направлении люка. По крайней мере две из них попали в цель. Гуров увидел, как человека отбросило назад, на его лице появилось недоуменное выражение, и он провалился вниз так же стремительно, как и появился.
Гуров не стал раздумывать. Он сильно дернул за руку Перфилова и негромко скомандовал: «Вперед!» Он предвидел, что одной гранатой дело не ограничится, и намеревался перебраться поближе к люку – там, ему казалось, будет безопаснее.
Но Перфилов заартачился. Он закрыл голову руками и сдавленно пробубнил:
– Я не могу!
Пистолет по-прежнему валялся рядом с ним, бесполезный и от этого еще более опасный. Гуров раздраженно понял его и сунул в карман. «Сказано – не мечите бисер перед свиньями, – сердито подумал он. – Одно слово – фотограф!»
Он еще раз хорошенько тряхнул Перфилова.
– Сможете! – категорически заявил он. – Если жить хотите. Сейчас они забросают крышу гранатами, и нас потом лопатой придется отсюда собирать. Мы должны на время вернуться вниз. Не теряйте времени!
Гуров полагал, что, получив серьезный отпор, бандиты не рискнут сразу повторять попытку. Скорее всего, они оставят кого-то у лестницы, а остальные устроят нечто вроде артобстрела. Но их планам можно помешать. Только действовать нужно быстро. А Перфилов не хотел или не мог действовать быстро.
– Возьмите себя в руки! – сказал Гуров. – И ползите к люку. Иначе вас взорвут. А я расчищу путь. – Пригнувшись, он быстро побежал к люку, а метрах в десяти от него упал на гудрон и пополз.
Гуров был уверен, что бандиты поступят именно так. Их тоже поджимает время, и им хочется кончить все побыстрее. Неизвестно, что произошло в Москве, но здесь они уже потеряли двух человек, что вряд ли входило в их планы. Костяк банды Аслану наверняка хотелось бы сохранить. Затяжной бой ему ни к чему – это не горное ущелье. Еще одним человеком он, пожалуй, рискнет, но не более.
Скорее всего, этот человек сейчас стоит под лестницей с оружием наготове и ждет, когда на крыше отгрохочут взрывы. Тогда он повторит вылазку. Хотя вряд ли это будет тот же самый человек, что и в первый раз.
Гуров оглянулся. До Перфилова все-таки дошло, что дело пахнет керосином, преодолевая слабость и боль, он упорно полз следом за Гуровым. «Хорошо бы он собрался, потому что еще надо будет спуститься вниз, – подумал Гуров. – А потом опять подняться. И все это в темпе. Иначе Мария больше никогда не получит цветов от господина Перфилова. Скорее уж наоборот...»
Он прополз еще немного вперед. До люка теперь было рукой подать. Гуров извлек из кармана второй пистолет, мысленно перекрестился и рывком приблизился к люку. Опустив в пустоту руки, он принялся палить вниз из обоих стволов. Раздавшийся внизу крик он выслушал с удовлетворением – значит, он все- таки не ошибся в своих расчетах. Но у этих расчетов был не только актив, но и пассив, и он тоже не заставил себя ждать.
Гуров успел вставить новую обойму, как на другом конце крыши прогремел еще один взрыв. Здание под Гуровым содрогнулось, но осколки, к счастью, ушли высоко вверх, не причинив никому вреда. Пожалуй, даже наоборот – взрыв подстегнул Перфилова, и он до предела увеличил скорость. Через секунду он был уже рядом с Гуровым, задыхающийся, страшный, но при этом почти счастливый.
– Вниз? – озабоченно спросил он.
– Сначала я сам проверю, – строго ответил Гуров и с пистолетом в руке заглянул в люк.
Он не видел, как упала на крышу очередная граната, и взрыв застал его врасплох. Рвануло совсем близко, и то, что они опять уцелели, было почти чудом. Но долго надеяться на чудеса не стоило, и Гуров, наскоро убедившись, что внизу тихо, буквально за шиворот втащил Перфилова в люк.
Они свалились к подножию лестницы и несколько секунд лежали без движения, приходя в себя после пережитого потрясения. Гуров, оглядевшись по сторонам, окончательно убедился, что пока все складывается как нельзя лучше – в маленькой комнатушке уже лежали два трупа. Тот смельчак, что решился выскочить на крышу, и второй, поджидавший у лестницы, – Гуров буквально изрешетил его из двух стволов. Вид у этого убитого был ужасный, и Гурову невольно подумалось, что бы сказал на этот раз Крячко, так неожиданно зациклившийся на проблеме насилия и убийства.
«Что выросло, то выросло, – сурово подумал Гуров. – Они сами выбрали этот путь».
На крыше грохнули подряд три взрыва. С потолка разом осела туча ядовитой пыли. Перфилов закашлялся. В наступившей тишине кашель его казался громким, как стук пулемета.
– А теперь наверх, Геннадий Валентинович! – скомандовал Гуров. – Сдается мне, сейчас сюда явятся с проверкой...
Перфилов жалобно посмотрел на него и уныло сказал:
– Я не смогу... Я опять той же ногой ударился. Боль адская. Вообще пошевелить ею не могу.
На этот раз он, кажется, нисколько не преувеличивал, но, опасаясь, что Гуров не поверит, он с трудом задрал штанину. Вид распухшей, посиневшей ноги привел Гурова в ужас.
– Да-а-а... Вот это называется – попали на ровном месте да мордой об асфальт! – с уважением сказал он и после секундного раздумья добавил решительно: – Значит, так! Крыша отменяется. Сидите здесь. Все равно хуже уже не будет. А я выйду нашим друзьям навстречу. Этого они от нас уж точно не ждут.
Он поднял с пола автомат, который принадлежал, видимо, бандиту, погибшему последним, и выскочил в коридор. Главное было – поскорее проскочить эти темные закоулки, опередить противника, потому что, если бы его забросали гранатами в этом каменном мешке, его остатки собирать пришлось бы уже не лопатой, а пинцетом.
Но, как выяснилось, спешка его и подвела. Бандиты заранее подстраховались и на выходе из неосвещенного коридора бросили какую-то массивную железяку – возможно, ту самую рессору от трактора, которую недавно видел Гуров. Но вот в коридоре он ее уже не увидел – врезался на полном ходу, потерял равновесие и, хотя и сгруппировался в падении, все равно довольно чувствительно ударился подбородком о какой-то ящик.
На мгновение у него потемнело в глазах, а когда зрение вернулось, первое, что он увидел, был человек с автоматом у входа в корпус. Гурова спасло то, что бандит только что появился в дверях и еще не успел как следует осознать, что происходит.
Гуров выпустил над его головой короткую очередь и крикнул стандартное:
– Бросай оружие! – Язык плохо ему повиновался.
Бандит, не целясь, стрельнул в ответ и тут же исчез. Гуров потрогал ушибленный подбородок. Челюсть онемела. Ничего удивительного, что он едва выговаривает слова. Бандит, наверное, его и не понял.
«Вот тут уж не поговорка, а чистая реальность! – с досадой подумал Гуров. – На ровном месте... Крячко лопнет от смеха».
Между тем он пристально обшаривал взглядом пустые окна корпуса, опасаясь, что его могут атаковать с тыла. Однако было на удивление тихо.
Впрочем, через некоторое время со двора послышались характерные хлопки закрываемых автомобильных дверок и шум мотора. Гуров привстал и, крадучись, пробрался к выходу. Отъезд автомобиля мог быть ловушкой.
Немного погодя он осторожно выглянул наружу и с досадой убедился, что машина с бандитами уже выезжает за ограду. Кто-то из них вполне мог остаться и спрятаться за углом, но Гуров уже не думал о безопасности – упустить Аслана после всех этих передряг показалось ему обидным до слез.
Гуров залег, словно на учениях, широко разведя ноги и надежно уперев в землю локоть. Небольшой автомат казался почти игрушкой, но Гуров покрепче стиснул его в руках, навел мушку на удаляющуюся машину и, задержав дыхание, нажал на спуск.
Выстрелы с треском разорвали тишину. По багажнику автомобиля пробежали искры. Гуров прицелился пониже и выпустил еще одну очередь. Раздался характерный хлопок лопнувшей камеры, и машина задергалась, теряя скорость.
Гуров еще раз выстрелил – на этот раз метясь повыше, туда, где должен был находиться водитель. Заднее стекло пошло трещинами, машину выбросило на обочину, и она встала.
После короткой паузы из машины выскочили двое и, выстрелив наугад в сторону корпуса, побежали по дороге к лесу. Гуров спокойно взял на мушку того, кто был ближе, и выстрелил. Бандит споткнулся и будто
