карьеру в КГБ. С его феноменальной памятью, наблюдательностью, обаянием нетрудно стать хорошим разведчиком, но яркая, запоминающаяся внешность, высокий рост противоречили основным канонам профессии. То, что не устраивало разведку, подходило для работы в дипломатическом корпусе. Пришлось делать карьеру в Министерстве иностранных дел. В МИДе ему быстро нашли применение, и с годами он стал очень влиятельным чиновником. Год назад друзья Александра Макаровича поздравили его с сорокалетием. В расцвете сил, крепкий здоровьем, умный, энергичный, удачливый, он оставался неудовлетворенным и недостаточно востребованным для своих возможностей, как крупная рыба в мелком аквариуме.
— Мне кажется, что льдина тронулась с места. Первый этап намеченного плана прошел без сучка и задоринки. Черный Монах подтвердил свою готовность взять металл. Очевидно, команда нашего клиента натыкается на множество препятствий, если он готов платить за товар на пять процентов больше мировых цен. Сегодня никто уже не хочет оплачивать терроризм. Слишком дорого им обходится вьетнамская кампания. Бессмысленность ее очевидна. Сплошные жертвы и никаких сдвигов. Но дело не только в этом. У нас на границах достаточно дыр. Есть люди, которые умеют ими пользоваться. С британских островов и булавку не унесешь. Мы — дело другое. Нас их проблемы не интересуют, кроме варианта, предложенного Кэмбелом. Любая валюта и номерные счета в швейцарских банках. Заманчивое предложение. Теперь слово за нами... А точнее, дело. Слово я уже дал. Главная цифра: пятьдесят, срок три месяца. Вы не ошиблись в своих расчетах, Игорь Николаевич. Как в воду глядели.
Федюков улыбнулся и отпил из чашки глоток кофе.
— Мне ли ошибаться, господа авантюристы. Мы с заказчиком еще недостаточно хорошо знаем друг друга, и никто не будет рисковать более крупным финансовым оборотом. К тому же за одну ходку им больше не вывезти и средств у наших клиентов не очень много. А с меньшим количеством нет смысла возиться. С учетом цен на оружие этого капитала им хватит на вооружение бригады и пару дней хорошего боя. Достаточно, чтобы заявить о себе, но мало для удержания авторитета. Они неизбежно обратятся к нам во второй раз. А это для нас гарантия того, что нас не обведут вокруг пальца с первого захода. — Федюков сделал еще один глоток и продолжил: — С исполнителями у нас проблем не будет. Кандидатура главаря меня устраивает. В этом отношении я спокоен. План должен сработать.
— Уверен? — спросил Суханов.
— Конечно. Чистая психология. Это герои нашего времени. Они должны получить инициативу в свои руки, понимать, что сами умные, дерзкие и гениальные. Честолюбие рождает героев и толкает их на подвиги.
Суханов рассмеялся.
— Если бы у меня все участковые инспектора были бы такими тщеславными, на улицах Москвы не возникало бы драк и беспорядков.
Сергей Сергеевич Суханов по своей натуре был авантюристом. Его смелости и дерзости завидовали многие молодые оперативники. В милицию он пошел по призванию и с рвением служил правопорядку. Вот тут осечка. Он служил самому себе. Вседозволенность во имя закона, прикрытая погонами полковника. Суханову списывалось все. Сотни задержаний, поимка особо опасных преступников, риск и победа. Но однажды ему показалось, что его недооценивают, сдерживают, осуждают, обвиняют в бессмысленной жестокости. Он чувствовал себя взрослым юношей, которого властная мать заставляет носить короткие штанишки. И с некоторых пор полковник позволил себе поблажки. Так он организовал свою первую банду единомышленников из людей в погонах, тех, кого уволили из органов за превышение полномочий или грубое нарушение законов. Смелые, решительные, злые, обиженные, мстительные и надежные. Именно такие ребята отбирались в команду Суханова. Но, как каждый стратег, Суханов имел свою гвардию, особое подразделение, ему он доверял самые важные дела. Суханов чувствовал силу.
Такими людьми, как Суханов, трудно управлять, Федюков понимал это и использовал свой излюбленный прием. Банкир познакомил полковника со своей сестрой, а та свела строптивого милиционера с подругой, молодой актрисой из театра оперетты. Федюков не ошибся. Суханов угодил в расставленные силки и оказался под колпаком. Сорок пять лет полковник жил холостяцкой жизнью в свое удовольствие, но теперь над ним появился личный генерал, сделавший из строптивого сорванца трепетную овечку. Старый лис Федюков пользовался женщинами, как козырными тузами, и всегда выигрывал. Он считал, что строптивый полковник в его руках.
Итак, команда единомышленников обсуждала первые успехи. Главный вопрос был решен. Покупатель на золото найден. Оставалось достать золото.
Суханов положил портфель на стол и достал из него прозрачный целлофановый пакет.
— Эти улики должны сработать в операции прикрытия. Нож и пистолет принадлежат крупному рецидивисту Меченому. Сохранятся его отпечатки пальцев на уликах или нет, не имеет значения. Вещи примечательные, и каждый опер знает их. Гильзы и пули, выпущенные из 'вальтера', проходили экспертизу ранее, оружие уже засвечено. Бандиты сидят в моем курятнике. Ждут своего часа. Как обвинить их в налете на фургон, мое дело. Можешь не сомневаться, Игорь Николаич, я твоих ребят прикрою. Вопрос в другом. Способны ли они справиться с поставленной задачей? Одному из них придется сработать под почерк Меченого.
Федюков склонил голову набок и посмотрел на Суханова.
— Сможет. Он уже делал подобное и проходил у тебя по одному делу. Твой крестник, Сергей. Я следую твоим рекомендациям.
— Коновалов?
— Он самый. У нас есть на него рычаг давления. А главное — он работает на перевозках. Лучшего кандидата нет. Важно внушить ему уверенность в безнаказанности. Твои улики сделают это. — Федюков похлопал полковника по плечу. — Твой Петя, которого ты откомандировал в мое распоряжение, прекрасно справляется со своей ролью. Дело наполовину сделано.
— Петя отличный парень, профессионал высшего класса. И такого парня перевели в архив. Он обижен на весь белый свет. Ему и денег не надо, лишь бы настоящим делом заняться. Можешь на него полагаться и в дальнейшем.
— Надеюсь. Значит, в поезде все сработано нормально?
— В моих рядах профессионалы, Игорь Николаич, а не шантрапа голопузая, — гордо заявил Суханов.
— Всегда ли это полезно? — неожиданно спросил Лопатин. — Как бы твои профессионалы не раскусили, ради чего они работают.
— Это их не касается. Они волкодавы и получат свое мясо. Я подарил им Меченого, и они его сожрут, но через определенное время, когда получат команду 'фас!'. У моих мальчиков свой кодекс чести. Они чувствуют себя истинными судьями и с гордостью выполняют работу палачей. Наши законы слишком гуманны. Я не осуждаю их.
— Не увлекайся, Сергей Сергеич, — улыбнулся Лопатин. — Наши цели тоже в Библии не прописаны. Ты поводырь у своей команды, и лишний надзор не помешает. Все мы затеваем игру со смертью. В нашем положении и с нашими амбициями риск неуместен.
Дипломата выслушали с почтением. Он редко говорил и старался больше слушать. Он не рвался в лидеры, его интересовал результат. Хочет Федюков играть роль хитрого папаши-мудреца, ради Бога. Не зарывался бы. Лопатин имел другие планы. Он давно уже присмотрел себе местечко на берегу Женевского озера и знал одно — местечко это денег стоит, а политическое убежище ему любая страна даст. Перебежка дипломата из Союза всегда громкий скандал, и Запад это приветствует. И главное — Лопатин знал свою роль в намеченном мероприятии. Без него здесь не обойдутся. Золото в кубышке камень на шее. Покупатели ни с кем, кроме него, не пойдут на контакт. Кладовщик и милиционер для международных террористов не авторитет.
Глядя на огонь в камине, Лопатин тихо продолжил:
— Рано еще делить шкуру неубитого медведя и упиваться собственными талантами и прозорливостью. Мы люди зависимые. Красивые слова сказаны, пора приниматься за черную работу. Придется проявить новые грани таланта. Погрузиться по уши в дерьмо и выйти из него в белых фраках. Мы дирижеры, но музыканты еще не собраны в общий оркестр, и победный марш может походить на похоронный. Мелочей быть не должно. Каждая скрипка должна вступить в игру в нужную секунду в определенный такт.
Лопатин умел вовремя ставить все на свои места. В комнате стало тихо.
