Собрание сочинений, том 10

отступиться от своих планов. Ее политика состояла в том, чтобы всегда иметь в виду свою цель — не спешить, не терять намеченный предмет преждевременным его захватом, но следить за курсом политики других европейских правительств и использовать каждый возможный случай, чтобы хотя бы незначительно продвинуться по направлению к поставленной конечной цели».

Если сравнить это заявление лорда Пальмерстона с заявлениями, сделанными им в 1829, 1830, 1831, 1833, 1836, 1840, 1841, 1842, 1843, 1846, 1848, 1849 годах, то оказывается, что оно служит ответом не столько г-ну Брайту, сколько собственной прежней политике[115]. Но в то самое время, как этот коварный враг старается приобрести симпатии публики яростными нападками на Россию, он обеспечивает себе, с другой стороны, симпатии царя следующим замечанием:

«Господа, разве я порицаю русское правительство за то, что оно ведет подобную политику? Политика расширений, проводимая законными средствами, это — политика, которую вы можете считать опасной для себя, против которой вы можете бороться, как угрожающей независимости и свободе других государств, но которая не дает повода для осуждения правительства, которое проводит эту политику, — если только оно пользуется открытыми, искренними и общепризнанными средствами, без утайки, без уверток и без обмана. К сожалению, я должен признать, что путь, избранный русским правительством в ходе последних событий, не является тем открытым и прямым путем, который бы оправдывал ее открыто признаваемую и смело провозглашаемую политику».

Но единственным упреком, который может быть брошен русскому правительству, как раз и является, как выразился г-н Дизраэли, его роковая откровенность. Таким образом, осуждая то, чего Россия не делала, Пальмерстон полностью одобряет все, что она в действительности сделала.

Критика г-ном Дизраэли тайных документов была, как всегда, умна, но не достигла цели ввиду его заявления, что критика теперь несвоевременна и что он обратился к палате с единственной целью поддержать адрес королевы. Досадно видеть, как такой талантливый человек из-за мелкого карьеризма и соображений партийной политики заискивает перед каким-нибудь Пальмерстоном не только в парламенте, но даже в своем солидном органе «Press».

Во вчерашнем заседании палаты сэр Дж. Грехем сообщил о получении известия, что флот вошел в Черное море и находится сейчас вблизи от Варны.

Лорд Абердин заявил в палате лордов, что во вторник 11 апреля он намерен предложить отсрочку заседаний палаты до четверга 27 апреля.

Написано К. Марксом 4 апреля 1854 г.

Напечатано в газете «New-York Daily Tribune» № 4055, 17 апреля 1854 г.

Печатается по тексту газеты

Перевод с английского

К. МАРКС РОССИЯ И НЕМЕЦКИЕ ДЕРЖАВЫ. — ЦЕНЫ НА ХЛЕБ

Лондон, пятница, 7 апреля 1854 г.

Лорд Кларендон заявил вчера в палате лордов, что «он имеет основание считать» известие о высадке в Добрудже 4000 русских, прибывших на транспортных судах из Одессы, неверным. Ему неизвестно, чтобы русский флот покинул Севастополь, который почти все время находится под наблюдением английских или французских военных судов. Относительно кажущейся бездеятельности флотов он хотел бы сказать, что блокада Севастополя и Одессы может быть начата лишь при участии всего союзного флота и что ввиду ненастного времени года это было бы опасным предприятием. Он поэтому полагает, что поступили весьма политично, задержав флот в Бейкозе. Венский корреспондент газеты «Times» присоединяется к этим соображениям лорда Кларендона и, кроме того, раскрывает истинные причины его политики. С тех пор как стали известны переговоры об «освобождении христиан», опасение восстаний в Константинополе более основательно, чем когда-либо. Было бы поэтому в высшей степени «неполитично» вывести флот из Босфора раньше, чем появится достаточная сухопутная сила, то есть достаточная, чтобы заставить замолчать турок.

В палате общин лорд Джон Рассел заявил, что ответственность за волнения в Греции ложится на афинский двор, ибо он — сначала тайно, а теперь явно — поддерживал их.

Парламентские дебаты на этой неделе не представляют ничего интересного, за исключением прений по предложению г-на Мура о выделении специального комитета для рассмотрения дела о назначении Г. Стонора судьей в колонию Виктория. На закрытом заседании палаты было установлено, что этот Стонор виновен в подкупах во время выборов в местечке Слайго в 1853 году. Палата постановила выделить комиссию. Однако в действительности преследование г-на Стонора является лишь предлогом для возобновления на новой почве борьбы между двумя фракциями расколовшейся ирландской бригады[116]. До какой степени ханжеская клика г-на Гладстона и его сторонников-пилитов вовлечена и замешана в эти ирландские скандалы, можно судить по следующей заметке в «Morning Post»:

«В предъявленных письмах, распространяемых слухах и документах, представленных парламентским комиссиям за последние несколько недель, многое призвано укрепить подозрение, что фракция пилитов в составе коалиции с некоторых пор систематически пользуется услугами агентов для оказания влияния на выборы в Ирландии и что фракция широко снабжала их деньгами для этих целей. Особенно скомпрометирован герцог Ньюкасл. Как обнаружилось, состоялось — по-видимому, по его указанию — совещание по вопросу о продвижении по службе лиц, осуществлявших избирательные махинации».

Сегодня газета «Daily News» публикует договор между Францией, Англией и Турцией, который, впрочем, содержит только соглашение о военных действиях. Западные державы остерегаются формулировать в договоре истинные условия своей «помощи султану». Эти условия навязаны лордом Стратфордом де Редклиффом с помощью угроз in loco [на месте. Ред.] и затем представлены как добровольный акт турецкого правительства.

Мирная миссия князя Мекленбурга в Берлине не имела другой цели, как дать прусскому королю лишний предлог держаться в стороне от западного союза. Мне пишут из Берлина, что Россия только в том случае согласна признать нейтралитет Швеции, если король обязуется вновь предписать комендантам шведских гаваней соблюдение старых правил, по которым в районе обстрела береговых орудий разрешается бросать якорь не более чем четырем иностранным военным судам. Так как этот приказ существенно отличается от правил нейтралитета, принятых Швецией и Данией, то надо ожидать новых переговоров между скандинавскими державами, с одной стороны, и западными — с другой. В Стокгольме широко распространено мнение, что русские откажутся от оккупации Аландских островов и сроют там свои укрепления, увезя с собой орудия и прочие военные материалы. Полученная сегодня телеграмма сообщает, что это уже сделано[117].

Австрийский corps d'observation [наблюдательный корпус. Ред.] в юго- восточных районах Венгрии теперь в полной боевой готовности и разместился на отведенных ему в разных местах позициях. Концентрация потребовала от десяти до двенадцати дней. Немецкие газеты вообще полагают, что эта армия предназначена для нападения на турецкую армию с фланга в случае активного присоединения Австрии к России и что это не представит никаких трудностей. Но австрийцы могут проникнуть в Турцию только через Мехадию, где они будут иметь перед собой турецкую армию, либо через Белград, где они окажутся на одной линии с растянутым левым флангом турок. Поэтому гораздо вероятнее, что если австрийцы вступят в Турцию с враждебными намерениями, то они пойдут от Белграда к Софии через Крушевац и Ниш. Но и в этом случае у турок будет более короткий путь к Софии, если они направятся от Видина прямо на юг.

В отчете прусского комитета по делам займов, доложенном в нижней палате, изложена политика, проводившаяся Пруссией в восточном вопросе, и преданы гласности некоторые дипломатические документы, не попавшие еще в английскую прессу. Я намерен поэтому привести из этого отчета несколько важных извлечений.

В конце января, одновременно с тем, как граф Орлов сделал соответствующие предложения