словно забыл, что работать больше не придется. Второй пинок пришелся по почкам и был чувствительней первого.
– Вставай, сука! – прошипел над ухом Гурова голос Филиппова. – Я тебя что, тащить до озера буду?
Сыщик с трудом разлепил залитые кровью веки и посмотрел на склонившегося над ним майора. Филиппов с ненавистью встретил его взгляд и плюнул Гурову в лицо. Затем майор размахнулся и нанес удар носком ботинка, целясь Гурову в нос. Сыщик дернул головой, и Филиппов попал по челюсти. Гуров почувствовал, как захрустели зубы.
– Давай-ка прекращай! – Кто-то оттащил майора. – До озера доведем, а там и делай, что хочешь. Подохнет еще прямо тут...
– Ты меня поучи еще, щенок! – заорал Филиппов. – Ничего с этим гадом не случится. Он из бетона сделан.
Он рывком поднял сыщика с холодной земли и толкнул вперед. Гуров осмотрелся.
Он стоял во дворе шикарной дачи. Сам дом сыщик мог видеть лишь краем глаза, но ухоженный газон, подстриженные деревья и розовые кусты вдоль дорожки говорили о том, что и дача должна быть соответственной.
На востоке, над вершинами деревьев, небо уже начинало розоветь. Все окружающие предметы казались серыми в предутреннем свете. Гуров глубоко вдохнул влажный воздух и удивился тому, что уже светает. Он не думал, что разговор с Игнатом продолжался так долго.
«Что ж, на рассвете умирать лучше, – подумал сыщик. – Хотя какая, к хренам, разница?!»
– Давай иди, козел, – подтолкнул его Филиппов. – Кранты тебе! Уж я об этом позабочусь.
Подталкивая дулом автомата, майор повел Гурова в глубину сада. Прислушавшись к звуку шагов, сыщик понял, что конвоируют его только двое.
Если бы убить Гурова поручили охранникам из команды Лунина, то у сыщика не было бы никаких шансов. Он уже успел понять, насколько хорошо подготовлены эти боевики. Они довели бы сыщика до нужного места, не сокращая дистанцию, и пристрелили бы в затылок. При попытке сбежать Гурова изрешетили бы автоматными очередями.
Но теперь все было по-другому. Майор страстно жаждал поквитаться с Гуровым за унижение, испытанное в полуразрушенном доме. Он захочет отыграться, и тогда у сыщика появится шанс.
«Господи, теперь бы только нервы выдержали!» – Гуров почувствовал, как покрывается холодным потом.
Сыщик смирился с тем, что живым ему уйти не дадут. А теперь, поняв, что может спастись, Гуров почувствовал острый приступ страха.
«А вдруг майор просто пристрелит меня? – Гуров начинал паниковать. – Вдруг я не уловлю момента, когда нужно будет действовать? Или боевик успеет среагировать? Или, вообще, все провалю на хрен?!»
Гуров почувствовал, как сильно хочет жить. Прожить еще хотя бы столько, сколько нужно для того, чтобы арестовать всех этих гадов и предать их суду. А потом хоть трава не расти!
«Хватит, Лева! – мысленно приказал Гуров. – Успокойся, иначе тебе ни за что не выбраться отсюда. Ты сейчас подобен майору и не в состоянии контролировать себя. Соберись!»
Медленно, очень медленно Гуров начал успокаиваться. Он вдыхал полной грудью осенний воздух, чувствуя, как утренний мороз приводит его в сознание. Восприятие мира у Гурова необычайно обострилось. Казалось, он способен услышать и почувствовать, как полусонный земляной червь прокладывает тонкую ниточку подземного хода.
Между тем Филиппов довел Гурова до калитки в высоком бетонном заборе. Калитка была металлической, и закрывал ее огромный тщательно смазанный замок. Боевик прислонил Гурова к шершавой поверхности бетона, а майор открыл калитку. Затем пинком подтолкнул сыщика наружу.
Почти сразу за забором стояла полуразвалившаяся беседка. Деревья вокруг нее были не ухожены, и Гурову показалось, что здесь давно никто не бывал. Сыщик удивился, что в окрестностях Москвы, где люди буквально зубами выгрызают лишнюю сотку земли, может еще быть такое заброшенное место. За плотной стеной кустов Гуров увидел небольшое озеро, заросшее ряской.
– Ну вот мы и пришли, – прошипел за его спиной Филиппов и ударил Гурова по почкам.
– Ласковый ты мой, – усмехнулся Гуров, оборачиваясь. – Спасибо, что комара убил!
– Ах ты, сука! – завизжал майор и ударил Гурова в лицо.
Сыщик намеренно не уклонился. Он принимал удары Филиппова, молясь о том, чтобы майор не прекращал истерики. И Филиппов разошелся. Он молотил Гурова так, словно желал забить его до смерти.
Сыщик старался подставлять под кулаки майора менее чувствительные части тела. Но и это не помогло. После одного из ударов Гуров все-таки упал на сырую траву под прибрежными ветлами.
– Встать, сука! – заорал майор, пнув Гурова в живот. – Встань, козел, я еще не закончил. Сказал же, что на ремешки тебя пошинкую.
Филиппов отбросил автомат и достал из-за пояса охотничий нож. Он стукнул по сверкающему лезвию ногтем и, глядя сыщику в глаза, начал медленно приближаться.
Прыгнуть сейчас на Филиппова было равносильно самоубийству. Боевик изрешетил бы его из автомата, прежде чем Гурову удалось бы сбить Филиппова с ног. Сыщик почувствовал, что теперь-то все кончено. Гуров в отчаянии заскрипел зубами.
– Ну, это надолго, – пробормотал боевик. Гуров и майор одновременно повернулись к нему. – Если ты собрался шинковать, то хоть рот ему заткни. А то так орать начнет, что его на Каширке услышат.
Бандит сунул автомат под мышку и полез в карман. Он решил, что избитый, еле держащийся на ногах мент уже не представляет никакой опасности.
Словно в замедленной съемке, Гуров увидел, как боевик достает помятую пачку сигарет. Сыщик видел, как Филиппов поворачивается к нему, и понял: пора!
Гуров метнулся вперед, словно спринтер на старте. Он отшвырнул плечом ошалевшего от удивления Филиппова и врезался лбом в подбородок боевика. Бросок Гурова бандит заметил в последнюю секунду. Он попытался перехватить автомат, но не успел. Удар Гурова свалил его.
На мгновение Филиппов замешкался. Этого хватило, чтобы Гуров нанес майору удар ногой в корпус. Филиппов пошатнулся и упал.
Сыщик тоже упал. Он повалился спиной на боевика и лопатками придавил того к земле. Одним быстрым движением Гуров вскинул ноги и вытащил через них из-за спины руки, скованные наручниками. Холодная сталь содрала кожу с запястий, но Гуров не обратил на это внимания. Он смотрел на майора.
Филиппов сделал все почти правильно. Он не стал вставать, а послал тело одним броском вперед по земле, к автомату. Майор уже схватился за него, но Гуров был быстрей.
Не вставая, сыщик подхватил автомат боевика и нажал на спусковой крючок. Кровь шумела в ушах Гурова столь сильно, что он почти не услышал выстрела. Сыщик лишь увидел, как на майоре расцветают алые бутоны крови. Филиппов дернулся и замер, а сыщик откатился от боевика в сторону.
И вовремя! Тот уже пришел в себя и схватился за нож у голенища десантного ботинка. Одну долгую секунду бандит и сыщик смотрели друг другу в глаза, а затем Гуров выстрелил. Голова боевика лопнула, как перезрелый арбуз. Все было кончено. Гуров поднялся на ноги, но ноги не слушались, и он вновь рухнул на сырую траву.
Гуров не знал, сколько времени он пролежал так. Минуту, три, десять секунд или вечность. Гуров встал и обыскал майора с боевиком в поисках ключа от наручников. Нашел его Гуров в кармане камуфляжной куртки боевика. Сыщик расстегнул наручники и потер пораненные запястья.
Медлить было нельзя. Но Гуров не пробежал и десяти шагов, как представил, что Филиппова и боевика находят на берегу озера. Облава на Гурова ничего не дает, и главарь принимает решение скрыться. Сыщик не сомневался, что тот уничтожит все следы. В том числе и Лунина. Единственного человека, который знал, кем на самом деле был Игнат Анатольевич.
Гуров не сможет достать главаря, и тот найдет способ расправиться с Гуровым. Сыщик не сомневался, что первой мишенью бандитов станет Мария, ее убьют быстрее, чем Гуров доберется до телефона, чтобы предупредить ее.
От этой мысли сыщика прошиб холодный пот. Он понял, что единственный способ спасти себя и жену – вернуться на дачу.
