История Русского народа от потопа до Рюрика

Итак, в конце последнего оледенения на месте Арала и Каспия плескались холодные волны огромного моря, северные границы которого доходили до Саратова и Уральска (а Волгоград «покоился» на дне морском); на западе соединялись проливом с Азово-Черноморским бассейном; глубоко врезаясь между Большим и Малым Кавказскими хребтами, затопляли долину реки Куры почти до Тбилиси. На северо-востоке это море соединялось через Тургайский пролив с Западно-Сибирским морем и Ледовитым океаном. По Каспию плавали тюлени и льдины а, может быть, и айсберги, сползающие с Уральских гор. Посреди моря торчали несколько вершин Устюрта, превратившихся в острова.

И все это было не 10 или 15 тысяч лет назад, а во втором тысячелетии до Р.Х. Только этим можно объяснить тот факт, что древние греки зафиксировали и письменно, и на географических картах исчезнувшие ныне проливы, очертания морей, линию ледяных гор. Такие сведения первобытные племена не могли донести до античных географов даже при наличии феноменальной исторической памяти.

Глава 17 РЕКА ОКЕАН И ПЕРВОЕ ВЕЛИКОЕ ПЕРЕСЕЛЕНИЕ НАРОДОВ

Непосредственно с Рифейскими горами связано еще одно античное предание — о реке Океан. В «Илиаде» Гомер так описывает эту странную реку: «Кругом Океан предо мною пенный, ревущий бежал, неизмеримый». Страбон в «Географии», подробно исследуя данные Гомера (и называя его первым географом^{187}), признает, что поэт подразумевает под Океаном как море, так и реку: «Гомер называет весь Океан «глубокотекущим» и «текущим вспять» (Од. XI, 13; XX, 65), а также и рекой. Он говорит и о части Океана как о реке или как о «течении реки». Гомер говорит не обо всем Океане, а о части его в следующих стихах:

Быстро своим кораблем Океана поток перерезав,
Снова по многоисплытому морю пришли мы.

(Одиссея, XII, I)»^{188}

Страбон предполагает, что здесь имеется в виду «нечто вроде лагуны или залива, который простирается от зимнего тропика к Южному полюсу»^{189}. Во всяком случае, он соглашается с тем, что это некое мощное течение, являющееся частью Мирового океана, но отличающееся от него и не являющееся рекой в общепринятом смысле слова.

Геродот пишет, что «Океан, по утверждению эллинов, течет, начиная от восхода солнца, вокруг всей земли, но доказать этого они не могут»^{190}.

По представлению Гиппарха, рекой Океан ограничивался предел обитаемого мира на севере. Она текла у подножия Рифейских гор, и соединялась как с Каспийским, так и другими морями. Марк Терренций Варрон (116–27 г. до Р.Х.) сообщает, со ссылкой на римского автора I в. до Р.Х. Корнелия Непота, об индийцах^{191}, которых при плавании по Океану пронесло мимо Каспийского моря и вынесло к Германии. В легенде об аргонавтах, похитивших золотое руно из Колхиды, сообщается, что они, спасаясь от преследователей, вошли в устье Истра (Дуная) и вышли в море уже на Балтике.

Собственно, ничего невозможного в этом нет. В. Янович считает, что «река Океан действительно существовала и была порождением ледника. Южный край ледника, опоясывающий всю северную часть Земли в широтном направлении, своей тяжестью прогибал земную кору и выдавливал перед собой огромный земляной вал, так называемую «морену напора»… Пространство между ледником и мореной напора заполнялось талой водой ледника и конденсирующейся на его южном склоне атмосферной влагой, образуя то, что древние именовали рекой Океан.

Называть Океан рекой было вполне естественно ввиду его большой протяженности при относительно небольшой ширине, пресной воде и наличии течения… Из реки Океан, протекавшей у подножия ледника, действительно могли брать начало все большие европейские реки от Дуная до Волги, как это утверждали древние»^{192}.

Если взглянуть на современную географическую карту, то видно, что вдоль гипотетического русла Океана (Западно-Сибирская равнина — Тургайская ложбина — Кумо-Манычевская впадина — Сиваш — Полесье — Восточная Пруссия) остались низменности и обширные заболоченные участки. В частности, В. Янович считает, что «существовал переток воды из Днепра в Южный Буг, доказательством чего является прослеживаемое под руслами Гнилого Тикича и Синюхи желобоподобное углубление в кристаллических породах»^{193}.

Так что неудивительно, если жителей Таманского полуострова иногда заносило в Германию.

Титанический водный поток шириной не меньшей, чем современная Волга в нижнем течении (а то и с Обскую губу), несущий глыбы льда, бегущий без начала и конца, а на его северном берегу — блистающая бесконечная ледовая стена высотой в два километра, над которой вечно клубятся серые тучи, должны были производить на видевших их людей неизгладимое впечатление.

Наверняка Гомер, до того как стал незрячим, видел это незабываемое зрелище, которое он описал, когда рассказывал о киммерийцах, живущих на берегу реки Океан:

Там страна и город мужей киммерийских. Всегдашний
Сумрак там и туман. Никогда светоносное солнце
Не освещает лучами людей, населяющих край тот,
Землю ль оно покидает, вступая на звездное небо,
Или спускается с неба, к земле направляясь обратно.
Ночь зловещая племя бессчастных людей окружает.

(Одиссея, XI, 14–19)

Область обитания киммерийцев — самого северного во втором тысячелетии до Р.Х. народа — Боспор Киммерийский (Керченский пролив), Крым, Таманский полуостров, древние авторы описывали как сумрачную землю, вечно покрытую туманом. Для древних греков, а затем и римлян, северное побережье Черного моря (в том числе и бывшая «всесоюзная здравница» — Крым) были тем же, чем для нас является сейчас Заполярье — местом весьма неприветливым и холодным. Черное море греки назвали первоначально Понтом Авксинским, то есть, морем негостеприимным.

Одна из наиболее вероятных версий, объясняющих значение этнонима «киммерийцы», утверждает, что он происходит от греческого слова χειμεριοι, есть «зимние». Геродот утверждает, что в его время (V в. до Р.Х.) в Скифии было очень холодно, а «к северу от Скифской земли постоянные снегопады, летом, конечно, меньше, чем зимой»^{194} . То есть, снег на широте Москвы шел даже летом. Черное море у побережья Крыма и Керченский пролив покрывались льдом, таким крепким, что по нему переходили вместе с повозками скифские войска: «Море здесь и весь Боспор Киммерийский замерзают, так что скифы, живущие по эту сторону рва [т. е. к западу от Киммерийского вала. — В.М.], выступают в поход по льду и на своих повозках переезжают на ту сторону до земли синдов [Таманского полуострова. — В.М.]. Такие холода продолжаются в тех странах сплошь восемь месяцев, да и остальные четыре месяца не тепло»^{195}. О суровых климатических условиях не только на Боспоре Киммерийском (где виноград не растет!), но и на Боспоре Фракийском и даже на Средиземном море (где на зиму приходится закапывать виноградные лозы в землю), пишет Страбон^{196}.