– Я же просил вас прекратить задавать дурацкие вопросы, – вновь повысил голос бизнесмен. – И вообще, позавчера я с Федором Михайловичем не встречался. Первый раз от вас это слышу.
Гуров хотел задать новый вопрос, но в этот момент в дверь кабинета, где проходил допрос, негромко постучали. Сыщик выпрямился и кивнул головой Станиславу, предлагая открыть. Крячко пожал плечами и с недовольной миной распахнул дверь. На пороге стоял Степан Игоревич Яровец. Юрист, завоевавший себе в Москве славу самого удачливого адвоката преступного мира.
– Ба, знакомые все лица! Рад видеть вас, господа полковники, и вас, Игорь Федорович, – всплеснул руками Яровец. – А я иду по прокуратуре и думаю, почему никто вокруг не знает, в каком кабинете допрашивают господина Вяхирева? Мне вообще никто не мог сказать, привезли его сюда или он еще в МУРе. А тут, оказывается, вы. Ну, теперь все ясно. Здравствуйте, Роман Сергеевич. – Адвокат прошел прямо к столу Гойды и положил на него свой портфель. – Я вижу, эти садисты уже поиздевались над вами. Но теперь мы их безобразия прекратим. Надеюсь, что вы никакой глупости им не сказали?
– Эти господа вели себя несколько странно. – С приходом Яровца Вяхирев почувствовал уверенность в себе. – Например, отобрали у меня паспорт и заявили, что задерживают меня до выяснения личности. Бред какой-то!..
– Игорь Федорович, непременно внесите в протокол эту клевету, – перебил бизнесмена Крячко. – Роман Сергеевич, вы же только что доставали свой паспорт из правого кармана пиджака. А потом убрали туда же. Зачем же возводить на людей напраслину? Проверьте. Он же там так и лежит.
Вяхирев недоумевающе посмотрел на Станислава и сунул руку в правый карман. Когда бизнесмен вынул ее обратно, то недоумение на его лице сменилось откровенным удивлением. В правой руке Вяхирев держал свой собственный паспорт.
– Они мне его подкинули, – фыркнул бизнесмен. – И когда только успели?!
– Они это могут, – хитро прищурился адвокат. – Ну что, господа, приступаем? Так на каком основании вы задержали моего клиента?
То, что происходило в дальнейшем, больше походило на ярмарочный балаган, чем на разговор в кабинете прокуратуры. Яровец резко пресекал любую попытку друзей вывести Вяхирева ни чистую воду. С приходом адвоката в речах бизнесмена появилась уверенность. И все его ответы утратили двусмысленность, став абсолютно логичными и безупречными.
При помощи Яровца Вяхиреву удалось даже вспомнить, что позавчера, около двенадцати ночи, когда он уже спал с женой, к ним в квартиру стучалась соседка и просила вызвать «Скорую помощь» для своего ребенка. В общем, допрос подозреваемого превратился в абсолютный фарс. И ничего поделать с этим было невозможно. Тем более что никто из троих друзей и не пытался прекратить это дешевое шоу.
Услышали они уже от Вяхирева достаточно. И в отличие от Яровца имели незаинтересованных свидетелей, способных опознать бизнесмена. Гуров некоторое время наблюдал за комедией, разыгравшейся в стенах прокуратуры, а потом предложил начать опознание. Яровец, ошарашенный таким заявлением, попробовал возразить. Но его аргументов не хватило и на то, чтобы выстроить до конца фразу отказа от опознания.
– Думаю, вам теперь придется покинуть кабинет, – усмехнулся Гуров в лицо Яровцу. – На опознании ваше присутствие необязательно. Не ваш курятник. Там хватит и понятых. Кстати, если хотите, можете привести их с улицы сами. Но для этого у вас всего лишь десять минут.
– Да нет, Лев Иванович, я вам доверяю, – галантно развел руками адвокат. – Однако я настаиваю на своем присутствии при подписании понятыми протокола!
– Без проблем. Я вас позову, когда мы закончим, – согласился Гуров. – А сейчас выйдите, пожалуйста, и подождите в другой комнате. Станислав, проводи дорогого гостя!..
Однако опознание прошло не так гладко, как рассчитывал сыщик. Первым, когда к процедуре все было готово, Гуров вызвал Евсеева. Парень долго ходил вдоль шеренги из шестерых темноволосых мужчин, внимательно всматриваясь в лица, а потом заявил, что при таком ярком освещении ему трудно опознать того человека.
– Дело-то ночью было, – растерянно проговорил Евсеев. – А днем все по-другому выглядит...
Парню пошли навстречу и задернули плотные шторы на окнах. В комнате воцарился полумрак. Однако и это не помогло. Посмотрев на мужчин, Евсеев воскликнул, что теперь они похожи, будто братья-близнецы. Гуров потребовал от него четкого ответа на вопрос, присутствует ли здесь человек, встреченный Евсеевым неподалеку от Института Склифосовского.
– Вот этот вроде похож. – Парень остановился около Вяхирева. – Но я не могу утверждать, что там был именно он.
Так и пришлось занести в протокол. Всех участвующих в следственном эксперименте мужчин поменяли местами и повторили ту же процедуру с Тополевым. Результат был идентичным тому, что вышел в случае с Евсеевым. Двое других парней также не выразили уверенности, что Вяхирев – именно тот человек, которого они ограбили.
У Гурова еще оставалась надежда на Реброва, но и ей не суждено было оправдаться. Наметанный глаз торговца ворованными вещами, привыкшего запоминать внешность людей с первой встречи, тут же выделил Вяхирева из остальных. Но и это ни к чему не привело.
– Вот этот похож, словно брат родной, – безапелляционно заявил Сверчок. – Только тот чуть пониже был. Да и держал себя не так уверено.
После просьбы Гурова конкретно ответить, есть ли тут тот человек, что приходил к нему домой позавчера ночью, Ребров несколько замялся. Пару минут он всматривался в лица и фигуры присутствующих, а потом заявил, что Вяхирев мог бы быть тем самым человеком, но подтвердить на суде, что приходил именно он, Ребров не рискнет.
– И это все? – презрительно проговорил Яровец, прочитав протокол опознания. – Лев Иванович, я ожидал от вас большего. Если вы пытаетесь удержать под арестом моего подзащитного на основании этих показаний, то делаете большую ошибку. Романом Сергеевичем мог назваться кто угодно. Но заметьте, что никто из ваших так называемых свидетелей моего подзащитного не опознал. Советую вам отпустить Романа Сергеевича немедленно. Я все равно добьюсь его освобождения. Однако для вас это будет чревато неприятностями по службе.
– А вы меня не пугайте, Степан Игоревич, – жестко усмехнулся Гуров. – Я и без вашей заботы в состоянии распорядиться собственной судьбой...
– Господин полковник, вы ошибаетесь, подозревая меня в убийстве Горохова, – встрял в разговор Вяхирев. – Такое совершить мог только кто-то из членов правления банка. Они же там все словно пауки в одной банке. Простите за тавтологию...
– А вас, Роман Сергеевич, никто не спрашивает, – отрезал Гуров и повернулся к дежурному сержанту: – Уведите его. На сегодня мы закончили.
– Зря вы не прислушались к моему совету, Лев Иванович, – посмотрев вслед Вяхиреву, произнес Яровец. – Было бы все намного проще.
– А мы простых путей не ищем. Иначе никогда ни одного преступника поймать не смогли бы, – отрезал Гуров и, развернувшись, пошел к Станиславу, уже несколько минут старательно показывавшему жестами сыщику, что требуется его присутствие.
– Лева, только что звонил дежурный, – отводя Гурова к окну, проговорил Крячко. – Он утверждает, что тебя разыскивает Горохова. Срочно просит приехать, а что случилось, не говорит. Мне с тобой?
– Нет, поезжай в главк, – отрезал Гуров. – Скоро должен появиться Веселов. Поинтересуйся, что ему удалось узнать, и ждите там моего прихода...
По дороге к Гороховой сыщик размышлял о том, где он снова мог ошибиться. Вот уже третий раз за два дня для доказательства вины подозреваемого им человека не хватает точных фактов.
Уверенность, что именно Вяхирев и есть убийца Горохова, была почти стопроцентной, пока не началось опознание. И хотя имеющихся улик и показаний свидетелей достаточно, чтобы содержать бизнесмена под стражей, в сердце Гурова закралось сомнение относительно правильности сделанных из имеющихся фактов выводов.
Гурову страшно захотелось увидеть Марию и поделиться с ней своими сомнениями. Строева прекрасно умела слушать. Она никогда не советовала мужу, как поступить в той или иной ситуации, поскольку всегда считала, что каждый должен делать свою работу сам. Однако иногда высказанные ею вслух ощущения от
