Полковник веки тихо щурит, — Сейчас бы закатиться сватом Наверное, глядит назад И чтобы яблони кругом… И видит где-то вдалеке. В тылу врага четыре нитки… Шоссе осеннее. Он молод Маршруты четырех колонн. И сдуру что-то натворил. — Успеем всюду. — И автомат лежит в руке, «Газик» прыткий Граната рядом, словно молот. Взревел надрывно у калитки. Лес желтый, словно с похорон. Машина из последних сил Рванулась, набирая скорость. Машина с пожелтевших просек — Эх, автомат, работай споро, — Идет на серое шоссе. Боец негромко попросил. Сухая праздничная осень… Баб на покосе Стволы зенитных пулеметов, «Юнкерс» косит, Прицел на уровень спины. Чтоб мир от боли окосел. Война как повар. Люди — шпроты И сухофрукты для компота — И счетверенным пулеметом Объелся повар белены. Глядит, глядит машина вдаль. Докладывает четко кто-то: В крови, в дерьме прорвался — Вот наша движется пехота, «газик», Портянок, видно, ей не жаль. Летит за дальний поворот. (И снова пауза в рассказе.) Лес, восемнадцать автоматов Истерика, кого-то рвет, Глядят с заляпанных бортов. А кто-то плачет и хохочет, Висят тяжелые гранаты, Кто покатился по траве. Мелькнут тельняшки, ведь ребята Мир опрокинут, опорочен Собралися со всех флотов. И безнадежно осовел. Вчера морские офицеры… Сегодня отданы в штрафбат… Но верит комполка без меры, Что это завтра офицеры, И гимнастерки нараспашку. Что нет надежнее солдат. А ночью снова будет бой. И полосатые тельняшки Не приговором трибунала Через траншеи, через страшно Их на врага ведут сердца. Пройдут над вражескую пашней Не сбить летящего баклана Неотвратимою судьбой. Тяжелой каплею свинца. …Полковник тихо веки щурит, Ах, слишком ровно, очень ровно Рванулось море в небеса. Вдали шагает батальон. Десант воздушный белой бурей Равненье держит безусловно. Летит. В безоблачной лазури А «газик» катит себе, словно Лишь парашютов паруса. Цыпленок в будущий бульон. И генерал повел плечами… Мне кажется, что комполка На «газике» летит отчаянно, И осень кружится печально, И узкая скользит река. Однажды в расположение дивизии, куда организационно входил и 15 ОДБ, прибыл генерал А.А. Жданов, член Военного совета Северно-Западного направления и Военного совета Ленинградского фронта. Побывал на передовой, заслушал командиров полков. Недовольство высокого начальника вызвало то, что командиры не знали задачу дивизии, своих соседей слева и справа и их задач. Между двух полков занимал оборону батальон майора Маргелова.
— Дисциплинарный батальон, — предупредил генерала командир дивизии.
— Ну и что, заслушаем комбата, — сказал Жданов.
Майор Маргелов четко изложил задачи батальона, подробно рассказал о своих соседях слева и справа и о порядке взаимодействия с ними. Жданов остался доволен докладом и, как оказалось, запомнил командира батальона.
«Дисциплинарники» воевали самоотверженно, не щадя своей жизни там, где им было положено тем суровым временем и их положением — на самых опасных участках фронта, в первых рядах атакующих. Во
