приключений. А вариант с Тимофеем я вам предложил как специалисту, а не как женщине. Хотя, кто знает – поможете человеку, а там между вами возникнет взаимная симпатия…
– Странный вы человек, – делаясь вдруг покорной и скучной, сказала Валентина. – Как за вас Мария Строева вышла, не понимаю! Хотя врете вы, наверное…
– А зачем мне врать? – пожал плечами Гуров. – Врут, когда хотят произвести впечатление.
– Верно, врать вам незачем, – вздохнула в очередной раз Валентина. – Ну, ладно, вы мне не оставляете выбора. Спать рано, заводить знакомства поздно. Не возражаете, если мы прогуляемся немного? Покажете мне вашего пациента… Кстати, вы всегда такой альтруист? О каждом встречном заботитесь?
– Стараюсь, – скромно ответил Гуров. – Не получается, конечно. Но разве это плохо – заботиться о встречном? Куда лучше, чем глушить скуку алкоголем…
– Или случайными связями, – язвительно продолжила Валентина. – Это хотите сказать?
– Совсем нет, – ответил Гуров. – И в уме не держал. Однако давайте пройдемся, а то что-то зябко становится.
Действительно, со стороны леса потянуло прохладой. На территории комплекса начали один за другим зажигаться яркие фонари. На дискотеке уже гремела зажигательная музыка. Гуров и Стукова медленно пошли по выложенной камнем дорожке, держась теперь на расстоянии вытянутой руки друг от друга.
– Я готова просить у вас прощения за назойливость, – вдруг сказала Валентина. – Самонадеянность подвела. Увидела в вас совсем другой типаж. Ну что же – и на старуху бывает проруха.
– В старухи вы еще не годитесь, – ободряюще сказал ей Гуров. – А я вот действительно начал сдавать. Буквально на ровном месте в обмороки падаю. Меня потому сюда и прислали – здоровье наладить. Я рассчитывал спортом подзаняться, а тут это дело как-то не очень организовано. Действительно, за все схватились, а половину до конца не довели. Ну ничего, будем надеяться, что все еще наладится. Мне вот больше всего хочется по здешней речке сплавиться. На резиновой лодке. Было бы что рассказать потом в управлении!
– В самом деле? Вы этого хотите? – не поверила Валентина. – Жуть! Никогда не понимала мужчин… Холод, мокро… Нет, даже представить себе такое невозможно!.. А куда мы с вами идем?
– Да все туда же, – махнул рукой Гуров. – Покажу вам коттедж этого пьяницы. Живет один в особняке, на отшибе. Не диво, что ему с пьяных глаз черти мерещиться начали.
– Черти? Так у него белая горячка, что ли? – брезгливо спросила Стукова.
– Я не совсем правильно выразился, – засмеялся Гуров. – Не черти, конечно. Кто-то якобы за ним следит. Ну, как говорится, хрен редьки не слаще.
– И что же я буду делать с таким клиентом? – спросила Стукова. – Он хотя бы состоятельный мужик?
– Думаю, вполне. На бедняка не похож. Да и похвалялся мне своими успехами в бизнесе вполне искренне. При том даже в подпитии соблюдал осторожность – не сообщил, из какого он города. Может быть, считает это плохой приметой?
– Не знаю, – немного нервно ответила Стукова, оглядываясь по сторонам. – Ну и местечко! Я проходила здесь днем. Вроде не так мрачно все выглядело. А сейчас даже фонарь не спасает. Он здесь живет, ваш Тимофей?
– Ага, только он не мой, – негромко ответил Гуров. – И насколько регулярно он тут проживает – тоже вопрос. Сегодня, например, мне не удалось его застать. Боюсь, не заблудился ли он в лесу? Последний раз мы встретились с ним на лесной тропе.
– Ну сейчас-то он наверняка дома, – сказала Стукова. – Смотрите, вон окошко светится.
Гуров увидел, что действительно в одном из окон коттеджа горит свет.
– Значит, вернулся! – с облегчением сказал он. – Ну, слава богу! А я уж боялся, что придется всех на ноги поднимать.
Стукова покосилась на него. Глаза ее загадочно блеснули в полутьме.
– Вы и в самом деле такой беспокойный или притворяетесь? – спросила она. – Прямо Тимур и его команда.
– Так воспитаны, – шутливо сказал Гуров. – На этой самой книге.
– Ну и что вы намерены дальше делать? – спросила Валентина.
– Дальше? Пожалуй, провожу вас обратно и отправлюсь к себе спать, – ответил Гуров. – Завтра мне пораньше встать надо.
– Ну уж нет! – решительно заявила Стукова. – Вы можете быть свободны, но я спать еще не собираюсь. Раз уж привели меня сюда, то показывайте мне клиента. Я желаю знать, ради кого вы так стараетесь.
– Наверное, это лишнее, – мягко сказал Гуров. – Боюсь, что в данный момент клиент в таком состоянии…
– Вот и хорошо, – упрямо заявила Стукова, направляясь к дверям коттеджа.
Гурову показалось, что теперь ей очень хочется досадить ему во что бы то ни стало. Он пожал плечами и нехотя последовал за ней. Стукова решительно поднялась на крыльцо, но секундой раньше в доме погас свет. Гуров хотел сообщить об этом своей спутнице и ускорил шаги. Но в этот момент дверь коттеджа неожиданно отворилась, и наружу вывалилась какая-то странная группа. На первый взгляд там было не менее четырех человек, и эти четверо тащили что-то тяжелое. Они сопели и переругивались сорванным шепотом.
– Я говорил, что в одеяло нужно завернуть… – услышал Гуров обрывок фразы.
И тут они увидели перед собой женскую фигуру, буквально остолбеневшую от неожиданности. Для них это явление тоже было сюрпризом. Гуров понял это по вырвавшимся сразу из четырех глоток ругательствам. И понял, что дело плохо.
– Эй, мужики! – крикнул он, переходя на бег. – В чем дело?
– Валим!! – завопил кто-то.
Незнакомцы уронили на крыльце свою ношу – она рухнула вниз с грохотом, словно старый бабушкин диван. Даже звякнули стекла в окнах. Стукова пронзительно закричала.
– Заткнись, сука! – рявкнул кто-то, надвинувшись на женщину, и крик оборвался.
Гуров увидел, как Стукова падает на землю, и бросился к ней. Четверо мужчин врассыпную бежали к темному лесу. «Уйдут, поганцы! – с сожалением подумал Гуров. – Точно уйдут!»
Глава 4
Долго, однако, на этой мысли он не сосредоточивался. Это был порыв, естественный для сыщика, для ищейки, но сейчас у Гурова были дела поважнее, чем следовать своим профессиональным рефлексам. У его ног лежала женщина, которой требовалась срочная помощь. Да и рядом на крыльце, похоже, тоже был пострадавший. Гуров подозревал, что помочь ему было уже невозможно, поэтому занялся Стуковой.
Он опустился возле нее на колени и приподнял ей голову, аккуратно придержав за затылок. Стукова, слава богу, дышала. Ее узкое лицо казалось особенно бледным в рассеянном свете фонаря. Но она была жива! Открыв глаза, она пробормотала испуганным тоненьким голоском:
– Боже! Что это было? Они меня ударили! Они ударили меня по голове кулаком!
– Это хорошо, что просто кулаком, – деловито сказал Гуров. – Будь на этом кулаке кастет, дела были бы совсем плохи. Как вы себя чувствуете?
– Ужасно! – пролепетала Стукова. – В голове гудит, и все кружится. А кто эти ужасные люди?
– Любопытства вы не потеряли, – отметил Гуров. – Это хорошо. Значит, будете жить. Подождите минутку, ладно? Я взгляну, кто там у нас еще.
Он метнулся к крыльцу и немедленно убедился, что опасения его подтверждаются на все сто процентов – у входа лежал не кто иной, как сам Тимофей. Он казался мертвым, но после быстрого обследования Гуров с удовлетворением убедился, что его новый знакомец не так уж безнадежен. От него жутко разило спиртным, но он тоже дышал и даже что-то бурчал, когда Гуров пытался привести его в чувство. На нем была все та же одежда, а роскошный желтый галстук, свернувшийся в трубочку и съехавший набок, превратился в простую тряпку. Вид у бизнесмена был совершено непрезентабельный.
Гуров совсем уже решил, что Тимофей беспробудно пьян, когда тот вдруг очнулся, охнул и сел, глядя на Гурова туманными и мрачными глазами. Секунд пятнадцать ему понадобилось, чтобы сообразить, кто перед ним, а потом он разжал запекшиеся губы и произнес:
