нахождении Грааля в окрестностях Монсегюра.
Был ли сам Генрих Гиммлер членом Туле? У нас нет никаких тому доказательств, но это более чем вероятно. Скорее всего, он действительно состоял в одном или нескольких тайных обществах. Во всяком случае, он строил из себя «Неизвестного владыку», повелителя мира, находящегося в тени Адольфа Гитлера. Тем не менее он отнюдь не был сумасшедшим. Наоборот, даже если его умозаключения казались безумными, сам он отличался здравомыслием и претворял в жизнь ту идеологию, в которую твердо верил. Можно быть уверенным:
Весной 1945 года во время полного крушения Третьего рейха, чувствуя, что Гитлер проиграл сражение, Гиммлер предал фюрера и начал переговоры об окончании войны со шведским графом Бернадоттом. Однако, как утверждают некоторые свидетели, его цель заключалась в том, чтобы стать преемником Гитлера и возглавить новую Германию, возможно опираясь на уцелевшие силы СС. Конечно, Гиммлер знал, что его признают ответственным за все преступления, совершенные нацистами, но все равно уверенно и без тени стыда планировал вступить в переговоры с американцами.
4. НОВЫЕ ПОИСКИ ГРААЛЯ
Рейхсфюрер Гиммлер был не единственным, кто интересовался Граалем. Идеолог Альфред Розенберг тоже был воспитан на «Парцифале» и «Титуреле». В 1930 году он познакомился с молодым и блестящим интеллектуалом — состоящим в СС — по имени Отто Ран, специализирующимся на исследованиях романских текстов. Отто Рану было двадцать шесть лет. Он бегло говорил на французском и окситанском (провансальском) языках. К тому же он был спелеологом и прошел прекрасную спортивную подготовку. И самое главное — он необычайно увлекался историей и учением катаров. Сначала его знакомство с Розенбергом не выходило за рамки простой дружбы, но постепенно Розенберг стал понимать, что с помощью этого эрудированного и решительного молодого человека можно внести новые элементы в нацистскую идеологию.
Он сводит его с Отто Аббецем, уполномоченным по французско-немецким отношениям, затем с Генрихом Гиммлером и оккультистом Вайстором, который священнодействует в более или менее тайных рамках Аненербе. Вскоре решение было принято: Отто Рана отправили на юг Франции, чтобы проверить, действительно ли замок Монсегюр — это Монсальваж, известный по легендам о короле Артуре, переработанным баварцем Вольфрамом фон Эшенбахом. Надо сказать, что поставленная задача была сложной, поскольку основывалась на полном незнании различных вариантов легенды о
Наконец, систематическое исследование различных версий легенды о
Тем не менее нужно признать, что в окрестностях Монсегюра бытует легенда о том, что Граалем завладели катары. Однако эта легенда не такая старая: она датируется самым началом XX века и проистекает из домыслов некоторых провансальских интеллектуалов, утверждавших, будто катарская идеология всегда существовала в этих краях, где возникали самые разнообразные «ереси» — явное свидетельство отказа провансальцев смириться с отлучениями Римской церкви и вторжением северофранцузских сеньоров. Так в 1900 году возникли различные группы, которым, как они полагали, удалось найти следы учения катаров в некоторых народных сказках и некоторых обычаях, принятых в тех местах. Таким образом, на свет появился «неокатаризм», самыми выдающимися представителями которого были Деода Роше и блестящий поэт Морис Магр.
Конечно, в «неокатаризме» не было ничего народного. Это был плод размышлений более или менее националистски настроенных интеллектуалов, впитавших в себя провансальскую культуру. То же самое произошло и в Бретани, где лес Пемпон превратился в волшебный лес Броселианд, любимое место подвигов рыцарей Круглого стола: речь шла о перенесении легенд, возникших в Британии, на армориканскую почву, ставшее возможным в XI веке благодаря стараниям клириков, состоявших на службе у местных сеньоров, а затем и у династии Плантагенетов[62]. Позднее аналогичный феномен проявится в том уголке Окситании, который представляет собой высокогорная долина Арьеж и ее окрестности, особенно яркий характер он приобретет благодаря туристическим агентствам в период между двумя мировыми войнами. Именно тогда самым рьяным защитником теории, согласно которой Грааль действительно находился где-то в тех краях, стал некий Антонин Гадаль, председатель объединения по обслуживанию туристов Юссале-Бен, утверждавший, что его фамилия
В 1931 году Отто Ран отправился в Арьеж с практически официальной, хотя и тайной миссией и провел основательное расследование, собирая как можно больше информации у местных жителей, способных подтвердить его догадки, что катары хранили Грааль в Монсегюре — «пиренейском Фаворе», и сами спрятали его где-то поблизости перед тем, как сдать врагам крепость — свое последнее прибежище. Также он тщательно исследовал все обустроенные и укрепленные гроты в высокогорной долине Арьеж и долго рылся в архивах местных библиотек, порой вылезая оттуда, чтобы навести справки в средневековом фонде Национальной библиотеки в Париже. В этих местах он прожил, по меньшей мере, один год, и его пребывание там оставило глубокий отпечаток в памяти тех, с кем он мог общаться. Впрочем, некоторые жители остерегались этого любезного и «ученого» немца, которого подозревали в том, что он принадлежит к Полярной секте. А не могла ли скала Монсегюра превратиться в Туле в Пиренеях?
Нет нужды рассказывать здесь о различных эпизодах пребывания Отто Рана в землях катаров, а равно и анализировать загадочную личность этого «особого посланника». С этим уже прекрасно справились другие[63]. Все, что мы можем сказать, — Отто Ран поддался влиянию своих собеседников, особенно Антонину Гадалю. Кристиан Бернадак ставит вопрос открыто: искренне ли Ран «верил в существование сокровища катаров, в Грааль, гроты, где проходило посвящение и кафедрального собора в Ломбриве? Почему он, с головой погружавшийся в различные отделы Национальной библиотеки, пренебрег архивами департамента в городе Фуа? <…> Быть может, он боялся наткнуться на