к Ситке на корабле «Орел», осмотрел привольные места, и скоро на ситкинском побережье застучали топоры.
Вот они, драгоценные свидетельства того времени большая пачка писем Баранова. Копии этих писем покоятся в моей «Тихоокеанской картотеке»; подлинники лежат в старинном архиве, найденном мною.
«Но предваряю вас наперед, чтобы приготовили дух свой к постоянной терпеливости, выслушав между многими здешними благополучными успехами и о несчастливых, немалую скорбь всем нам навлекающих и вам причинить моющих приключениях», –
так начинались эти письма Писсарро Российского.
А приключений было много. Корабль «Орел», водимый штурманом Талиным, спускался на юг от Ситки и доходил до островов Королевы Шарлотты. На обратном пути корабль погиб в Чугачском заливе. Погибло судно «Феникс», отправленное из Охотска на Кадьяк. Сто пятнадцать промышленников в Хуцновском проливе погибли самым обидным образом – после того как поели мелких черных ракушек. В Якутате началось поветрие, много русских умерло от неизвестной болезни. Иноземные шкиперы стали продавать индейцам оружие и порох.
«Моряк искусный, но человек недобрый» – пират Барбер рыскал все время в аляскинских водах.
Но, тем не менее, двадцать русских промышленных и шесть женщин строили будущий город Ситку. В июле 1799 года Александр Баранов сам прибыл туда. На пустынном берегу выросли дом для начальника, двухэтажная казарма с двумя «будками» для пушек, рыбные сушилки, баня и часть крепостной стены. Баранов зимовал на новых местах. Он жил сначала в изодранной палатке, потом в черной бане. Там Баранов занимался обработкой сведений о крае. С пером в руках он подсчитывал, сколько прибыли даст Ситка. Оказалось, что в десять лет здесь можно было бы добыть не менее ста тысяч бобров. По ценам в китайском Кантоне эти бобры стоили бы самое малое 4500000 рублей. Зимой строители Ситки стреляли сивучей и нерп и тем питались. Весной к берегам подошло столько сельди, что ее не успевали ловить. Командир американскою торгового корабля с удивлением разглядывал частоколы новой крепости, выросшей на скалах Ситки. Бенгальский индеец Рычаг был постоянным переводчиком при переговорах Баранова с иноземными мореходами. Капитан Джемс Скотт из гавани Нью-Йорк, распивая с Барановым ром, предупредил его, чтобы тот опасался прихода испанского фрегата.
С индейцами Баранов старался завести хорошие отношения. К нему в черную баню и в новый дом начальника Ситки приезжали три ситкинских тойона – Скаутлельт, Коухкан и Скаатагеч. Тогда и была написана бумага об уступке Ситки русским. Василию Медведникову, который был назначен начальником крепости, Баранов приказал строго-настрого ничего у индейцев даром не брать. Баранов собирал «игрушки», на которых воины племени ситка устраивали свои пляски.
В числе новых обитателей Ситки было несколько иноземных матросов. Они были, всего в числе одиннадцати человек, высажены с корабля в наказание за проступки перед капитаном. Трое из них пришли к Баранову и «по добродушию россиян» были приняты на работу в новой крепости.
Мореход О'Кейн рассказал Баранову: среди капитанов кораблей, посещающих Аляску, ходит слух, что европейцы видели у местных жителей бухты Букарелли (Бобровой) русскую одежду, подбитую лисьим мехом, и цветные лоскутья. Баранов полагал, что эти вещи – печальная память о людях Чирикова, убитых индейцами в 1711 году.
Баранов не знал еще о тех больших изменениях, которые произошли с Компанией Шелихова и Голикова. Ее, как таковой, уже не существовало. Еще в 1798 году в Иркутске был подписан акт «о соединении двух компаний, а именно Шелихова и Голикова и Иркутской коммерческой Мыльникова с товарищи». Но не прошло и года, как образовалась Российско-Американская компания. Директором ее с титулом «первенствующего» был назначен зять Шелихова – просвещенный купец из Великого Устюга Михайло Булдаков. Второй зять Колумба Российского – блестяще образованный Николай Резанов, бывший начальник канцелярии Державина, также стал во главе Российско-Американской компании. Главная контора Компании была переведена в Петербург. В 1800 году о новой Компании писал «Политический журнал». Наталья Шелихова, когда-то делившая с мужем опасности жизни ил Кадьяке, была возведена в дворянское достоинство. Голубой щит герба Шелиховых сторожили по бокам два «американца», держащих якорь и жезл Меркурия.
Баранов был награжден золотой медалью. Но он не помышлял о наградах.
«Я бесчиновный и простой гражданин отечества», – писал он о себе. Он занял берега озера Шелихова (Илиамна), послал Ивана Кускова для исследований на реку Медную, построил новые корабли, разведал богатства Нового Света.
В 1802 году весною Баранову донесли о плохом предзнаменовании: в Кенайском заливе и на побережье Аляски были пойманы белые лисицы. По мнению местных жителей, нужно было ожидать несчастья.
В июне Иван Кусков близ устья Ледяного пролива видел падение метеора, который, подобно раскаленному ядру, промчался по ночному небу. Простодушные русские люди верили в эти тревожные приметы.
И вот высокое пламя поднимается над кровлями Ситки. Пылают дом правителя крепости, сараи, корабль, стоящий у берега. Тойон Скаутлельт в красном суконном кафтане и лосином плаще стоит на пригорке против дома начальника. Он руководит кровавой резней. Воины племени ситка врываются в казарму, убивают Василия Медведникова и других русских, снимают скальпы с еще живых жертв. Русские пушкари падают замертво у своих медных единорогов. Индейцы бьют по русской крепости ил пушек; рушатся острые частоколы, языки пламени пробиваются через окна Верхней казармы. Но что это'
В толпе индейцев, лица которых раскрашены графитом, а волосы осыпаны орлиным пухом, мелькают лица европейцев. Те самые матросы, которых Баранов определил на службу, которые лишь вчера ходили на добычу нерп и сивучей, теперь идут впереди индейцев, бросают зажженные пыжи на кровли Ситки, окровавленными руками хватают бобровые шкуры. Разграблен склад мехов в Верхней казарме.
Истребив всех русских, находившихся в этот день в Ситке, индейцы бросились в окрестный лес – ловить женщин, собиравших ягоды.
Абросим Плотников, работный человек со скотного двора, восемь дней скитался с одним алеутом в дремучем лесу, скрывался в дупле. Он уцелел и сделался почти единственным свидетелем резни в Ситке.
В эти страшные часы к берегам Ситки подошел на корабле «Юникорн» черный корсар Барбер. Он принял к себе на борт трех русских беглецов из Ситки, трех алеутов и восемнадцать женщин и детей. Вероломство Барбера перешло все границы. Скрывая следы собственного преступления, он схватил тойонов Котеляна и Скаутлельта и заковал их в кандалы. Барбер приладил веревочную петлю на нокрее, грозя повесить на ней тойонов, если они не отдадут мехов, награбленных в Ситке. Бобровые шкуры Барбер немедленно прибрал к рукам. После этого Барбер нагло появился у Кадьяка, выставил двадцать пушек с борта корабля и потребовал с Баранова выкуп за пленных. Скрепя сердце Александр Андреевич отдал пирату бобров, по крайней мере, на тридцать тысяч рублей, лишь бы выручить из плена русских людей и алеутов.
После этого Барбер ушел на Гаваи, где пьянствовал и хвалился тем, что скоро пойдет на Кадьяк и разобьет из пушек барановскую крепость.
Вскоре открылось, что Барбер был главным виновником ситкинской резни. Он заранее высадил у мыса Эджкамб своих матросов, подстрекавших индейцев к мятежу, дал тойонам пушки, ружья и порох. Больше того, Барбер с другими белыми пиратами привозил в южные проливы Аляски чернокожих рабов и продавал их индейцам. Он подбил тойонов Бобровой бухты к выступлению против русских. Барбер нанес большой вред русским делам на Аляске. Одновременно с истреблением Ситки индейцы напали на промысловую партию Урбанова в Кенайском проливе и перебили более девяноста звероловов-алеутов. Иван Кусков, бывший в то время возле Якутата, несколько дней бился с окружившими его индейцами-колошами, палил из пушек, скрываясь от пуль и стрел индейцев за завалами из срубленного леса.
В 1802 году было истреблено в разных местах Аляски более двухсот русских и алеутов. Барбер с мостика своего корабля любовался огнем пожаров, встающих над крепостями Большой Земли.
Но, несмотря на все эти бедствия, русский флаг развевался на деревянных башнях одиннадцати крепостей Аляски. Двенадцатая крепость – Ситка – была еще в руках индейцев. Баранов готовился к бою за возвращение крепости. Он строил корабли, один из которых был назван «Ермаком».
Хотя Ситка была занята индейцами, русские не прекращали своих походов за бобрами в воды к югу от нее. Тимофей Тараканов и Швецов ходили на байдарах в Калифорнию. Они побывали в порту Сан-Диего,
