- Я пытался поговорить с ним, рассказать, какая ты чудесная женщина, но он не пожелал слушать. Может, мне еще раз попробовать...
- Нет. - Табита твердо покачала головой. Оправдания его не интересуют. Он по-прежнему уверен, что все было из-за денег.
- Как это, черт возьми, на него похоже, - отозвался Эйден.
- Я его понимаю, - сказала Табита. - Впрочем, это не имеет никакого значения. Все кончено.
- Но мы с тобой по-прежнему друзья? Я не заходил, боялся, что ты запустишь в меня тарелкой или еще чем-нибудь.
Табита выдавила смешок, но не сдержалась и снова расплакалась.
- Конечно, друзья. Просто теперь все по-другому. Какое-то время я не смогу видеться с тобой, Эйден, поскольку, глядя на тебя, не могу не думать о нем. Ты понимаешь меня?
Эйден печально кивнул.
- Я буду скучать.
- Знаю. Слушай, сейчас мне надо идти. Я позвоню тебе сама.
- Таб, погоди. На улице ливень, мой водитель отвезет тебя домой. Позволь мне сделать хотя
бы это.
Табита отрицательно покачала головой.
- Я лучше пройдусь.
- Но ведь льет как из ведра.
- Вот и хорошо: никто не заметит моих слез.
Эйден посадил Табиту в лифт и остался стоять, наблюдая за поочередно загоравшимися номерами этажей, пока кабинка не остановилась внизу, а затем направился к Завье.
'Ведь я предупреждал'.
Оттого, что он оказался прав, Эйдену было не легче.
Ничуть.
На какое-то время ему действительно показалось, что у них все может получиться. Мрачнее тучи он вошел в кабинет Завье. Тот сидел за столом и работал как ни в чем не бывало. Это еще больше разъярило Эйдена.
'А может, он вовсе и не притворяется, - решил про себя Эйден. - Может быть, Завье и правда все безразлично'.
- Я только что встретил Табиту. Она ушла отсюда вся в слезах. - Эйден щелкнул пультом дистанционного управления от телевизора.
Завье даже не потрудился поднять голову и при звуках, донесшихся из телевизора, лишь нахмурился.
- Она вернула мне деньги. И это ее, видимо, очень расстроило. - Он ожидал, что Эйден в ответ на эти слова рассмеется, но тот молчал. Тогда Завье, оторвавшись от своих бумаг, взглянул на него. Эйден отряхивал свой мокрый пиджак, собираясь повесить его на вешалку. - Признаюсь, я никогда ее не пойму. Ради чего, спрашивается, она все это делала, если намеревалась возвратить деньги?
- Иногда ты бываешь таким идиотом!
Завье сощурился. Ему вдруг показалось, что всегда добрый и веселый Эйден сейчас ударит его.
- В чем дело?
- Я гей! - выкрикнул Эйден.
- Ну и что?
- Я гей, - повторил Эйден. - Но даже я обо всем догадался.
Завье в крайней растерянности уставился на брата.
- Сам подумай, ради чего Табита все это делала. Да она же любит тебя, идиот, бог знает почему.
- Мы заключали сделку, - угрюмо отозвался Завье. - И она участвовала в ней из-за денег.
- Почему же они тогда здесь? - Эйден жестом указал на банкноты, лежавшие на столе. Почему она, вся растрепанная, без следа косметики на лице, рыдала в коридоре?
- Она всегда растрепанная.
- Нет, не всегда. К тому же Табита всегда накрашена. Всегда. Подобные вещи я замечаю.
- Потому что ты гей? - спросил Завье в замешательстве.
Эйден закатил глаза.
- Потому что я не слепой.
- Так, значит, ты хочешь сказать... - медленно начал Завье, вставая, - что Табита любит меня? Табита действительно любит меня?
- Наконец-то дошло. - Эйден снова закатил глаза и опустился на одну из роскошных кожаных кушеток.
- И что мне теперь делать?
- А вот этого я не знаю. Однако полагаю, будет лучше, если ты сейчас же поедешь к ней.
Она с безразличным видом подошла к дорожке, ведущей через сад. Намокшая от дождя одежда пристала к телу, а со слипшихся вьющихся волос капала и стекала по спине вода. Но Табите было все равно. Она понимала, что глубокое уныние со временем пройдет, но, пока в ней теплится жизнь, а ее сердце бьется, она будет любить Завье.
Выглянувшее из-за тучи солнышко не порадовало ее: без Завье белый свет стал не мил.
Вдруг в траве что-то блеснуло. Табита нагнулась и подняла кольцо. На глаза навернулись слезы.
- Табита.
Табита замерла. Она настолько не ожидала услышать голос Завье, что буквально окаменела.
- Завье? - Табита выпрямилась и полной грудью вдохнула прохладный воздух, чтобы остудить жар в своей груди. - А я собралась в ломбард. Как ты думаешь, сколько мне дадут за него?
- Табита, не надо.
Она шмыгнула носом, вытирая его тыльной стороной ладони. Не самое изящное движение, что и говорить.
- Конечно, нужно будет как следует отмыть его, но я уверена, что несколько тысяч мне удастся за него получить. Я еле нашла это кольцо.
- Табита, ты можешь минуту помолчать и посмотреть на меня?
- Это еще зачем? - резко отозвалась она.
- Посмотри на меня, пожалуйста.
Однако Табита не могла этого сделать. Она не могла посмотреть на Завье и не разрыдаться, а потому уставилась куда-то поверх его плеча.
- Я знаю, что ты любишь меня.
Табита ничего не ответила.
- И еще я знаю, что люблю тебя.
Она все еще стояла неподвижно.
- Разве ты не хочешь ничего сказать?
- А что я могу сказать? - медленно произнесла она. - Я уже говорила, что люблю тебя.
Ты сказал, что тоже любишь, то есть, прости, любил меня. Но это не помешало тебе бросить меня.
- Я струсил.
Табита очень медленно подняла глаза на Завье.
- Но почему? Как ты, такой сильный, мог испугаться меня?..
Завье приставил палец к ее губам.
- Мои дела идут успешно, потому что я не боюсь работы. Знаешь, почему мне это легко дается?
Табита помотала головой, и мокрые кудри взметнулись и вновь упали на плечи.
- Это легко потому, что не имеет значения.
