Он присел на корточки, коснулся плеча мертвеца, собираясь перекатить на спину, но передумал. Отойдя немного, поддел тело носком ботинка, перевернул.
И отпрянул, вытаращив глаза.
– Борода!
Голос разнесся по коридору, отдавшись коротким эхом.
– Но как… Не может быть!
Никита присел, вглядываясь. Никаких сомнений – перед ним лежал Борода, механик-электронщик, когда-то работавший на Курильщика, а после ушедший к Сорняку, помогавший им с «Малышом». Но откуда, как?! В голове стало совсем пусто, никаких мыслей не осталось – он просто сидел и тупо пялился на мертвеца. У Бороды не было запястья правой руки, а еще сломана челюсть и выбиты зубы. Скорее всего он погиб от потери крови. Да неважно, отчего погиб! Дело в другом: это просто невозможно, он не мог находиться здесь, ведь механик оставался в «Сундуке» той ночью, когда они сматывались от Касьяна. Или все же мог? Никита выпрямился и уставился на череп, наморщив лоб. Они тогда долго ехали за джипом порученца, потом сидели в Лесном доме… Хотя разговор со Слоном был не очень-то длинным. И после этого сразу отправились на север, останавливались мало. Поспали пару часов возле холма, заехали к Червям, провели некоторое время на Свалке… Да, теоретически Борода мог попасть сюда раньше сталкера. Но практически – это было невероятно.
И тем не менее он был здесь, перед Никитой.
Пригоршня вставил в зубы сигару, длина которой за это время уменьшилась меньше чем на треть, пыхнул дымом. Первое удивление прошло, и Никита осознал вдруг, что один из немногих обитателей Зоны, которых он мог назвать если не другом, то, по крайней мере, хорошим приятелем, мертв, погиб в каком-то заброшенном вонючем коридоре, под электрощитом с искрящим черепом внутри.
– Борода, что ж ты так… – пробормотал Никита, вновь присаживаясь на корточки и заглядывая в лицо мертвеца. – Как тебя угораздило сюда? Тебя бы похоронить надо… Только я не знаю где. Ты… Я, может, вернусь еще, слышишь? Если нет, то… ну, прощай, значит. Жаль, что так оно вышло. Но я постараюсь вернуться и куда-то тебя перетащить, где земля есть, чтобы зарыть можно было. Ладно?
Борода молчал. Никита виновато кивнул ему, зачем-то коснулся плеча, выпрямился и, ссутулившись, побрел прочь по коридору, качая лампой в опущенной руке. Остановился, постоял, вернулся назад и вновь присел над телом.
И понял, что не ошибся, что ему не показалось: глаза мертвеца едва заметно светились зеленым светом. Несколько долгих секунд сталкер вглядывался в них… Нет, это было выше его разумения, он просто не способен был объяснить такое. Сюда бы Химика… хотя и напарник скорее всего спасует перед подобным. Решив больше не ломать голову над всеми этими загадками, Пригоршня пошел прочь.
Он добрался до раскрытой железной герметичной двери с плотной резиновой прокладкой по краю. В двери было круглое окошко из толстого свинцового стекла, а под ним трафаретная надпись выцветшей красной краской: «ЗАПРЕТНАЯ ЗОНА. ВХОД ТОЛЬКО ДЛЯ ПЕРСОНАЛА».
За дверью оказалась комнатка охраны и еще один коридор, уже не бетонный, выложенный светлым кафелем. Он заканчивался высоким проломом, сквозь который виднелся склон горы из песка и земли. Обрадованный Никита полез по склону, решив, что этим путем сможет выбраться на поверхность.
Склон вывел в широкую бетонную трубу, где тихо плескалась, двигаясь в одну сторону, зеленовато- коричневая жижа – вода, полная грязи, песка, останков растений… и животных.
Пригоршня громко выругался – эхо унесло голос в две стороны. Подняв лампу над головой, он пошел по течению сточных вод.
Через минуту из жижи вынырнула крыса. Никита как раз этого и ожидал – и не раздумывая заехал пряжкой по заросшей шерстью голове. Бить ремнем оказалось очень удобно – в руках словно гибкая дубинка с тяжелым набалдашником. Пряжка плашмя врезалась в морду, отшвырнула крысу назад, та плюхнулась в жижу лапами кверху, пустив невысокую волну. Никита довольно пыхнул сигарой и пошел быстрее. Свет лампы озарял низкий бетонный свод в трещинах, отблескивал от островков слизи. Сбоку плеснулось… Он ударил. Свист, хруст – и ребро пряжки пробило волосатую башку.
Коллектор стал наклонным, жижа потекла быстрее. Пригоршня уже четырежды проходил мимо решеток в стенах, сквозь которые виднелись более узкие боковые рукава. Он каждый раз останавливался, дергал прутья – крепкие, не сломать. Впрочем, вряд ли за ними находилось что-то интересное, насколько сталкер видел, там были все те же грязная вода и бетон, только трубы поуже.
Вдоль левой стенки над тихо журчащей поверхностью потянулся карниз, по которому человек идти бы не смог – слишком узкий, – а вот крысы вполне… Вскоре Пригоршня увидел их: одну, за ней вторую, третью. Первая лежала, мотая хвостом, будто собака, две другие сидели. Он заспешил вдоль противоположной стены, подальше от них, подняв руку с ремнем. Звери не нападали, лишь провожали человека взглядом, поворачивая вслед острые морды.
А потом впереди возник свет, и Никита пошел еще быстрее. Тут же сзади что-то плеснулось, забулькало… На ходу сталкер оглянулся: посередине коллектора за ним тянулась продольная волна, водяной горб, какой возникает, если неглубоко под поверхностью что-то быстро плывет. Жижа плескалась, пенилась, на ней вспухали пузыри. Никита уже почти бежал, то и дело оглядываясь. Свет стал ярче, труба впереди заканчивалась. Но и плывущая тварь была все ближе. И ведь это не крыса – они не умеют под водой плавать, да к тому же слишком уж крупное там что-то… Пригоршня бежал со всех ног, поднимая перед собой вал жижи. Уже видно было, что коллектор выводит в просторное помещение с бетонными стенами, озаренное дневным светом. Еще несколько шагов – и сталкер разглядел просторный зал, на другой стороне которого лежал вертолет.
Сбоку выступил человеческий силуэт с горящими зеленым глазами. Отшвырнув лампу, Никита сунул руку под куртку.
Громкий всплеск раздался прямо за спиной; выхватывая из кобуры автомат, он развернулся, взмахнул пряжкой – и не попал.
Из жижи выпрыгнула тварь, которую Пригоршня с первого взгляда принял за выдру. Хотя у нее были плавники, да и лапы слишком длинные… Пряжка пронеслась вскользь к лоснящемуся гладкому боку, и Пригоршня упал на спину, стреляя в брюхо твари, а она пронеслась над сталкером и врезалась в того, кто стоял по щиколотку в воде рядом с проемом коллектора.
Зеленоглазый человек – полуголый, в грязных обносках – глухо вскрикнул. Патроны в рожке закончились. Бросив «узи», Никита перевернулся на живот, вскочил на колени. Незнакомый сталкер отшатнулся и чуть не упал, взмахнув одной рукой, другой сжимая тварь, которая повисла на нем, вцепившись зубами в шею. Блеснувшее лезвие ножа вонзилось в бок выдры. Та заурчала и рванула. Полетели брызги крови, куски человеческой плоти из горла.
Сталкер упал в воду, продолжая наносить удары. Никита вскочил, чтобы помочь ему, заметил движение справа, обернулся – вдоль стены быстро приближался еще один оборванец со светящимися зеленым огнем глазами, босой, с полубезумным лицом. В руках его был штык-нож без рукояти: широкий конец обмотан тряпками, ржавое острие направлено в грудь Пригоршни.
Тот отшатнулся, острие скользнуло по куртке. Ударить ремнем он не мог: противник был слишком близко.
Зато сигара до сих пор была во рту. Пригоршня вырвал ее из зубов и вонзил тлеющий кончик в глаз незнакомца.
Зеленоглазый закричал, отпрянул, прижав ладонь к лицу. Штык-нож оставался во второй руке, и оборванец попытался вонзить острие противнику в бок, но, получив кулаком в лицо, повалился на спину. Наклонившись, Пригоршня ударил еще несколько раз – в голову, по шее, в живот, поднимая фонтаны воды… оборванец хрипел и дергался. Сквозь волнующуюся поверхность Никита разглядел упавший на бетон штык-нож, поднял его и ударил сталкера тупым концом по темени. Выпрямился, перешагнул через тело. Второй лежал на спине – мертвый, с разорванным горлом. Выдра подыхала на его груди, из бока торчал вонзенный до рукояти нож, вода плескалась вокруг них, быстро темнея от крови.
Зеленый свет в глазах незнакомца медленно угасал. Тяжело дыша, Никита склонился ниже, почти со страхом заглянул в зрачки. Там что-то клубилось, будто травянистый дым наполнял их, но когда человек погиб, дым начал таять, бледнеть.
Отвернувшись от оборванцев, Никита сделал несколько шагов к центру помещения. Коллектор вывел
