, к ремеслу, которому муж отдал большую часть жизни. Но стать выше удавалось не всегда. Например, сегодня это никак не получалось. Слишком велико и неожиданно было разочарование.
Мария понимала, что муж не мог оставить ее в такой вечер одну из-за каких-нибудь пустяков. Раз он решился на такой шаг, значит, причина действительно была серьезной. Но осознание этого нисколько не помогало. В довершение всего Мария начала фантазировать, что могло вызвать мужа из дома в такую минуту – и фантазии эти с каждым разом делались все страшнее. Мария уже просто не могла находиться на одном месте. Она решительно поднялась и направилась к платяному шкафу.
Куда она пойдет, Мария еще не решила. Никаких планов у нее не было. Просто она больше не могла находиться в замкнутом пространстве. Уходить далеко тоже не стоило – Гуров мог вернуться в любую минуту. Мария решила подождать его на улице. Она просто прогуляется под кронами ночных деревьев, подышит прохладным воздухом, посмотрит на звезды – это успокоит ее. Если ожидание затянется, то она позвонит. До сих пор Мария не собиралась беспокоить мужа звонками – она уже знала, что для оперативника нежданный звонок бывает так же неприятен, как и для актера. О, эти деловые люди, не расстающиеся со своими навороченными трубками, пищащими и хрюкающими в самый драматический момент спектакля!
Нет, она не станет отвлекать мужа до тех пор, пока не поймет, что дело принимает серьезный оборот. В конце концов, за ней еще ужин.
Мария собралась, взяла телефон, сумочку, ключи и вышла из квартиры. По ступенькам она почти бежала, точно кто-то ждал ее внизу к назначенному часу. На лестнице ей никто не встретился. За солидными, с толстой обивкой дверями было тихо. Во всяком случае, так казалось Марии, и она завидовала этой благостной домашней тишине.
На крыльце ей в лицо сразу ударил ветер, пахнущий влагой и листьями. Судя по всему, погода вот-вот должна была испортиться. В воздухе уже порхали почти невесомые бисеринки дождя. Мария с беспокойством посмотрела на небо. О зонте она, конечно, не подумала, но и сейчас мысли ее были не о себе, а о муже. Если он задержится, то наверняка попадет под дождь, подумала Мария. Кто знает, будет ли он в этот момент в машине?
Раздумывая над тем, куда мог отправиться Гуров, Мария сошла с крыльца и повернула налево. И почти сразу же во двор навстречу ей, сверкая фарами, въехала машина «Скорой помощи».
Мария невольно остановилась. Появление белого автомобиля с красной полосой показалось ей сейчас дурным знаком, тоже как-то связанным с мужем. Разум подсказывал, что никакой связи быть не может, потому что Гуров далеко, и «Скорая помощь» не может разыскивать его здесь, какая бы катастрофа ни случилась. Это было очевидно, но тем не менее при виде неотложки Мария почувствовала почти физическую дурноту.
Машина ослепила ее фарами и проскочила мимо, остановившись напротив подъезда. Мария обернулась, ожидая увидеть озабоченных медиков, торопливо выскакивающих из дверей. Но машина, тихо урча, стояла у подъезда, и только мошкара вилась в лучах фар. Никто не выходил.
В этот момент Мария услышала за спиной легкие шаги, а потом деловитый мужской голос.
– Мария Строева, если не ошибаюсь?
Голос был совершенно незнаком. Звучал он достаточно приятно, но что-то в нем заставило Марию вздрогнуть. Она снова обернулась, резко и испуганно. Незнакомый человек, коренастый и широкоплечий, стоял напротив нее, слегка подавшись вперед, словно готовился в любую секунду подхватить Марию, если та лишится чувств.
– Да, это я, – сдавленным голосом произнесла Мария. – Вы кто? Что-то случилось?!
– Увы, – скорбно пробормотал незнакомец. – С вашим мужем случилось несчастье. Мы приехали за вами.
Где-то в уголке мозга мелькнула мысль, что никакой машины поблизости, кроме «Скорой», не видно, а между тем этот человек из нее не выходил, и все это выглядело очень странно, но рассуждать здраво в эту минуту было слишком тяжело. Мария пошатнулась и, действительно, едва не упала на руки незнакомого мужчины.
– Где он? – отрывисто спросила она. – Он жив? Что... Что с ним? Говорите же!
Мужчина предупреждающе поднял руку.
– Успокойтесь! – заботливо сказал он. – Не нужно впадать в панику. Я уверен, все будет хорошо. Но мы подумали, что вы захотите увидеть мужа...
– Разумеется, я хочу его видеть! – сердито бросила Мария. – Но прежде я хочу знать, что с ним...
Кровь бросилась ей в лицо, в груди потеплело. Весть о том, что Гуров все-таки жив, придала сил, но будто опьянила ее. Коренастый осторожно взял ее под руку.
– Прошу в машину, – сказал он. – Я сейчас все вам объясню.
Он все-таки повел Марию к санитарной машине. Она шла точно во сне. Ей казалось, что она ступает по болотным кочкам, которые колышутся под ногами и каждую секунду грозят кануть на дно. Если бы не заботливая поддержка незнакомца, она бы не прошла эти несколько метров.
– Я вас не помню, – сказала Мария. – Вы работаете вместе с мужем? В главке? Вы из какого отдела?
Сослуживцев Гурова она многих знала, но этот был ей определенно незнаком. Когда свет упал на его лицо, Мария обнаружила, что ее спутник обладает ничем не примечательной внешностью – такого увидишь в толпе и тут же забудешь. Одет мужчина был аккуратно, но тоже неприметно – темно-серый костюм, скромный галстук. «Бойцы невидимого фронта, – машинально подумала Мария. – Впрочем, мой Гуров
