Чердачный табор готовился ко сну. Завтра тяжелый день. Начинается подготовительный период.
Парижское утро встретило их солнцем. Немного побаливала голова после вчерашних возлияний, но, проснувшись, они ни о чем не сожалели.
Пока Вера готовила завтрак, Метелкин позвонил в Москву и дал задание Насте.
— Твой любимчик Журавлев свободен? Ты же только мне поручаешь грязную работу. Пошли его в Екатеринбург.
— Париж — грязная работа?
— Опасная. Я уже прочесал Урал вдоль и поперек. Теперь его очередь. Нас интересует Сергей Стриж. На вид ему лет сорок. Эдакий плейбой. Врач. Судя по всему, хороший врач. Поиски лучше начать с больницы имени Сеченова. Нам надо знать об этом парне все или чуть больше. Он связан с мстительницами. С Лилей у него близкая связь. Уехал в Париж два года назад. Здесь стал большим человеком. Не сомневаюсь, что в России он оставил после себя грязные следы.
— Лиля жива?
— Еще как! Отчитаюсь по возвращении. Теперь еще одна деталь. Подходящую машину по описанию Слепцова, в которой разъезжала дама в очках, мы не нашли. Надо проверить автопарк Бурцевой. Ведь «Ламборджини» может быть зарегистрирована не в Москве. И еще. Муж Бурцевой француз. Известный продюсер. Попытайся выяснить его имя. Мне пока не удается этого сделать. Хожу вокруг да около, но на след выйти не могу. Что касается Пестрикова, то, возможно, он в Москве. Пока все.
Евгений убрал мобильный телефон в сумку и пошел на кухню завтракать.
Фартук, надетый на голое тело, — зрелище очень возбуждающее.
— Может быть, позавтракаем в постели?
— Не выдумывай, Жека. Мы и так проспали больше положенного. Дел невпроворот. У тебя осталось четыре дня. А мы еще не знаем, куда выведут тропинки нашего расследования.
— Нашего?
— Конечно. Я твой партнер. Жизнью рискую. Или ты с этим не согласен?
— Согласен, дорогая. Очень даже согласен. Только наш наниматель стал банкротом, и мы ведем следствие за свой счет.
— Я не прошу долю. Мне интересно. В России я жила полной жизнью. Училась, занималась гимнастикой, даже чемпионкой области была. А здесь тоска. Ты меня вывел из спячки. Уже за это я тебе благодарна. Ты уедешь, и я опять погружусь в сон. Забота только одна: как прожить завтрашний день и где подзаработать на пропитание.
— Красивый город. Мечта. Но к людям равнодушен. После долгого поцелуя Вера поняла, что ей следует
одеться, иначе они никуда сегодня не пойдут.
Нежности и ласки сменились круасанами с горячим кофе.
Адрес Изабель Бертран нашли в телефонном справочнике. Французов трудно вызвать на откровенный разговор. Старик — брат ветерана, исключение, порожденное одиночеством.
Мадам Бертран жила в пятом округе в престижном доме, где одна квартира занимала весь этаж.
Дверь открыла горничная.
— Слушаю вас.
— Месье следователь из Москвы. Он хотел бы поговорить с вашей хозяйкой.
Их впустили в квартиру.
Старая женщина их приняла, сидя в инвалидной коляске. Очень опрятная, с хорошо уложенными седыми волосами, в черном платье и шалью на плечах.
— Я так и думала, что ей когда-нибудь заинтересуются.
Она указала на кресла в стиле позднего барокко. Ее дом напоминал музей восемнадцатого века. Не хватало оградительных лент, не позволяющих трогать руками экспонаты.
— Вы правы, мадам, — мягко заговорила Вера. — Господина из России интересуют сведения о последней жене вашего покойного брата. Я его переводчица. Он не говорит по-французски. В России эта женщина тоже натворила немало бед. И только теперь ее следы привели во Францию. Мы уже побывали в «Обители Святого Себастьяна», и у следователя сложилось впечатление, что вашему брату помогли умереть. Не вызвала ли его смерть подозрений у полиции?
— По моему настоянию комиссар Горден из центральной префектуры провел небольшую инспекцию. До уголовного дела случившееся довести не удалось.
Вера шепотом переводила Метелкину ее слова.
— Вы знаете причину резкого ухудшения здоровья господина Бертрана, когда его отправили в больницу? — задал вопрос Метелкин. Вера тут же перевела вопрос.
— Конечно. Тогда мы жили вместе. Наше фамильное поместье находится в десяти километрах от Парижа. Сейчас оно принадлежит вдове. Меня из него вытолкали. Я слышала, будто она продала его с молотка вместе с мебелью, картинами и прислугой. Впрочем, она все распродала. Весь бизнес, который приносил большие доходы. И кому? Филиппу Луи Бердье. Старому другу моего брата. Человеку, далекому от искусства, с плохим вкусом, но обладающему огромным чутьем на деньги. Бердье не раз просил брата продать ему два телеканала, но он ему отказывал. Этьен считал, что Бердье превратит телевидение в обычный бизнес. От чего пострадает зритель. Так все и получилось.
— Вы хотели рассказать о событиях пятого октября прошлого года.
— Да, да. Этьен болел последнюю неделю. Проблемы с сердцем. Мы сидели в гостиной и смотрели старый фильм по телевизору. В одиннадцатом часу прислуга доложила о приходе полицейского. Это нас насторожило. Молодая жена брата очень неосторожно водила машину. Ее постоянно штрафовали за превышение скорости. Я не запомнила полицейского. Знаю, что он пришел в форме. Достаточно настырный тип. Даже грубоватый. Он принес видеокассету. Получил ее от какого-то видеолюбителя. Настойчиво просил просмотреть ее. И мы ее посмотрели. Какой-то негодяй вытолкнул Лили из окна. Она упала с девятого этажа и разбилась насмерть. Ее искалеченный труп, лежащий на земле, показали крупным планом. Надо добавить, что Лили не ночевала дома в предыдущую ночь и не звонила. Полицейский сказал, что у погибшей найдены водительские права на имя Лили Бертран. Признает ли он в этой женщине свою жену? У Этьена помутнели глаза. Он только спросил:
— Где она?
— В морге на вскрытии, — ответил полицейский.
С Этьеном случился сердечный приступ. «Скорая помощь» определила инфаркт. Я сама потребовала отвезти его в больницу «Святого Себастьяна», где он обычно лечился. На следующее утро мне позвонили и сообщили о его смерти. После похорон у меня отнялись ноги. Лили появилась шестого числа. Живая, здоровая и очень веселая. Я ей все рассказала. Тот полицейский оставил пленку. Он так испугался, что убежал, забыв про все на свете. Она посмотрела отснятые кадры и пришла в ужас. Это фильм. Она скрывала от Этьена, что снимается в кино. Хотела сделать ему сюрприз и показать мужу, что из нее может получиться хорошая актриса. Пленка смонтирована. Очевидно, режиссер или кто-то из съемочной группы решил проверить, какой эффект может произвести на зрителя хороший монтаж. Можно ли поверить в естественность происшествия? Лили сама вызвала полицию. Такое никому в голову не могло прийти. Была еще одна причина, по которой Лили не говорила мужу о съемках. Продюсером фильма был Филипп Луи Бердье. Сниматься у конкурента не очень этично.
Состава преступления следователи не нашли. Показ отрывка из фильма не является преступлением. Если в кинозале с кем-то случится инфаркт, создатели фильма не могут нести за это ответственность.
— Вы были в хороших отношениях с Лили? — задал вопрос Метелкин.
— Я возражала против его женитьбы на ней. Он годился ей в отцы или даже в дедушки. Но Этьен потерял голову. Человека властного, решительного, расчетливого очень трудно в чем-то переубедить. И он на ней женился. Потом она стала его компаньоном, и в конечном итоге Этьен перестал ездить на телестудию. Она вела все дела самостоятельно. По вечерам Лили отчитывалась о проделанной работе, а он ее консультировал. У женщины была хорошая хватка, она светилась энергией, вкладывала душу в
