«Коммунистическом манифесте», оказались единственно правильными и что высказанные в этих документах ожидания вполне оправдались, а понимание современного общественного положения — пропагандировавшееся раньше Союзом только тайно — теперь у всех на устах и публично проповедуется на площадях. В то же самое время прежняя крепкая организация Союза значительно ослабла. Большая часть членов, непосредственно участвовавшая в революционном движении, думала, что время тайных обществ миновало и что достаточно одной открытой деятельности. Отдельные округа и общины стали запускать свои сношения с Центральным комитетом и постепенно прекратили их вовсе. Таким образом, в то время как демократическая партия, партия мелкой буржуазии, все более организовывалась в Германии, рабочая партия потеряла свою единственную прочную опору, сохранилась в организованном виде самое большее в отдельных местностях для местных целей и в силу этого попала в общем движении всецело под господство и под руководство мелкобуржуазных демократов. Такому состоянию необходимо положить конец: самостоятельность рабочих должна быть восстановлена. Центральный комитет понял эту необходимость и поэтому уже зимой 1848–1849 гг. отправил эмиссара Иосифа Молля в Германию для реорганизации Союза. Миссия Молля не оказала, однако, прочного влияния отчасти потому, что германские рабочие еще не имели тогда достаточного опыта, отчасти же потому, что эта миссия была прервана восстанием в мае прошлого года. Сам Молль взялся за ружье, вступил в баденско-пфальцскую армию и 29 июня
Реорганизация Союза может быть проведена только через эмиссара, и Центральный комитет считает в высшей степени важным, чтобы эмиссар отправился именно в настоящее время, когда предстоит новая революция, когда, следовательно, рабочая партия должна выступать возможно более организованной, возможно более единодушной и возможно более самостоятельной, если она не хочет снова, как в 1848 г., быть эксплуатированной буржуазией и тащиться у нее в хвосте.
Мы говорили вам, братья, уже в 1848 г., что немецкие либеральные буржуа скоро придут к власти и тотчас же обратят свою только что приобретенную власть против рабочих. Вы видели, как это сбылось. В самом деле, именно буржуа после мартовского движения 1848 г. немедленно захватили государственную власть и тотчас использовали эту власть для того, чтобы заставить рабочих, своих союзников по борьбе, вернуться в их прежнее угнетенное положение. Если буржуазия не могла этого достигнуть, не вступив в союз с устраненной в марте феодальной партией, даже в конце концов не уступив снова господства этой феодальной абсолютистской партии, то все же она обеспечила себе условия, которые ввиду финансовых затруднений правительства передали бы с течением времени в ее руки господство и гарантировали бы ее интересы в том случае, если бы оказалось возможным, чтобы революционное движение уже теперь вступило на путь так называемого мирного развития. Для обеспечения своего господства буржуазии даже не понадобились бы насильственные мероприятия, которые вызвали бы против нее ненависть народа, потому что все эти насильственные меры уже осуществила феодальная контрреволюция. Но развитие не пойдет этим мирным путем. Наоборот, близка революция, которая ускорит это развитие, будет ли она вызвана самостоятельным восстанием французского пролетариата или вторжением Священного союза в революционный Вавилон.
И роль, которую немецкие либеральные буржуа в 1848 г, сыграли по отношению к народу, в предстоящей революции эту столь предательскую роль возьмут на себя демократические мелкие буржуа, занимающие теперь в оппозиции такое же положение, какое занимали либеральные буржуа до 1848 года. Эта партия, демократическая партия, которая для рабочих много опаснее, чем прежние либералы, состоит из троякого рода элементов:
I. Из наиболее прогрессивных частей крупной буржуазии, которые ставят себе целью немедленное и полное низвержение феодализма и абсолютизма. Эта фракция представлена прежними берлинскими соглашателями, предложившими отказ от уплаты налогов.
II. Из демократически-конституционных мелких буржуа, главной целью которых в предшествовавшем движении было создание более или менее демократического федеративного государства в том виде, как его добивались их представители, левая Франкфуртского собрания, а позже Штутгартский парламент и они сами в кампании за имперскую конституцию.
III. Из республиканских мелких буржуа, идеалом которых является германская федеративная республика вроде швейцарской и которые теперь называют себя «красными» и «социальными демократами» потому, что проникнуты благим намерением уничтожить угнетение мелкого капитала крупным, мелкого буржуа крупным буржуа. Представителями этой фракции были члены демократических конгрессов и комитетов, руководители демократических союзов, редакторы демократических газет.
Все эти фракции называют себя теперь, после своего поражения, «республиканцами» или «красными», совершенно так же, как республиканские мелкие буржуа во Франции называют себя теперь социалистами. Там, где они, как в Вюртемберге, Баварии и т. д., находят еще возможность отстаивать свои цели конституционным путем, они пользуются случаем, чтобы сохранить свои старые фразы и доказать на деле, что они нисколько не изменились. Впрочем, понятно, что изменение названия этой партии нисколько не изменяет ее отношения к рабочим; оно доказывает только, что теперь эта партия вынуждена выступать против объединившейся с абсолютизмом буржуазии и опираться на пролетариат.
Мелкобуржуазно-демократическая партия в Германии очень сильна. Она охватывает не только значительное большинство бюргерского населения городов, мелкого торгово-промышленного люда и ремесленных мастеров: за ней идут крестьяне и сельский пролетариат, пока он еще не нашел опоры в самостоятельном пролетариате городов.
Отношение революционной рабочей партии к мелкобуржуазной демократии таково: она идет вместе с ней против той фракции, к низвержению которой рабочая партия стремится; она выступает против нее во всех случаях, когда мелкобуржуазная демократия хочет упрочить свое положение в своих собственных интересах.
Далекие от мысли произвести переворот во всем обществе в интересах революционных пролетариев, демократические мелкие буржуа стремятся к такому изменению общественных порядков, которое сделало бы для них по возможности более сносным и удобным существующее общество. Поэтому они требуют прежде всего сокращения государственных расходов путем ограничения бюрократии и переложения главных налогов на крупных землевладельцев и на буржуа. Далее, они требуют устранения давления крупного капитала на мелкий, добиваясь создания государственных кредитных учреждений и законов против ростовщичества, благодаря чему перед ними и крестьянами открылась бы возможность получать ссуды не от капиталистов, а от государства, и притом на льготных условиях; они добиваются затем установления буржуазных отношений собственности в деревне путем полного устранения феодализма. Чтобы провести все это в жизнь, им необходимо демократическое, будь то конституционное или республиканское, государственное устройство, которое давало бы большинство им и их союзникам — крестьянам, и демократическое местное самоуправление, которое передало бы в их руки непосредственный контроль над общинной собственностью и ряд функций, которые в настоящее время выполняются бюрократами.
Далее, необходимо, по их мнению, противодействовать господству и быстрому росту капитала отчасти путем ограничения права наследования, отчасти же при помощи передачи возможно большего количества работ в руки государства. Что касается рабочих, то прежде всего несомненно, что они попрежнему должны оставаться наемными рабочими, но при этом демократические мелкие буржуа хотят, чтобы рабочие имели лучший заработок и более обеспеченное существование; они надеются достигнуть этого отчасти предоставлением занятий со стороны государства, отчасти мерами благотворительности, — словом, они надеются подкупить рабочих более или менее замаскированными подачками и сломить их революционную силу временным улучшением их положения. Далеко не все фракции мелкобуржуазной демократии отстаивают все приведенные здесь ее требования, и только немногие из мелкобуржуазных демократов считают своей задачей добиваться этих требований во всей их совокупности. Чем дальше идут отдельные лица или фракции мелкобуржуазной демократии, тем большее количество этих требований они делают своими, а те немногие, которые в вышеизложенном видят свою собственную программу, пожалуй, могут
