– Джек?
Он снова повернулся к Грейс.
– Что?
– Я... забрала твою почту и положила на столик.
– Видел. Спасибо. И еще нашел в холодильнике оставленную для меня тарелку с ужином.
Грейс вцепилась пальцами в край одеяла.
– Надеюсь, ты не станешь снова обвинять меня в том, что я пытаюсь играть в семью?
От этих слов выражение лица Джека смягчилось, должно быть, он вспомнил тот вечер, когда Грейс приготовила к его приходу роскошный ужин, хотя он и просил ее не делать этого. Он медленно приблизился к постели, от чего у Грейс заныло внизу живота.
– Разве я обвинял тебя? – На губах Джека появилась улыбка. – Не может быть. Но если ты и впрямь хочешь поиграть во что-нибудь, то, может, поиграем в доктора? – Он лег на кровать рядом с Грейс, подперев голову локтем. – Давай решим, кто из нас будет доктором? – Не дождавшись ответа, Джек продолжил: – Ну ладно, если ты настаиваешь, доктором будешь ты. – Он перевернулся на спину и закрыл глаза. – Доктор, как хорошо, что вы здесь, – со стоном произнес Джек, приоткрывая один глаз, – у меня все болит.
Грейс с трудом подавила смешок.
– По-моему, пациент, у вас заноза в заднице.
Джек громко расхохотался, затем повернулся на бок, и лицо его приняло притворно-суровое, профессиональное выражение.
– Великолепный диагноз, коллега, – заявил он. – А теперь я буду доктором. Давайте посмотрим... – Джек попытался откинуть одеяло, но Грейс со смехом не позволила ему сделать это. – Послушайте, мисс Коулбрук, не надо стесняться.
– А я и не стесняюсь. Просто здорова, как лошадь, и не нуждаюсь в осмотре.
– Позвольте мне самому судить об этом.
Грейс по-прежнему не позволяла Джеку откинуть одеяло, и тогда он просунул руку под одеяло сбоку. Она вскрикнула, когда пальцы Джека коснулись ее ноги.
– Гм, – промычал Джек, водя ладонью по ноге Грейс, – похоже, случай серьезный. Искривление ног и шишки на коленях. – И он скорчил забавную рожицу.
– Нет у меня никаких шишек. И ноги прямые, как стрела, – с гордостью заявила Грейс.
Джек погладил ногу Грейс.
– Ах, да, я ошибся. Но не будем рисковать, надо еще проверить прочность бедер, поскольку очень часты травмы тазобедренного сустава. – Ладонь Джека легла на бедро Грейс, а затем неожиданно скользнула под резинку пижамных брюк. Она застонала, когда ладонь Джека оказалась между ног. – Ага, вот где источник вашей боли. – Внезапно Джек отбросил в сторону одеяло, перевернулся на спину и рывком уложил Грейс на свою широкую грудь. Он нежно погладил ладонями ее бедра, затем ягодицы. – А вот здесь все в порядке.
И тут их игра закончилась. Грейс вгляделась в лицо Джека и поняла, что в его душе происходит борьба. Желание близости с ней боролось с самоконтролем. И похоже, желание побеждало. Застонав, Джек перекатил Грейс на спину, накрыл своим телом и жадно впился в ее губы.
Когда поцелуй закончился, Джек вскинул голову, и их взгляды встретились. Не удержавшись, Грейс задала вопрос, который не давал ей покоя:
– Почему ты сделал это?
– Что сделал?
– Там, у мамы, ты защитил меня.
Джек взял в ладони лицо Грейс.
– Просто не мог слышать, как они над тобой издеваются. Да они понятия не имеют, какая ты на самом деле.
– А еще совсем недавно и ты говорил, как они, – прошептала Грейс.
– Тогда я тоже не знал тебя.
К горлу Грейс подступил комок, на глаза навернулись слезы.
– А вдруг они все же знают меня? Вдруг они правы? Ты предоставляешь мне возможность превратить бизнес из мечты в реальность. Ты защитил меня от нападок мамы и сестры. У меня появился шанс доказать, что я могу быть для Рут достойной матерью. А если у меня ничего не получится? Что, если меня ждет поражение?
Джек погладил Грейс по голове.
– Нет, твои родные не правы. И поражение ждет тебя только в том случае, если ты не попытаешься осуществить свои мечты.
Джек крепко обнял Грейс, но она уже поняла, что к нему возвращается проклятый самоконтроль. Тот момент, когда он дал волю своим чувствам, миновал, их будто разделила стена. Джек поцеловал Грейс в лоб и поднялся с постели.
Без тепла его тела Грейс сразу замерзла, и когда Джек направился к двери, окликнула его:
– Джек!
