счастью, основной материал я с собой ношу, – Гуров похлопал по толстой кожаной папке, которую предварительно набил старыми газетами. – Вот если бы я ее в сейфе оставил, пропала бы папочка. А теперь, слава богу, все в порядке, и скоро дело закрывать буду. Ты не поверишь, сколько дерьма на поверхность всплывет. Кстати, я к тебе именно по этому поводу.
– По какому? – прикинулся дурачком Мельников.
– Сейф у меня в кабинете поменять следует. Замок там никуда не годится, можно и шпилькой открыть, а сейчас времена, сам видишь, какие, – пояснил Гуров. – Так что ты напрягись и роди мне какой-нибудь железный ящик поприличнее моего. Вон как твой, например. А кстати, может, махнемся не глядя сейфами?
– Ага, щаз! – Мельников так возмутился, будто сыщик у него последний кусок хлеба отбирал. – Значит, хочешь, чтобы меня без всей документации по хозчасти оставили? Да ты представляешь, что случится, если мои бумаги к посторонним людям попадут?
– А ты представляешь, что случится, если у меня документы по делу «оборотней» исчезнут? – взвился Гуров. – Меня-то, конечно, разжалуют, но ты не думай, что я один из органов вылечу. Уж я-то постараюсь объяснить, по чьей вине мне не удалось сохранить документы. Кстати, я тебе заявленьице тут накатал, – сыщик вынул из папки и выложил на стол исписанный лист бумаги. – Так что ты мне прямо на этой бумажке и поставь резолюцию, по каким причинам ты отказываешься заменить сейф устаревшей конструкции в моем кабинете.
– Ага, щаз! – повторился начальник хозчасти. – Я тебе не говорил, что сейфа не дам. Я только сказал, что на мой не поменяю. Твой давно пора в утиль сдать, что мы и сделаем… – Гуров выразительно хмыкнул, всем своим видом показывая, насколько он верит словам Мельникова. Тот и бровью не повел. – …А тебе добудем новый. Кстати, а ты не думаешь, что таскать такие документы с собой опаснее, чем даже в твоем сейфе держать? Пропажу из сейфа ты действительно на кого-нибудь списать сможешь, я тебя знаю. А если тебя по темечку тюкнут и папочку заберут? Что тогда?
– Вот тогда и думать будем. А пока что сейф ограбили, а не меня, – усмехнулся Гуров. – Ну так что, когда мне новый сейф ждать?
– Через пару дней, – буркнул Мельников.
– Долго!
– Раньше не могу.
– Постарайся! Или мне к Орлову идти?
– Ну и гад ты, Лев Иванович! – возмутился начальник хозчасти. – Без ножа ведь режешь.
– Ты не пыли, Митрофаныч. Меня не разжалобишь, – усмехнулся Гуров. – Так когда будет сейф?
– Завтра. Вечером, – выдавил из себя Мельников.
– Завтра утром, или я иду к Орлову, – отрезал сыщик и, не попрощавшись с полковником, вышел из его кабинета.
Выйдя от Мельникова, Гуров едва смог сдержать смех. Что ж, спектакль удался на славу! Теперь начальник хозяйственной части, который и без того заслуженно пользовался в главке славой жуткого сплетника, точно обежит всю контору, рассказывая каждому встречному и поперечному о том, что Гуров окончательно сошел с ума. Дескать, то, что он в связи с новым делом даже Мельникова в коррупции подозревать начал, – это еще полбеды, а вот то, что сыщик секретные документы с собой таскает, тут уж диагноз ясен – маразм, пора на пенсию.
Теперь Гуров мог быть уверен, что нужная информация дойдет до тех людей, кто вчера пытался украсть из сейфа несуществующие документы. Более того, надавив на Мельникова с требованием срочно заменить сейф, Гуров просто не оставил преступникам выбора. Они будут знать, что завтра утром у Гурова будет новый сейф, а это может означать полный крах их попыток добыть документы. Они должны будут действовать. И немедленно! Добыть компрометирующие их материалы попытаются до того, как у Гурова появится новый сейф. В крайнем случае сделают это завтра утром. Перед отъездом сыщика на работу. Гуров попытался придумать, что бы он сам сделал на их месте. Расстреливать его машину на ходу, конечно, не станут. Может вспыхнуть пожар, и тогда не останется никакого шанса заполучить в руки интересующие их бумаги. Конечно, плюсом будет то, что во время пожара документы могут сгореть. Но, во-первых, уверенности в этом у преступников не будет. А во-вторых, если Гуров сделал уже копии «материалов», что вполне возможно, даже пожар не спасет «оборотней» от наказания.
Преступники, конечно, могут попытаться оглушить его и просто забрать документы, инсценировав ограбление (и это, вероятно, случится в то время, когда сыщик выйдет из машины и начнет подниматься к себе домой), но и тут уверенности в полном успехе у преступников не будет. А вдруг документов у Гурова не окажется? Или он, как и в первом случае, успеет сделать копии? Второе, конечно, не слишком страшно, если «оборотни» будут знать содержимое папки с их делом. Но вот если документов там не будет, сыщика придется убить. А это, в свою очередь, покажет всем, что Гуров шел по правильному пути. И тогда, раньше или позже, итог будет тем же – скамья подсудимых. Поэтому, скорее всего, Гурова попытаются взять живым. И для этого, опять же, лучше всего подходит промежуток времени, который уйдет у сыщика на то, чтобы выйти из машины и подняться в свою квартиру. Вот именно там этих ребят и нужно будет встретить, взять и расколоть.
Только и всего!
Вернувшись к себе, Гуров первым делом обзвонил телохранителей пропавшего Ширяева и попросил каждого приехать в главк для дачи свидетельских показаний. Он немного опасался, что кто-нибудь из телохранителей начнет юлить, придумывая разные поводы для того, чтобы не идти в главк, тем самым усложняя работу сыщика, но этого не произошло. Ему никто не отказал! Ни один из телохранителей не стал юлить, и все, как пионеры на линейке, с готовностью согласились прибыть в главк к назначенному Гуровым времени. Теперь ему до прибытия первого из телохранителей оставалось только одно – позвонить Соболеву, что Гуров и сделал.
– Лев Иванович, я, вообще-то, рассчитывал на более тесное сотрудничество, – сухо заявил следователь, едва услышав голос сыщика.
– Я тоже, – мгновенно отреагировал Гуров, не дав Соболеву закончить фразу. – Я до сих пор жду информацию о Ширяевой Анне Владимировне, урожденной Сотсковой, жене того самого теневого дельца, которого мы с вами вроде бы разыскиваем. Вы вспомнили, о ком я говорю?
– Лев Иванович, я на память никогда не жаловался. Так что можете обойтись без язвительных ноток, – ответил следователь. – Именно по поводу Анны Ширяевой я звонил вам сегодня. Дважды. Никто не брал
