Более того, кроме Кнойена, о Полярном материке хорошо знал еще один известный ученый — французский математик, астроном и географ Оронтий Финей. На его карте 1532 года изображена в Южном полушарии Антарктида, а около Северного полюса — мифические острова, названные современными исследователями Гипербореей, с горой на Северном полюсе.
Как видно из рисунка, описание и изображение мнимой Гипербореи абсолютно одинаковы у всех сочинителей и картографов — у Якоба Кнойена, Оронтия Финея и у Меркатора. Позднее подобное изображение Полярного архипелага появится у современника Меркатора и его подражателя, английского математика и астролога Джона Ди.
Джон Ди также увлекался составлением карт, и, естественно, его внимание привлекла работа Меркатора. Когда в 1577 году он обратился к знаменитому картографу с просьбой сообщить, откуда он взял данные о районе Северного полюса, тот не замедлил с ответом.
Из письма Меркатора стало известно, что в изображении Северного полюса он опирался на два источника: сочинение «Счастливое открытие» францисканского священника и на средневековый труд «Деяния короля Артура». Здесь имелось в виду, по мнению исследователей, широко известное раннесредневековое сочинение епископа Гальфрида Монтмунского под названием «История бриттов», где рассматривались легенды о короле Артуре. Причем с обоими сочинениями, сообщал Меркатор далее в письме, он познакомился (внимание!) не непосредственно, а из сочинения уже упомянутого Якоба Кнойена, которое до нас не дошло168, то есть через вторые руки.
Уважаемый читатель, надеемся, теперь сам сделает вывод, какие «древние карты и сочинения» использовал в своих работах знаменитый картограф, послужившие Меркатору источниками для изображения мифической Гипербореи и горы Меру, а затем — основанием для фантастических домыслов современных писателей-беллетристов.
Из сочинения Якоба Кнойена Меркатор узнал, что монах-путешественник имел при себе астролябию, с помощью которой определял широту посещенных им мест, в частности островов у норвежского побережья. И, очевидно, сведения о Крайнем Севере путешественник представил на основании широко распространенных в те времена слухов о неизвестных островах (например, тот же остров Туле античных писателей, о котором упоминалось выше) и о «магнитной горе» у Северного полюса.
Легенда о магнитной горе возникла в древние времена. Сообщения о ней есть у Плиния (Plin. N. Н., II, 98) и Птолемея (Ptolemaus, VII, 2). У европейцев, обративших внимание на свойство намагниченной иглы поворачиваться в одном и том же северном направлении, могли родиться предположения и даже легенды о неведомой магнитной горе, расположенной где-то на Севере. То же, только в отношении Южного полюса, могли предполагать жители или путешественники Южного полушария.
Первоначально, видимо, полагали, что магнитная гора «безобидна», что нашло отражение в народной поэзии. Но вскоре мифическая гора превратилась в одну из самых ужасных опасностей, грозящих мореплавателям, и ей стали приписывать гибель бесчисленного числа кораблей. Однако найти ее никто не мог.
Так как ее в известных водах до Гренландии и Свальбарда (Шпицбергена) обнаружить не удалось, то мнимое местонахождение мифической горы постепенно отодвигалось все дальше на север. Затем стали предполагать, что магнитная гора вообще находится на Северном полюсе, а позднее стали приписывать магнитные свойства даже самой Полярной звезде.
Это представление о магнитной горе сохранилось в течение нескольких веков и получило свое отражение на картах Герарда Меркатора и, как мы видим, у других картографов позднего Средневековья. Кстати, обратите внимание на карту Меркатора, и вы обнаружите даже не одну, а две горы.
Объяснение этому дает сам картограф в упомянутом выше письме к английским коллегам из Оксфорда:
«Я выяснил из достоверных магнитных наблюдений, что магнитный полюс находится не очень далеко за Табином. Вокруг этого полюса и вокруг Табина много скал, и плавание там очень трудно и опасно. <… >
Магнит имеет другой полюс, нежели мир, и весь мир имеет к нему отношение: чем ближе подходят к нему, тем более стрелка компаса, проникнутая иглой магнита, отклоняется от севера на запад или на восток, соответственно тому, находится восточнее или западнее меридиана, который проходит и через магнитный полюс и через полюс мира. Это отклонение достойно удивления и может ввести в заблуждение многих мореплавателей, если только они не знают этого непостоянства магнита».
Надо согласиться с Меркатором в том, что магнитное свойство полярной морской вершины могло ввести в заблуждение не только многих мореплавателей, но, оказывается, и наших современных любознательных исследователей. Это еще раз подтверждает мысль, что на своей знаменитой карте он в первую очередь изображал магнитную гору, притягивающую стрелку компаса, а не мифическую Меру — «вселенскую гору прапредков индоевропейских народностей», как бы нам этого ни хотелось.
Дальнейшие поиски Гипербореи
Как уже упоминалось, основоположником полярной теории считается известный астроном, общественный деятель и писатель, француз Жан Сильвен Байи. В огромном материале о Гиперборее у В. Н. Дёмина есть очень интересный очерк об этом человеке169.
Судьба Байи печальна. 10 ноября 1793 года бывшего мэра Парижа по суду трибунала приговорили к гильотине и казнили. Его обвинили в том, что он приказал командующему Национальной гвардии открыть огонь по доведенным до отчаяния гражданам Парижа, протестовавшим против голода и антинародной политики государства. Было ли так на самом деле, то есть, мог ли он отдавать такие приказы, теперь никто не скажет. Что и вызывает сомнение, так это то — как этот удивительный человек, астроном, академик трех академий, занимая столь высокий пост, сохранял честность и порядочность. Находясь на службе, Байи не только не получал никакого вознаграждения за свой труд, но, что поразительно, — раздавал все свои сбережения служащим мэрии и голодающим горожанам.
За научные заслуги Сильвена Байи в 27 лет избрали академиком. Его основной научный труд — 5- томная «История астрономии». Самый интересный и самый спорный в ней — первый том «Древняя история астрономии от ее начала до основания Александрийской школы». Именно здесь Байи утверждает, что все известные сведения древних ученых опираются на еще более древние достижения некоего «исчезнувшего» народа, обладавшего глубокими знаниями во всех отраслях науки. Позднее в письмах к своему другу писателю и философу Вольтеру он высказывает невероятное для тогдашнего времени предположение: человеческая история начиналась не с Юга, а с Севера. В «Письме об Атлантиде Платона» (1779) Байи утверждает, что изначальная колыбель цивилизации была в Сибири между 49 и 50 градусами северной широты. В другом «Письме о происхождении наук» (1777) он предполагает, что местом рождения человека был Северный полюс170.
Известный исследователь Севера В. Н. Дёмин подчеркивал, что теория Байи не только не потеряла своей актуальности спустя более 200 лет после обнародования, но и оказалась востребованной современной наукой. Французский ученый впервые, опираясь на открытия современной ему науки, сформулировал полярную концепцию происхождения мировой культуры и цивилизации. Самое главное, он признавал тождественность Атлантиды и Гипербореи, утверждая, что платоновский материк находился в полярных областях, правда, не отдельно, а в сопряжении с Гипербореей: «
