редута.
После этого Лаврентий Загоскин плавал в Калифорнию. Некий путешественник, называвший себя «парижанином, ставшим московитом», в 1844 году побывал в Калифорнии. Через три года он выпустил книгу, в которой упоминал о встрече с Лаврентием Загоскиным. В отзыве на эту книгу, помещенном в «Библиотеке для чтения» за 1847 год, упоминается о том, как этот «парижанин» в Калифорнии «обедает на корабле с знаменитым русским путешественником лейтенантом Загоскиным, который в нашей Русской Америке открыл совсем новую Америку, целые государства с сильной пышной растительностью под широтою Архангельска, с богатыми лугами и долинами, с чудными реками и озерами, настоящий рай иперборейский...».
В том же 1847 году «Библиотека для чтения» напечатала «Путешествия и открытия в Северной Америке» Л. А. Загоскина, и вскоре герой Юкона разглядывал свежие оттиски своей книги. «Пешеходная опись части русских владений в Америке, произведенная лейтенантом Л. Загоскиным в 1842, 1843 и 1844 годах. С меркаторскою картою, гравированной на меди. Санкт-Петербург. Печатано в типографии Карла Крайя. 1847», – было напечатано на заглавном листе книги.
...«В прошлом году журналы наши были особенно богаты замечательными учеными статьями. Назовем здесь главнейшие: в „Библиотеке для чтения“ тянулась с лишком полгода любопытная статья под названием „Путешествия и открытия лейтенанта Загоскина в Русской Америке“, вышедшая теперь отдельной книгой под другим названием», – эти строки были написаны в деревянном доме на берегу Лиговки, близ Невского, изможденным человеком с огненными глазами и красными пятнами на впалых щеках. Виссарион Белинский в год своей смерти читал книгу Загоскина, развертывал карту его странствий.
Когда-то Виссарион Белинский мечтал сам совершить поездку в «севоро-американские российские владения» и даже поступить на службу в Новоархангельске. Он писал об этом своим родным и сообщал о размерах жалованья, которое он рассчитывал получать в качестве служащего Российско-Американской компании...
В то самое время, когда Белинский читал книгу Загоскина, в журнале «Современник» появилось начало большого романа «Три страны света». Его написал Николай Некрасов в сотрудничестве с Н. Станицким (А. Я. Панаевой-Головачевой).
Впоследствии этот большой роман выдержал несколько изданий. Некрасов и Н. Станицкий рисовали в своей книге картины широкой народной жизни – от Петербурга до Русской Америки. Главный герой романа – Каютин по воле авторов скитается по просторам России. Спутник Каютина, отважный северный мореход, Антип Хребтов, изображен в романе как потомок охотского землепроходца Никиты Хребтова.
В свое время Никита Хребтов бывал «по другую сторону моря, в Америке», испытывал множество приключений в плену у «американцев».
Некрасов и П. Станицкий подробно описывают охоту на морского зверя в водах Берингова моря, быт жителей Камчатки, Чукотки, Алеутских островов и побережья Аляски. Можно без ошибки определить источник, который лег в основу рассказов Никиты Хребтова. Это, без сомнения, – знаменитая книга Степана Крашенинникова «Описание земли Камчатки» в издании 1818 года, с обширными дополнениями и примечаниями. В ней есть глава «О Америке». Эту книгу и изучал прилежно Некрасов.
Но этого мало! Мореход Антип Хребтов и Каютин у Некрасова совершают сами путешествие в Новоархангельск из Охотска, как бы повторяя путь Никиты Хребтова. Аляска, остров Ситка довольно подробно описаны в романе «Три страны света».
Путешествие Каютина в Русскую Америку приурочено к 40-м годам прошлого века. По всему видно, что, работая над книгой, Некрасов очень внимательно читал известный ученый труд того времени – «Записки об островах Уналашкинского отдела» Иннокентия Вениаминова. Книга Вениаминова вышла из печати впервые в 1840 году, за восемь лет до того, как в «Современнике» появились первые главы романа «Три страны света». Для того времени книга Вениаминова была бесценным пособием для всех, кто изучал жизнь Русской Америки.
В 1848 году Н. В. Гоголь не расставался с записной книжкой, подаренной ему Жуковским. В пасмурный, неприветливый день, необычный для неба Палестины, Гоголь сидел в Назарете, пережидая дождь и перечитывая записи в своей любимой книжке. В ней помещался список книг, которые Гоголь надеялся достать по возвращении на родину. Среди этих книг значились и «Записки об Алеутских островах свящ. Вениамина» – как говорила запись Гоголя. Это и есть та книга, о которой я только что упоминал в связи с работой Некрасова над романом «Три страны света».
«Он читает преимущественно то, где слышится, по его слонам, сильное присутствие русского духа», – свидетельствуют современники Николая Гоголя. Одно время он жил мыслью о создании большого сочинения, как бы предвосхищавшего труд Элизе Реклю – «Земля и люди», хотел описать народы России. Гоголь собирал сведения о книгах, в которых были описаны не только Сибирь и крайний северо-восток страны, но и Русская Америка. Известно, что в юности Гоголь мечтал о поездке за океан.
Так три великих русских писателя по-разному проявили пристальный интерес к книгам, в которых была описана Русская Америка.
В 1839 году Илья Вознесенский, зоолог из Петербурга, начал свой огромный десятилетний труд изучения природы и людей Аляски и Алеутских островов (его сочинения канули в бездны архивов, где лежат как бесценный вклад до нашего времени). Два отряда выходят из ворот Николаевского и Константиновского редутов. Им приказано найти устье реки Тишлины и исследовать реку Сушитну, что берет начало из Плавежного озера, где жили индейцы-голцаны, считавшиеся людоедами. В бассейне реки Медной было решено построить русский редут – при устье реки Тишлины.
Престарелый начальник острова Св. Павла (Прибыловы острова) креол Шаяшников в 1844 году привел в порядок данные своих многолетних метеорологических наблюдений в Беринговом море. А Лукин ходил на байдаре к верховьям Кускоквима. Они хорошо послужили русской науке.
В эти годы старик Колмаков по-прежнему торговал с индейцами Юкона, снабжая их тульскими ружьями и фуражками из синего сукна с красным околышем, которые особенно ценились воинами-ттынайцами. Индейцы принимали русские имена, гнали какую-то водку, которую простодушно называли квасом, пели русские песни, охотно селились возле палисадов Новоархангельска и материковых редутов. Постепенно отходили в прошлое дикие обычаи: убийство пленных и рабов в честь празднеств, торговля рабами, которых раньше выменивали на плащи и раковины у племен Южной Аляски. Все чаще можно было видеть индейского тойона, одетого в благопристойный черный сюртук. Алеуты-звероловы островов Прибылова оказались превосходными игроками в шахматы; этой игре они научились у русских. Многие могли позавидовать чистоте и убранству алеутских жилищ.
Под 1845 годом в моей «Тихоокеанской картотеке» стоит карточка с текстом документа о Иоганне Августе Зутере и его долгах Новоархангельску. В конце 1845 года за Зутером числилось еще тридцать тысяч пиастров.
Капитан 2-го ранга Дионисий Зарембо, приплыв в Калифорнию из Ситки, вежливо напомнил Зутеру о долге. Длинноволосый капитан клялся всеми пушками своей Новой Гельвеции, что его хозяйственные дела в полном порядке, что он долг отдаст. Дионисий Зарембо донес, что опасаться следует другого, а именно того, что у Зутера очень плохие отношения с мексиканским правительством, так как оно не может простить Зутеру его связей с новыми переселенцами. А переселенцы были враждебно настроены к мексиканцам. Зарембо удалось сговорить мексиканского префекта Мануэле Кастро на то, чтобы он выдал поручительство за Зутера и обеспечил уплату долга, если Зутер своевременно его не отдаст. В то же время Зарембо, предвидя возможность больших перемен, упросил вице-консула Соединенных Штатов в Монтерее, богатого купца Лейдендорфа, быть посредником при взыскании долга с Зутера.
Казалось, все шло по-прежнему. Мормонские жены в ожерельях из старинных серебряных монет пряли тонкорунную шерсть в хижинах над быстрой Сакраменто. Зутер охотился на черных гусей или поливал свою гвоздику. Неудачник кабальеро Валлехо все строил город своего имени близ залива Сан-Пабло и начинал возводить город-порт Бенисию чуть восточнее Валлехо. Мариано Валлехо тогда еще в богатстве мог состязаться с Зутером; у старого кабальеро были огромные имения в солнечных долинах. А скиталец гор и пустынь инженер-лейтенант Соединенных Штатов Джон Чарлз Фримонт тогда не мог знать, что он станет богаче Зутера и Валлехо...
Судьба Калифорнии была решена в июне 1846 года, когда отряды поселенцев подняли над страной знамя Республики Звезды и Медведя. Говорят, что в этих отрядах были и русские, а знамя Звезды и Медведя
