Однажды ночью Полбин вылетел в паре с экипажем Александра Пасхина. Цель — уничтожить скопление танков. Гитлеровцы рвались к железной дороге между Москвой и Ленинградом. Танковые колонны шли под защитой специальных подразделений зенитной артиллерии. Над целью наши самолеты попали под жестокий обстрел, яркими факелами горели танки, освещая объекты для наших бомбардировщиков. Вдруг такой же факел вспыхнул в ночном небе рядом с Полбиным, и в тот же момент в наушниках прозвучал глухой взволнованный голос Пасхина: «Горим, командир. Стрелок убит. Идем на таран. Пасхин, Николаев...» Последние слова прозвучали как клятва двух коммунистов.
Горящий самолет врезался в самую гущу танков. Огромный столб огня поднялся в небо. Сильная взрывная волна подбросила самолет Полбина вверх...
Тяжело переживал командир гибель Пасхина. Любил он этого парня. Передавая его дневник комиссару, сказал с болью: «Какой летчик! Сколько мужества в нем было. И как погиб... Знаешь, там, на Халхин-Голе, у нас комиссаром полка Ююкин был. Он так же погиб тогда. Теперь вот Пасхин. Надо собрать в ближайшее время комсомольцев, рассказать, каким Пасхин был, пусть знают, с кого брать пример, кому подражать. А за смерть Александра фашисты еще заплатят».
И снова водил он в бой новые эскадрильи. Свое место ведущего никому не уступал. Не мог. Первейшей обязанностью командира Иван Семенович считал личный пример. «Люди, чьи судьбы тебе вручены народом, поверят в тебя и пойдут за тобой тогда, когда они увидят тебя впереди и выше, увидят, что ты умеешь делать то, чему их учишь, так хорошо, как требуешь от них», — говорил он.
Звание Героя Советского Союза Ивану Семеновичу Полбину было присвоено после выполнения особо важного задания.
В районе железнодорожной станции Морозовская располагался крупный склад горючего, который особенно тщательно охранялся гитлеровцами. Его надо было взорвать. Командир дивизии предложил Полбину разработать тщательно операцию. Иван Семенович предложил бомбить бензосклад двумя самолетами. «Больше вероятности прорваться, да и противник не догадается».
Один из бомбардировщиков пилотировал сам Иван Семенович, второй — Л. В. Жолудев, ныне генерал-лейтенант авиации, Герой Советского Союза. Задание летчики выполнили успешно. От прямого попадания бомб склад окутался густым черным дымом, сквозь который вверх пробивались огромные языки пламени. Сотни тонн горючего, так необходимого гитлеровцам для танков, автомашин, самолетов, были уничтожены.
В сентябре 1942 года полковник Полбин был отозван в Москву в штаб Военно-Воздушных Сил Красной Армии. Но через три месяца он снова попросился на фронт. «Оторвать меня от самолета — это непостижимое дело», — писал он жене. В феврале 1943 года Полбин — командир дивизии, в марте 1943-го он принял 1-й бомбардировочный авиационный корпус на Воронежском фронте. 112 молодых экипажей нужно было ввести в строй, отрабатывать технику пилотирования летного состава, радионавигации. Были выявлены серьезные недочеты в штурманской и бомбардировочной подготовке. Работа по подготовке корпуса к предстоящим боевым действиям предстояла огромная.
В это труднейшее время Полбин не только воевал, но учился и учил подчиненных. Под его руководством летчики тщательно исследовали конструктивные особенности самолета Пе-2, одного из лучших пикирующих бомбардировщиков периода второй мировой войны. Командир и его пилоты открыли новые свойства, дополнительные возможности самолета. Полбин ценил и развивал инициативу подчиненных ему людей. Каждое полезное начинание стремился обратить на пользу общему делу победы над врагом.
Полбин был уже генералом, командиром авиационного корпуса, когда молодой летчик Самлин в одном из полетов выполнил на Пе-2 фигуры высшего пилотажа, что категорически делать запрещалось. Командир полка приказал наложить строгое взыскание на летчика. Позже Полбин вызвал Самлина, расспросил его о том, как проходил полет, ознакомился с расчетами. Спокойный, деловой тон молодого летчика действовал убеждающе. Смущало только одно. Выдержала ли конструкция самолета? Вскоре инженеры, тщательно обследовавшие машину, доложили, что повреждений нет. Искренне обрадовался, пожал крепко руку летчику.
— За инициативу спасибо. Целый переворот в бомбардировочной авиации произвели. А за самовольство командир полка правильно тебя наказал. В армии все-таки дисциплина прежде всего... — Затем наклонился к летчику и спросил: — Почему не доложил? Или думал, не поддержим?
В тот же день Полбин поднялся в воздух. Затаив дыхание летчики наблюдали за бомбардировщиком, который выполнял и другие фигуры высшего пилотажа. Некоторые тогда даже подумали, что этот пилотаж — плод уязвленного самолюбия. Но те, кто хорошо знал Полбина, понимали, что Иван Семенович десять раз сам выверит, прежде чем даст «добро». И уж если заинтересовался, значит, имеет виды на новые открывшиеся возможности самолета.
И действительно, после приземления Иван Семенович подошел к летчикам возбужденный, кивнул на Пе-2:
— Вот вам теперь и бомбардировщик и истребитель.
Пройдет совсем немного времени, пока летчики привыкнут к новым маневренным возможностям скоростного бомбардировщика. И не один фашистский истребитель удивится проворности Пе-2 в воздушном бою и найдет свою гибель от его мощного огня. Особенно отважно будет сражаться И. С. Полбин. На его счету будут не только сотни, тысячи тонн уничтоженных грузов, но и несколько сбитых в воздухе гитлеровских машин.
В письме домой 16 августа 1943 года он писал жене: «Я жив и здоров. Радуюсь со всем нашим народом успехам Красной Армии в боях летом 1943 года. Для нас особое значение имеет наш успех, ведь мы испытали всю горечь отступлений первых лет войны. Мы уверены в нашем окончательном успехе, мы его организуем и добьемся. Я работаю со своими соколами на одном из важных направлений наступления наших войск! Вкладываю вырезку из газеты, прочтя которую представишь себе некоторые вопросы».
Это была его статья «Комбинированный бой «Петляковых-2», в которой он писал:
«...Группа из 17 самолетов получила задачу бомбардировать железнодорожные эшелоны противника на станции А. Решили бомбить и штурмовать с горизонтального полета из-под облаков. Наша группа удачно ударила по станции, подожгла два эшелона, взорвала склад боеприпасов, разрушила ряд зданий и сожгла много автомашин. Делая второй заход, мы увидели, что другая железнодорожная станция, находившаяся рядом с первой, еще более забита составами, и повели самолеты на этот объект.
Сильные взрывы и пожары подтвердили правильность этого решения.
Когда и со второй станцией было покончено, я развернулся от цели в сторону своего маршрута и через несколько минут увидел на своей высоте в кильватерной колонне 8 Ю-87. Мы находились над вражеским аэродромом. Внизу подруливала к старту еще одна группа «юнкерсов».
По команде: «Внимание, в атаку, за мной!» — резким поворотом в сторону группы противника, наращивая скорость, пошел на сближение. Электроцепь оружия и освещения прицела включена. Молниеносно сокращается расстояние между группами Пе-2 и Ю-87. Заметив нас, гитлеровцы, теряя боевой порядок, попытались мелкими группами уйти с разворотом, но было поздно. Я дал первую очередь с дистанции 800 метров, «юнкерс» вспыхнул и камнем пошел вниз. В то же время часть экипажей группы занялась штурмовкой аэродрома и подожгла два немецких самолета на земле. Почти одновременно удачными атаками сбили по одному Ю-87 гвардии лейтенант Плотников и стрелок-радист Серебрянский...
В результате воздушного боя группа моих пикировщиков уничтожила 6 самолетов Ю-87 и сорвала задуманный немцами вылет на бомбометание по нашим войскам. Одновременно истребители прикрытия (ведущий гвардии майор Носов) сбили 3 Ю-87, 3 Ме-109 и 1 ФВ-189. В общем итоге немцы потеряли 13 машин».
Отменно проявили свои новые качества Пе-2 во время жарких боев на Курской дуге. Открытые на фронтовом аэродроме маневренные возможности пикирующего бомбардировщика пригодились в боях с вражескими истребителями, которые имели задачу не пропустить к наступающим немецким частям ни одного советского бомбардировщика. И вот в одном бою группой «Петляковых», защищавшихся от нападавших «мессершмиттов», было сбито шесть немецких самолетов. Два из них сбил Полбин.
Пикирующие бомбардировщики И. С. Полбина громили танковые колонны под Смоленском и Ржевом, под Москвой и Сталинградом, под Миллеровом и Харьковом, под Белгородом и Курском. И когда в сомкнутом
