Магнатов и Духовенства. Впрочем не отвечал письменно на Гетманское представление, а только словесно приказал Гетману и козакам вести себя с войсками Польскими мирно и дружелюбно.
Гетман универсалом объявил во всех городах и поветах, что он от народа и по Королевскому соизволению избран в Гетманы, принял булаву и повелевает чинам, войску и народу, не предпринимать ничего враждебного против Польских войск, по городам расположенных, пока придет наконец Королевское повеление о их выводе. Чтоже касается до Унии, чтоб каждый вел себя спокойно, следуя своей совести. В тоже время известил он о своем Гетманстве и Гетмана Коронного.
Но буйные Магнаты не разсудили продолжать мирного времени, и едва Гетманские чиновники отправились для обнародования универсала, как начали приходить из городов и поветов известия, что товарищество поругано и избито Поляками, что в Черкассах и в Белой церкве собираются войска Польские.
Наливайко созвал и свои войска в Чигирин, расположился над Тясминем и укрепил лагерь окопами и артиллериею и стал ждать, чтоб Поляки первые вступили в бой. Вскоре они появились под начальством Коронного Гетмана Жолкевского. Наливайко выставил на возвышении три белые хоругви с крестами и с вышитыми надписями «мир христианству, а на зачинщика Бог и Его крест.» Поляки насупротив тех знамен выставили три виселицы с повешенными на них Малороссийскими старшинами: Богуном Войновичем и Сутыгою, а над ним надпись: «Кара Бунтовцов. «Поляки начали приступать к стану козацкому. Малороссийский Гетман отобрал часть лучшего войска своего и учредил засаду; во время пальбы из ружей и пушек он воспользовался густотою дыма, вывел из засады отборную дружину свою, вступил с нею в центр Польской армии: в тоже время козаки двинулись из стану, неприятели были поставлены между двух огней: они смешались; началось страшное между ними поражение; оно продолжалось более семи часов. Малороссияне сражались вокруг висящих на виселицах единоверцев своих, до того ожесточились и разсвирепели, что, не внимая о пощаде, добивали раненых; бросавшихся в реку вытаскивали арканами и дорезывали; спасались из Поляков только те, у которых были лучшие кони, говорят летопись, и козаки, по словам ее, накарбовали на карбах своих 17,330 убитых Поляков; стащив к виселицам эту огромную груду мертвецов, они там их прикидали землею, и потом, сняв тела Старшин своих, с торжеством погребли их в Чигиринском Преображенском соборе; на сих гробницах Гетман вырезал надпись о их неповинном страдании и мученической смерти за веру и родину.
Тогда Наливайко разделил свои войска; одну часть отправил в города Днепровские под начальством Полковника Лободы, и дал повеление выгнать оттуда всех Поляков и все Униатское Духовенство до единого, с другою частию пошел между Днепром и Днестром; дорогою побеждая Поляков во всех стычках, разбивая наголову и разгоняя их, получая в добычу их обозы и военные снаряды, он очистил Малороссию от врагов и Униатства, сжег Могилев на Днестре и Слуцк, оба города Малороссийские, но которых очистить от неприятеля он не мог иначе; Поляки в них были выбиты до последнего, и весь подвиг совершен был в три месяца с половиною.
Наконец Гетман соединился, с Лободою над рекою Случью, при Лубнах, на Солонице; Гетманы Коронный и Польский там уже стояли станом, укрепленным окопами и полисадами; козаки начали приступ, который продолжался четыре дня, и уже передние укрепления были опрокинуты, когда Королевский гонец явился к сражающимся. Король велел прекратить вражду и брань, всем трем Гетманам составить трактат на вечный мир и утверждение прав Малороссийских и в лице обоих войск подписался и утвердить присягою. Сам же Король с Сеймом, даруя войску и народу Русским всепрощение, и забывая все прошедшее, подтверждал на времена вечные все пакты и привилегии. Повеление было исполнено, война была кончена, войска с взаимною, но тайною злобою разошлись.
Возвратясь в Чигирин, Гетман занялся устройством и порядком в поветах и возобновлением городов и сел, войною разрушенных, и поправкою церквей; прихожане отдохнули от рабства и угнетений священников полукатолических. Ими порабощенные 15 Домов, с которыми обращались они как с рабами, освобождены были от невольничества. Платежи за сорокоусты, суботники и венчание были облегчены, еднанье попов ослабело, многие из духовных отстали действительно от Униатской ереси, другие притворились православными, народ стал отдыхать.
Во времена прежнего благоустройства Малороссии всегда посыланы бывали Депутаты в Варшаву на Главный Сейм. Их отправлялось четыре от Воеводств, три от войска и уряда Гетманского, да от городов и посполитства пять. Время таковой Депутации приближалось, и быть войсковыми Депутатами жребий выпал Полковнику Лободе, Судье Полковому Федору Мазепе и Сотнику Киевскому Якову Кизиму; между тем и сам Гетман вздумал ехать с ними, чтоб засвидетельствовать перед Королем покорность верноподданническую. Но едва они явились в Варшаву, как в первую ж ночь их схватили под стражу и ввергли в подземную темницу. Ни днем ни ночью не давая отдыха Гетману, стража пробуждала его обухом секиры, а на третий день и он и три Депутата его были выведены на площадь, посажены в медного быка и сожжены малым огнем. Несколько часов были слышны вопли и стон страдальцев, говорит наша летопись.
Это неслыханное злодеяние, которым устав природы и долг чести, и законы разсудка и политики, были потрясены и варварски опрокинуты; это злодеяние, в котором безчеловечие и вероломство перешагнуло за последнюю грань, какую могло когда-либо указать себе воображение человека, омерзительно безчестного; это злодеяние не могло быть оправдано даже и современными соотечественниками гонителей; наша летопись приводит нам следующее суждение тогдашних Польских историков: «Миссия духовенства Римского, змыслив произвесть в Русской земле реформу религии для единства с своею, слишком поспешила совершить ее так нагло и так отважно в народе грубом и всегда воинствующем, а Министерство правительственное, стремясь на Старосства и маентки урядников Русских, и того больше ошибок наделало; оно давши Амнистию первому затяжци Козацкому Наливайку и его сообщникам, в торжественных с ними трактатах, клятвами утвержденных и духовенством не право разрешенных, наконец забравши фортельно на Сейме национальном всеми народами за святость чтимым, потратило их самом варварским образом, против чести, совести и всех прав народных, и вместо того, чтобы врачевать болезнь народную, больше ее язвы растравили.»
Король был безсилен противу буйства, кровожадности и сребролюбия Магнатов и Римского Духовенства; он не мог остановить беззаконных порывов шляхетства своего; и эти гонения за веру, эти насилия отторгнули наконец от Государства Польского народ сильный, непобежденный, а добровольно к Королевству присоединившийся; они сами погубили и себя и свое отечество и с смертию Наливайки начались неслыханные бедствия Малороссии. Вельможи Польские объявили на Сейме приговор на всю Малороссию; в нем весь народ Русский провозглашен: отступным, вероломным, бунтующим, осужденным в рабство, преследование и всемерное гонение.
«Следствием сего Нероновского приговора», говорит красноречивая наша летопись, «было отлучение навсегда Депутатов русских от Сейма «народного, всего рыцарства от выборов и должностей Правительственных и судебных; отбор Староств, деревень и других ранговых имений от всех чиновников и урядников Русских, и самих их уничтожение. Рыцарство Русское названо Хлопами; народ, отвергавший Унию, Схизматиками; во все Правительственные и судебные уряды и Малороссийские посланы Поляки с многочисленными штатами. Города заняты Польскими гарнизонами, селения-их же войсками; им дана власть все тое делать народу Русскому, что сами схотят и придумают, а они исполняли наказ сей с лихвою. И что только смыслить может самовольное, надменное и пьяное человечество, делали то над несчастным народом Русским без угрызения совести. Грабительство, насилование женщин и самых детей, побои, мучительства и убийства превзошли меру самых непросвещенных варваров. Они, не почитая, а называя народ невольниками или ясиром Польским, все его имение признавали своим; собравшихся же вместе несколько
