Генплана. Бесспорно и не может подвергаться никаким сомнениям значение заложенных в Генплан грандиозных инженерных мероприятий. Москва получила первые очереди метрополитена, который последовательно осваивал все территории города. Москва получила волжскую воду для питьевого и хозяйственного водоснабжения. Москва с созданием канала Волга-Москва стала сначала портом трех, а потом пяти морей. Москва создала за период первых пятилеток мощную промышленную базу, внедрила самые передовые методы в производство. Москва успешно решала проблемы образования, науки и культуры. Москва начала грандиозное жилищное строительство и с каждым годом его совершенствовало и расширяло. Все это бесспорно. Это у Москвы не отнимешь. А ведь тут перечислены вкратце лишь некоторые основные аспекты Генерального плана реконструкции столицы. Но Генплан не ограничивается только ими. Огромное значение имеет и эстетическая сторона градостроительных мероприятий. И, ограничив себя рассмотрением только этого вопроса, хочу еще раз подчеркнуть, что это лишь одна сторона проблем, решаемых при реконструкции любого города только комплексно.
Так как же проявились все реконструктивные мероприятия на застройке центральной части города? Ведь мы проехали с вами по обеим кольцам центра и чуть-чуть затронули один из диаметральных маршрутов.
Мы увидели то, что было в двадцатых-тридцатых годах в этих местах. Уже тогда то тут, то там начиналось новое строительство, что-то преобразовывалось, что-то разрушалось, сносилось, заменялось чем-то новым. Процесс обновления и совершенствования неизбежен. В жизни всегда что-то отмирает, что- то нарождается. В этом глубокий смысл жизни, развития. Это происходит в живой природе, это происходит в обществе, это происходит повсюду. Но вмешательство человека в этот процесс бывает разным — и прогрессивным, и регрессивным. Вот мне и хочется посмотреть, каким было это вмешательство в исторически сложившийся облик центра Москвы за шесть-семь десятков последних лет.
Генплан, декларативно провозгласивший бережное отношение к исторически сложившейся структуре столицы, тут же заложил абсолютное уничтожение этой структуры. Демагогическими утверждениями о сохранении радиально-кольцевой структуры при радикальном улучшении и совершенствовании ее на основе последних достижений науки и техники, попытались затушевать грядущее разрушение застройки города. Ведь застройка всегда лепится по уличной структуре. Совершенствуя структуру улиц, спрямляя их, расширяя и пробивая новые магистрали прямо «по мясу», по застройке, невозможно не затронуть этой застройки. Меняешь улицы, значит, разрушаешь застройку, формирующую эти улицы. Это элементарно. Это не надо доказывать. Это одна сторона дела, которая проявилась в центре города «совершенствованием» таких улиц, как Охотный ряд, Театральный проезд, Тверская улица, Садовое кольцо. Какие бы аргументы ни приводили в защиту этих «совершенствований», нельзя не видеть, что они, решая одни проблемы, в основном, транспортные и отчасти жилищные, неизбежно повлекли за собой полное разрушение застройки тех, которые пришлось раздвигать расширяя, искажение характера застройки тех, которые лишившись бульваров и озеленения, оголились и оказались застроенными совсем несоответственно тому, что представляет теперь эта оголившаяся магистраль. Реконструкция Садового кольца практически коснулась всех площадей на нем. Слов нет, новым задачам, в основном транспортным, эти старые дошедшие до нашего времени площади уже никак не удовлетворяли. Конечно же, нужно было решать пути реконструкции так, чтобы «и овцы были целы, и волки были сыты». Возможно ли сделать такие, на первый взгляд несовместимые дела? Думаю, что возможно. Только надо как следует подумать, как, какими путями это сделать.
Наша практика показала, что об этом как раз и не думали. Решали просто: раз улица расширилась, значит ее застройка должна соответствовать новым ее размерам, значит, ее надо создавать, сметая все, что «не соответствует». При этом забыли или просто не подумали, что не соответствует как раз то, что необходимо сохранять, как народное достояние, как культурную ценность. И уничтожены сплошь почти все площади Садового кольца, некоторые площади Бульварного кольца. Да представьте себе только то, во что превратились площади хотя бы Арбатских ворот, Никитских ворот, Мясницких ворот. Во что превратились Кудринская, Смоленская, Сенная, Калужская, Серпуховская площади! Как преобразовалась Триумфальная площадь или площадь Красных ворот. Что стало с Сухаревскими площадями, с Павелецкой, Курской и другими. Ведь нет же ни одной законченной площади, представляющей собой пример разумного градостроительного искусства. А улицы между этими площадями? Как же изуродованы они. Даже строительством на них неплохих зданий. Сами по себе, может быть, и неплохие, они оказались чуждыми окружающей их исторически сохраняемой среде, они так и не сформировали застройки улицы-магистрали, так как тут нельзя продолжать безответственное отношение к наследию. Мне могут сказать, что, когда их строили, тогда еще не стоял вопрос о сохранении исторического наследия, о сохранении исторически сложившегося облика, как стоит сейчас. Позвольте, а как же декларации о бережном отношении к наследию, которые произносили и авторы Генплана, правда, тут же предлагая полное разрушение его, и все последующие руководители градостроительной политики, все Главные архитекторы города и их ближайшие помощники.
Теперь видно, какая иезуитская политика проводилась этим людьми — они клялись в верности наследию и они же все делали, чтобы ликвидировать или хотя бы принизить его.
А как отнестись к постановке семи из девяти высотных зданий в центре города? Это что, верх градоформирующей мысли? Это забота о наследии? Представьте себе хоть на минуту, что было бы, как выглядел бы, скажем Кремль, если бы было осуществлено строительство Дворца Советов и гостиницы «Зарядье» — главных составляющих этого созвездия высоток. Сейчас не будем разбираться, почему Дворец не построили, а гостиницу выстроили не в высотном варианте, а в не менее уродливом и чуждом центру, Кремлю и Китай-городу. А штучная постановка высоток на Большой Никитской улице, в Арбатских переулках, да и по всему центру? Она же не только не вписалась в среду, но и исказила ее. Какое же достижение таких реконструктивных работ мы получили? Считаю, что никакого. Ведь только в последние годы, после активного вмешательства общественности стали более внимательно относиться к новому строительству в центре города. И уже есть неплохие примеры. Но ведь это только теперь, в последние годы. А что же мы получили в итоге работы в течение многих десятилетий? Да ничего хорошего не получили. Поезжайте, пожалуйста, хотя бы по тем маршрутам, о которых я рассказал в этой книге. Посмотрите непредвзятым взглядом и честно скажите, что же мы получили в результате. Назовите то, чем можно гордиться. Причем, не просто конкретное здание, имеющее огромное количество различных достоинств, здание в среде, здание, вписавшееся в нее, организующее ее, улучшившее ее. Больше ничего не надо. Просто сами отдайте себе отчет, с чем мы пришли к концу века. Тогда никаких комментариев будет не нужно.
Московские картинки
Первая сельскохозяйственная выставка, первый парк культуры и отдыха
Когда ее открыли, я был еще очень мал и, естественно, не мог там побывать. Впервые я попал на выставку только во втором классе, когда нас туда сводили, но я почти ничего не помню. Только кое-что осталось смутно в памяти, но и этого уже достаточно, чтобы кое о чем рассказать. Позднее, когда тут на территории Выставки создали Парк культуры и отдыха, я бывал часто. В Парке сохранились многие павильоны и сооружения Выставки. Поэтому можно было себе представить, какой была она. Но, наверное, многое перепуталось, и виденное в Парке культуры, вспоминается, наверное, как виденное на Выставке. Тем более, что почти все основные павильоны и сооружения Выставки остались в парке, правда для других целей. Но, несмотря ни на что, хочу все-таки рассказать о своих впечатлениях и о Выставке и о Парке, пусть и перемешанных между собой. Все-таки впечатление от таких грандиозных сооружений, от всех этих павильонов и экспонатов и аттракционов было большое. Там все дома-павильоны были деревянными, переходный мост между территорией Выставки, раскинувшейся и по ту и по другую сторону Садового кольца,
