Перевод с немецкого
На русском языке публикуется впервые
ОПРОВЕРЖЕНИЕ
«Breslauer Zeitung» напечатала в № 201 корреспонденцию из Берлина, где говорится, будто рыцарь Шнапганский[287] приобрел множество акций «Neue Rheinische Zeitung», и поэтому перестали появляться статьи-фельетоны о нем, ибо не может же газета полемизировать против своих собственных акционеров. Мнимо-демократическая «Dusseldorfer Zeitung» сочла своей обязанностью перепечатать это клеветническое утверждение на своих столбцах. В Берлине могут плести какие угодно небылицы, но силезская газета должна была бы знать, что это утверждение было ложью и почему оно являлось ложью. Эта вероломная инсинуация — увы! — появилась на свет с опозданием. Уже в № 92 «Neue Rheinische Zeitung», выпущенном задолго до получения № 201 «Breslauer Zeitung», напечатано продолжение упомянутого фельетона. Ко всему прочему, «Neue Rheinische Zeitung» — это партийный орган, и она уже дала достаточно доказательств своей неподкупности.
Ответственные издатели «Neue Rheinische Zeitung»
Напечатано в приложении к «Neue Rheinische Zeitung» № 93, 3 сентября 1848 г.
Печатается по тексту газеты
Перевод с немецкого
На русском языке публикуется впервые
СУДЕБНОЕ ПРЕСЛЕДОВАНИЕ «NEUE RHEINISCHE ZEITUNG»
Кёльн, 5 сентября. Вчера снова один из редакторов нашей газеты — Фридрих Энгельс — был вызван к судебному следователю в связи с делом Маркса и его соучастников, но на этот раз не в качестве свидетеля, а в качестве одного из обвиняемых. Предварительное следствие уже закончено, и если прокуратура не предъявит никаких новых обвинений, то в ближайшее время судебной палате придется решать, должны ли Маркс, Энгельс и Корф предстать перед судом присяжных по обвинению в оскорблении или клевете на г-на обер-прокурора Цвейфеля и на шестерых господ-жандармов.
Напечатано в «Neue Rheinische Zeitung» № 95, 6 сентября 1848 г.
Печатается по тексту газеты
Перевод с немецкого
На русском языке публикуется впервые
НАРОДНОЕ СОБРАНИЕ И КОМИТЕТ БЕЗОПАСНОСТИ
Кёльн, 14 сентября. Мы снова возвращаемся к вчерашнему народному собранию и его результатам, так как они вызвали довольно большой интерес в нашем городе.
Народное собрание началось вскоре после 12 часов дня на Франкенплаце; открыл его г-н В. Вольф, который вкратце сообщил, для какой цели созвано собрание, а затем предложил выбрать председателем г- на Г. Бюргерса. Г-н Бюргерс, кандидатура которого была принята единогласно, поднялся на трибуну и вновь предоставил слово г-ну Вольфу, который на этот раз предложил избрать Комитет безопасности, как орган, представляющий ту часть населения Кёльна, которая не представлена в существующих законных органах власти. Это предложение было поддержано г-н ом Ф. Энгельсом, а также гг. Г. Беккером и Э. Дронке. Предложение было принято при бурных аплодисментах всего собрания, насчитывавшего не менее 5—6000 человек, при пяти голосах против; несмотря на повторные приглашения, никто не выступил против предложения. Затем было установлено число членов Комитета в 30 человек и избраны эти 30 членов[288]. Так как в числе избранных оказались также двое арестованных — Готшальки Аннеке, — то были дополнительно избраны два их заместителя.
Затем г-н Ф. Энгельс предложил следующий проект обращения к Берлинскому собранию:
Собранию, созванному для соглашения о прусской конституции в Берлине.
Нижеподписавшиеся граждане Кёльна, принимая во внимание:
что Собрание, созванное для соглашения о прусской конституции, вменило в обязанность министерству, во исполнение решения от 9 августа, немедленно издать в целях успокоения страны, а также во избежание разрыва между министерством и Собранием, приказ относительно реакционных поползновений офицерства{201};
что министерство Ауэрсвальда — Ганземана в результате этого постановления ушло в отставку и что король поручил образование нового министерства гну Беккерату, только что смещенному с поста имперского министра;
что личность г-на Беккерата никоим образом не гарантирует выполнение постановления Собрания, а наоборот, ввиду известных контрреволюционных взглядов этого человека, можно ожидать даже попытки роспуска Собрания;
что Собрание, избранное народом для соглашения о конституции между королем и народом, не может быть распущено односторонним актом, так как это означало бы, что корона существует не наряду с Собранием, а над ним;
что в силу этого роспуск Собрания явился бы государственным переворотом; — требуют от Собрания, чтобы в случае попытки его роспуска депутаты выполнили свой долг и не покидали своего поста даже под угрозой штыков. Это обращение было принято единогласно, после чего собрание было закрыто. Несмотря на то, что более возвышенные части площади были заняты многочисленными представителями Союза граждан[289] и, как утверждают, многие известные «нытики» делали все возможное, чтобы подкупом и уговорами подбить какие-нибудь личности на скандал, наконец, несмотря на то, что присутствовало довольно много полицейских, переодетых в штатское, — собрание обнаружило достаточно такта, чтобы сорвать любые попытки вызвать беспорядок.
Между тем в ратуше заседали господа командиры гражданского ополчения и обсуждали, что предпринять, так как некоторые уверяли, что беспорядки неизбежны. В разгар заседания распахивается дверь, и в зал врываются руководители Союза граждан, которые заявляют, что образование Комитета безопасности есть первый шаг к революции, что Кёльн в опасности, что вот-вот будет провозглашена красная республика, и если гражданское ополчение не в состоянии своими силами поддержать порядок, то Союз граждан отдает себя целиком и полностью в распоряжение г-на фон Витгенштейна! Однако г-н фон Витгенштейн благоразумно отклонил это предложение, а также отказался призвать к оружию гражданское ополчение. Последующие события показали, как правильно поступило на этот раз гражданское ополчение.
Не довольствуясь этим, господа из Союза граждан, еще в то время, когда происходило народное собрание, расклеили «протест», который мы приводим ниже. Этот протест, никем не подписанный, через пять минут бесследно исчез отовсюду. К вечеру он снова появился в виде листовки, напечатанной жирным шрифтом в типографии «Kolnische Zeitung» и разосланной подписчикам этой газеты. На этот раз «протесту» было предпослано следующее забавное вступление:
Кёльн, 13 сентября 1848 года.
Так называемые демократы стремятся использовать возбуждение, вызванное последними постановлениями Франкфуртского и Берлинского собраний, чтобы попытаться вернуть позиции, которые они
