Посмотрев на часы, он увидел, что уложился в намеченный на сегодня план. Перед тем как ехать на какое-то дело, Гуров приблизительно прикидывал, сколько времени займет тот или иной разговор. Его большой опыт помогал ему почти всегда рассчитывать время правильно.
– Ну, не буду вас больше... – начал он, и Людмила тут же радостно его прервала:
– Уже уходите?
Она соскочила со стула и откровенно взглянула на настенные часы, висящие над директорским столом. До этого она старалась сдерживаться и посматривала на них украдкой.
– Да, я уже ухожу – Гуров тоже встал и поощрительно улыбнулся Людмиле. – И провожать меня не нужно. Я найду, где у вас тут выход. До свидания.
Гуров быстро вышел из кабинета, распахнув дверь, прикрыл ее и сделал три шага по приемной.
В ней все еще никого не было. Постояв, словно подумав о чем-то, а на самом деле чутко прислушиваясь к звукам, доносящимся из кабинета, Гуров понял, что следом за ним Людмила выходить не желает. Это могло означать только одно.
Отсчитав мысленно до десяти, потом дав ей фору еще в пять секунд, Гуров тихо вернулся к двери кабинета и приоткрыл ее.
Людмила стояла, наклонившись над столом директора. Она прижимала к уху трубку телефона и притоптывала каблучками от нетерпения.
Гуров отворил дверь шире. И вошел.
Увидев его снова, Людмила вздрогнула. Глаза ее расширились, она отшатнулась назад, потом резко положила трубку.
– А аппарат рекомендую выбросить в окно, – посоветовал Гуров, возвращаясь к своему креслу.
– Зачем? – пролепетала Людмила.
– Чтобы после удара об асфальт не сработала команда «повтор номера». Знаете такую?
Людмила молча кивнула, покусывая губы и поглядывая на телефон.
– Я тоже знаю, – сказал Гуров.
Он подошел к столу, взял в руки аппарат, сел в кресло и жестом показал Людмиле на кресло напротив.
– Прошу вас. И, как мне кажется, начнем сначала.
Когда бутылка опустела и все, или почти все, животрепещущие темы были обговорены, Крячко встал из-за стола.
– Сваливаешь, Стас? – спросил Балков, поглядывая на пустую бутылку, поставленную под стол. – Можно и повторить. Было бы желание.
– Моя работа еще не окончена, Тимофеич, – ответил Крячко.
– Так у тебя же ненормированный рабочий день! Как и у меня, впрочем, – Балков продолжал поглядывать на бутылку. Он о чем-то усиленно размышлял, надувая губы и потирая их пальцами. – Зачем спешить сегодня, если это можно сделать и завтра? – с претензией на незамысловатую философию сказал он.
– Вот именно, – невпопад ответил Стас. – Пора. Мне нужно заехать еще в одно место. Ну а потом... А потом еще в одно, но это место будет последним на сегодня. Наверное.
Тимофеич молча встал и пошел провожать столичного гостя.
Они вышли из дверей опорного пункта, закурили и как-то вместе, не сговариваясь, поглядели на виднеющуюся из-за ближайших домов крышу Дома культуры.
Балков с силой пнул ногой стену своего пункта.
– Не выношу этих кретинов, – как бы извиняясь, сказал он. – Ты знаешь, Стас, если бы этот Жорик меня послал открытым текстом или драться полез, я бы его зауважал. А так рассопливился, как пацан. – Балков сплюнул себе под ноги. – Пацан, он и есть пацан, и уши у него холодные. Все-таки едешь?
– Да, – кивнул Крячко. – Надо.
– Ну, давай, Стас, звони, если что. – Балков протянул руку. – Или лучше заезжай.
– Обязательно. – Крячко пожал руку своему новому приятелю и загрузился в «Мерседес».
Балков шагнул ближе к машине, наклонился и начал объяснять:
– Поедешь вот по этой дорожке и, как она закончится, повернешь вправо и там – до будки. А потом влево, дорога тебя сама поведет. И минут через пять будешь на месте. – Балков помахал рукой, показывая, как нужно ехать. – Не заблудишься, Стас. Не маленький.
– На каком месте я буду через пять минут? – Стас успел завести мотор и теперь выглянул в окно своего автомобиля, вслушиваясь в то, что ему говорил Балков.
– Ну, на том, где твоего фраера грохнули. Ты ведь туда собрался или нет? – Балков усмехнулся и помял в пальцах сигарету.
– Ну, ты даешь, Тимофеич. Как догадался, что мне туда нужно? – удивился Стас. – Я же тебе ничего не говорил!
– А что, я в первый раз замужем, что ли? – Балков задумчиво посмотрел на небо, потом снова на крышу Дома культуры. – У меня же это... как его, девять на двенадцать! А вообще-то нет, преступление я не раскрыл, значит, не будет мне новой грамоты. Невезуха!
– Я тебе сделаю грамоту! – пообещал Стас. – Пришлю с фельдъегерем. Веришь?
– Не-а, – усмехнулся Балков. – Да разве в этом дело? Ну, давай, кати, мне тоже нужно в одно место по делу сходить.
– Это к тетке-лоточнице? – прищурился Стас. – К бизнес-вумен по имени Машка?
Балков приоткрыл рот.
– Ну ты даешь, опер! Езжай-езжай, а то, я так понимаю, ты уже все про меня успел вызнать!
Стас махнул рукой и поехал, как ему сказал Балков. Сам же Балков, посмотрев вслед «Мерседесу», покачал головой, нахмурился и с очень деловым видом направился в сторону клуба.
Стас не доехал до места убийства Николаева, наверное, метров триста или чуть больше и свернул с дорожки. Его видавший виды «Мерседес» затрясся по кочкам, возмущаясь неприличной и непривычной трассой.
Доехав до того места, где по заключению экспертов стоял неизвестный «жигуленок», а по предварительному мнению следствия это и была машина киллера, Стас остановился.
Посмотрев из окошка машины налево, потом нагнувшись и посмотрев направо, Стас поежился. Выходить наружу не хотелось, но, подстегнув себя, он глубоко вздохнул и выбрался на свежий воздух.
А снаружи оказалось не так уж холодно, как он себе представлял, но, наверное, это было спервоначала.
Стас походил вокруг своего автомобиля, потом подошел к кустам и выглянул из-за них туда, где вчера остановился «Мерседес» Сергея Николаева. И тут же присвистнул от удивления.
Он увидел машину.
Темно-синяя «БМВ» третьей модели, новая и блестящая, стояла на том самом месте, где вчера нашли машину Николаева. Или почти на том. Это было неважно. А важно было то, что машина стояла, а рядом с нею стояли мужчина и женщина. Они держали в руках букеты, раскладывали цветы на небольшом пригорке, сохранившем на своем изрытом боку следы от капота «Мерседеса».
– Безутешные родственники? Или коллеги по работе и бизнесу? – сам у себя спросил Крячко, прислонясь к стволу кривоватой березы, и сам себе ответил: – Это мы определим прямо сегодня же.
Он прищурился на номер «БМВ», вытащил из кармана пачку сигарет и выбил одну, не спуская глаз с этой пары, стараясь разглядеть ее получше.
Мужчина был высок и строен, на вид приблизительно тридцати лет, в черном плаще с длинным темно- красным шарфом, лихо перекинутым на спину. Весь он был каким-то картинным и фатоватым. Такое мнение сложилось у Стаса, и, закуривая, он перевел взгляд на женщину.
Это была коротко стриженная шатенка в очках, что сразу же на порядок снижало ее привлекательность в глазах Стаса. Женщина была одета в светло-коричневое пальто, на голове – такая же шляпка. Она зябко поводила плечами, оглядывалась по сторонам, и по всей ее фигуре было заметно, что ей грустно и холодно.
