Еще троих, появившихся из «мерседеса» сзади, ни Маруха, ни Беатрис видеть не могли.
На подготовку операции потребовалось две недели, а сама она не заняла и двух минут, настолько слаженно и быстро действовали нападавшие. Пятеро блокировали машину с профессиональной сноровкой. Шестой остался наблюдать за улицей, держа автомат наготове. Предчувствия Марухи сбывались.
– Анхель! – крикнула она шоферу. – Выезжай на тротуар, как угодно… только быстрее!
Но Анхель словно окаменел, хотя в любом случае развернуться не давали такси впереди и «мерседес» сзади. Ожидая, что вот-вот начнется стрельба, Маруха судорожно прижала к груди портфель, словно он мог защитить от пуль. Пригнувшись за спиной шофера, она крикнула:
– Ложись на пол!
– Ни за что, – прошептала Беатрис, – на полу нас убьют.
Она дрожала, но присутствия духа не теряла. Уверенная, что это грабители, Беатрис с трудом стянула с правой руки два перстня и швырнула их через окно: «Пусть дерутся!» Снимать еще два с левой руки было уже некогда. На Марухе было очень дорогое кольцо с бриллиантами и изумрудами и такие же сережки, но она, скорчившись между сиденьями, даже не подумала о них.
Двое открыли дверь слева, двое – со стороны Беатрис. Пятый через стекло выстрелил шоферу в голову; благодаря глушителю выстрел прозвучал, как легкий выдох. Убийца открыл дверь, рывком сбросил тело на землю и выстрелил еще три раза. Злая шутка судьбы: Анхель Мария Роа всего три дня как надел новый темный костюм, крахмальную рубашку и черный галстук министерского шофера. Его предшественник уволился по собственному желанию на прошлой неделе, проработав в «Фосине» десять лет.
О смерти шофера Маруха узнала гораздо позже. В тот момент она услышала только короткий звон разбитого стекла, и тут же властный окрик над самым ухом: «Мы за вами, сеньора, вылезайте!» Кто-то железной хваткой схватил ее за руку и выволок из машины. Маруха сопротивлялась, как могла, упала, оцарапала ногу, но двое мужчин оторвали ее от земли и потащили к «мерседесу». Никто даже не заметил, что она все еще обнимает ненужный портфель. Парню, пытавшемуся вытащить из машины Беатрис, досталось от ее длинных ногтей, тем более что медики во время учебы получали неплохую военную подготовку.
– Не прикасайтесь ко мне! – крикнула Беатрис. Парень вздрогнул, и она поняла, что у него нервы на взводе – еще выстрелит с перепугу… – Я сама выйду, быстро сказала Беатрис. – Что мне делать?
Парень показал на такси.
– Залезайте в ту машину и ложитесь на пол! Быстро!
Дверцы были открыты, мотор работал, шофер молча сидел за рулем. Беатрис с трудом втиснулась между сиденьями. Похититель накрыл ее своей кожаной курткой, уселся на сиденье и поставил на куртку ноги. Второй устроился рядом, третий подсел к водителю. Тот дождался, когда одновременно захлопнулись обе дверцы, развернулся и рванул обратно на Кольцевую, на север. Беатрис почему-то вспомнила, что забыла в машине портфель. Ей было страшно, пошевелиться не удавалось, но больше всего мучил невыносимо резкий аммиачный запах кожаной куртки.
«Мерседес» уехал минутой раньше по другой дороге. Маруху впихнули на заднее сиденье между двумя мужчинами. Тот, что был слева, придавил ее голову к своим коленям так, что Маруха едва могла дышать. Человек, сидевший рядом с шофером, все время разговаривал по обычному радиотелефону – наверно, со второй машиной. Маруха от растерянности даже не рассмотрела, что за машина прижала их сзади и везет ее теперь; автомобиль, похоже, был новый и классный, судя по приглушенному шороху колес, напоминавшему шум дождя, возможно, даже бронированный. Было душно, сердце выпрыгивало из груди, Маруха боялась, что вот-вот задохнется. Тот с радиотелефоном, видимо, главный, обернулся и заметил ее беспокойство.
– Не волнуйтесь, – сказал он через плечо. – Вы нам нужны, чтобы передать одно послание. Через несколько часов вернетесь домой. А будете дергаться – вам придется плохо, так что сидите спокойно.
Тот, в чьи колени упиралась ее голова, тоже произнес какие-то успокаивающие слова. Маруха попробовала глубоко вдыхать и медленно выдыхать через рот – стало легче. Через несколько кварталов подъехали к забитой транспортной развязке на крутом подъеме шоссе, и атмосфера в машине снова накалилась. Человек с радиотелефоном начал выкрикивать какие-то приказы, которые, судя по всему, водитель второй машины выполнить не мог. Где-то впереди в пробку попали несколько машин скорой помощи, вой их сирен и оглушительный рев клаксонов били по нервам. А у похитителей нервы и так были на пределе, по крайней мере, в тот момент. Стараясь выбраться из пробки, водитель так нервничал, что задел какое-то такси. Не сильно – чуть-чуть толкнул, но таксист начал выкрикивать ругательства, чем еще подбавил нервозности. Главный приказал пробиваться любой ценой, шофер газанул, машина перевалила через тротуар и выбралась на пустырь.
Миновав пробку, начали подниматься вверх. Марухе показалось, что ее везут в сторону Ла-Калера по оживленному в это время суток косогору. Она вдруг вспомнила о зернах кардамона, природного транквилизатора, лежавших в кармане пиджака, и попросила разрешения пожевать их. Мужчина справа помог найти зерна и только тогда заметил, что Маруха обнимает портфель. Портфель отобрали, но кардамон оставили. Маруха тщетно пыталась разглядеть похитителей – было слишком темно. Тогда она решилась спросить: «Кто вы?» Человек с радиотелефоном спокойно ответил:
– Мы из М-19_.
Врет, подумала Маруха, М-19 уже легализовалась и даже участвует в выборах в Конституционную Ассамблею.
– Я серьезно, – повторила она, – вы кто – наркоторговля или повстанцы?
– Повстанцы, – ответил сидящий впереди, – но можете не волноваться: вы нам нужны только для того, чтобы передать послание. Серьезно.
Впереди был полицейский кордон, и командир приказал спустить Маруху с сиденья на пол.
– Пригнитесь, молчите и не шевелитесь, иначе убьем, – предупредил он.
Она почувствовала, как что-то твердое уперлось в бок, а голос над головой произнес:
– Это пистолет, не сомневайтесь.
Десять минут показались вечностью, Маруха собрала все силы, разжеванные семена кардамона
