Собрание сочинений, том 13

человеческих, чем слепая древность когда-либо приносила в жертву этим ложным божествам» (цитированное произведение, стр. 395).

85

Буагильбер в первом же переходе денег, этого perpetuum mobile, в неподвижное состояние, т. е. в отрицании их функционального бытия в качестве средства обращения, предугадывает самостоятельное обособление денег по отношению к товарам. Деньги, — говорит он, — должны находиться «в непрерывном движении, а это возможно только до тех пор, пока они обладают подвижностью; как только они становятся неподвижными, все погибло» («Розничная торговля Франции», стр. 213). Он не понимает, что эта остановка денег есть условие их движения. В сущности он хочет, чтобы стоимостная форма товаров выступала только мимолетной формой их обмена веществ, но никогда не закреплялась как самоцель.

86

«Чем более возрастает запас в товарах, тем более уменьшается запас, существующий в виде сокровища (in treasure)». Мисселден, цитированное произведение, стр. 23.

87

Francois Bernier. «Voyage contenant la description des etats du Grand Mogol», tome I, conf. p. 312–314 [Франсуа Бернье. «Путешествие по государствам Великого Могола», т. I, ср. стр. 312–314], парижское издание 1830 года.

88

Dr. Martin Luther. «Bucher vom Kaufhandel und Wucher». 1524 [Д-р Мартин Лютер. «Книги о торговле и ростовщичестве». 1524]. В том же месте Лютер говорит: «По попущению божию мы, немцы, должны отдавать свое золото и серебро в чужие страны, обогащать весь мир, а сами оставаться нищими. Англия имела бы меньше золота, если бы Германия оставляла ей ее сукно, и король португальский также имел бы меньше золота, если бы мы оставляли ему его пряности. Если ты подсчитаешь, сколько денег без надобности и причин вывозится из немецких государств на одну только франкфуртскую ярмарку, то ты удивишься, каким образом в немецких государствах остается еще хоть один грош. Франкфурт, это — серебряная и золотая дыра, через которую из немецкой земли вытекает все, что только создается и растет, чеканится и превращается в монету у нас; если бы эта дыра была заткнута, не приходилось бы теперь слышать жалоб, что повсюду одни только долги и нет денег, что все деревни и города разорены ростовщическими долгами. Но пусть все идет, как должно идти: мы, немцы, должны остаться немцами! Мы не отступим, ведь мы должны».

Мисселден в вышеназванном сочинении хочет удержать золото и серебро, по крайней мере, в кругу христианских народов. «Денег становится меньше вследствие торговли с нехристианскими странами, с Турцией, Персией и Ост-Индией. Эта торговля ведется большей частью на наличные деньги, однако совершенно иначе, чем торговля между самими христианами. Ибо, хотя торговля в пределах христианского мира ведется на наличные деньги, но деньги остаются постоянно заключенными в границах этого мира. Действительно, в торговле между христианскими странами существуют течения и противотечения, приливы и отливы денег, потому что иногда в одном месте имеется денег больше, в другом месте меньше, в зависимости от того, что одна страна испытывает недостаток, а другая имеет избыток; деньги приходят, уходят и обращаются в кругу христианских народов, но остаются всегда в его пределах. Деньги же, которые вывозятся для торговли с нехристианскими народами в вышеуказанные страны, всегда расходуются и никогда не возвращаются назад».

89

«В деньгах кроется источник скупости… постепенно она разгорается до безумия: это уже не скупость, а страсть к золоту». Plin. «Hist. nat.», L. XXXIII, с. III, [sect. 14] [Плиний. «Естественная история», кн. XXXIII, гл. III, параграф 14].

90

Гораций, следовательно, ничего не понимает в философии собирания сокровищ, когда говорит (Satir. L. II, Satir 3. [Вторая книга сатир. Сатира 3]):

«Ежели цитр кто накупит и в общую сложит их груду,
Сам не учася на цитре, из муз не любя ни единой,
Если с ножом и колодками сам не сапожник, а также
Купит морских парусов, ненавидя торговлю, безумцем
По справедливости он прослывет. От таких чем отличен
Тот, кто деньги и золото прячет, не зная, что делать
С тем, что скопил, и боясь коснуться его, как святыни?»

Господин Сениор понимает это дело лучше: «Деньги, по-видимому, единственный предмет, стремление к которому является всеобщим, и это происходит потому, что деньги — абстрактное богатство, и люди, владея ими, могут удовлетворять все свои потребности, какого бы рода они ни были». «Principes tondamentaux de l'Ec. pol.», traduit par le comte Jean Arrivabene, Paris, 1836, p. 221 [ «Основные принципы политической экономии», перевод графа Жана Аривабена, Париж, 1836, стр. 221]; или Шторх: «Так как деньги являются представителем всех других богатств, то достаточно накопить их, чтобы можно было приобрести все существующие в мире виды богатства» (цитированное произведение, т. 2, стр. 135).

91

Насколько внутренний человек товарного индивидуума остается не изменившимся даже там, где последний цивилизуется и развивается в капиталиста, показывает пример лондонского представителя одного международного банкирского дома, повесившего за стеклом и в раме в качестве подобающего